Как перестать быть миллионером (СИ) - Алексеева Оксана - Страница 34

— Знаешь, могу и принять. До первого опоздания или первой халатности. У тебя мозги всегда имелись, но не хватало всего остального. А все остальное прилагается к цели. Так в чем стала твоя цель?

— А я девушку встретил, — огорошил Мирослав неуместным признанием. — Замечательную, добрую, умную и очень наивную девушку, которая сейчас выглядит как циничная дрянь. Думаю, что она с удовольствием переехала бы меня на моей же машине, если бы не опасалась тюрьмы.

— Не понял, — мужчина вскинул седые брови. — Влюбился в какую-то стерву? Какая занимательная история, передай мне попкорн.

— Нет, я обязан забрать у нее руль, понимаете? Это цель!

— Еще занимательнее, — скучающе отозвался Геннадий Константинович. — Иди уже домой, не трать мое время.

Но Мирослав продолжил мысль:

— И есть один способ — я женюсь на ней. Мне и раньше эта мысль в голову приходила, когда я прочно влип в учебу, но теперь я понял точно — она не отвертится. Сначала женюсь, а потом выколупаю ей мозг до такой степени, чтобы она уже не хотела переехать меня машиной. Пусть страдает. Со мной.

— Да, в колупании мозгов ты спец. Но на счет свадьбы удивил — я думал, ты до семьи вообще никогда не дозреешь. Искренне желаю тебе жениться на той дряни, я тоже не против, чтобы ты страдал. Ладно, приходи завтра, оформим. Но вылетать ты с производства будешь быстрее, чем прилетел, дай только повод.

— Я не подведу, спасибо.

Мир и сам свято верил, что теперь все неизбежно получится. Просто раньше он не знал так твердо, чего хочет от жизни, разбрасывался на мелочевку. А цель существования — она важнее всего. Даже немного важнее восьми миллионов, от которых с каждым днем остается все меньше, потому что Валерия пошла вразнос. Видимая невыполнимость миссии только добавляет интереса. По крайней мере, отец, когда вернется, сможет отметить, что младший сын выбрал в невесты не размалеванную пустышку. Пусть хоть удивится — так ему и надо! Придумал тоже — сыновей такими мерами заставить измениться, это ведь совсем-совсем не сработало.

Им, Петровичам, изнутри своих проблем, казалось, что не сработало. Только Олеся, наблюдая за тем, как Ярослав усердно намывает тарелки и больше не ноет, могла бы отметить грандиозную трансформацию. Но она не стала. По крайней мере, не вслух.

Теперь Валерия каждый вечер проводила интересно: она придумывала все более оскорбительные шутки, чтобы выводить гадов из себя. Если Петровичи сдадутся — она засчитает это собственной победой. Так она и полагала. Вот только когда один сдался, то есть больше не вышел на работу, Валерия почувствовала настоящее разочарование. Кто же из игры выходит до того, как организатор наигрался? Но Ярослав зря так улыбается — выпадение конкурента из гонки отнюдь не означает, что сам он к победе стал ближе.

С другой стороны, у Мирослава хотя бы хватило гордости больше не терпеть. Следующим его шагом Валерия ожидала отчисления из вуза — на кой черт ему продолжать изображать рвение и в этом вопросе? Потому немного удивилась, услышав, что Махалин первым из своей группы сдал для проверки курсовую работу. А раз он больше не дворник при ее доме, то нашел-таки себе какую-то другую работу, уже не мечтая каждое утро вертеться у Валерии под носом в нелепых надеждах. И в этот момент до нее дошло, что все сработало! Петр Ильич начал, а она закончила гигантскую миссию по перевоспитанию безнадежных клиентов — и теперь хотя бы младший Петрович бросил глупые попытки и взялся за ум. Надолго его вряд ли хватит, подобное происходит не с первого захода, но само начало положено, а это уже неплохо! Она втайне даже похвалила Мирослава за то, что оказался самым адаптивным. И все равно ощущала разочарование — столько еще издевательств спланировано, а один Ярослав их все просто не выдержит.

Выяснилось, что она серьезно ошиблась. Мирослав нарисовался примерно через пару недель — он явно поджидал именно ее на выходе из института:

— Валерия Андреевна!

— Ты, должно быть, шутишь? — поморщилась она.

— Шучу, конечно, — Мирослав не смутился. — Лер, мы так давно не ходили на свидания, что я начал забывать, в чем их смысл.

— Мы ни разу не ходили на свидания, Мир, — ледяным тоном поправила она. — И дай уже пройти. Я тут случайно тебя самым умным из Петровичей обозвала — не порть о себе впечатление.

— Ну что ты, Лер, я готов рискнуть. Я ведь умею производить впечатление с запасом — если немного и подпортится, то я все равно буду выглядеть выигрышно.

В запланированных издевательствах и обидных шутках есть только один недостаток: они планируются для определенных обстоятельств. А во всех остальных напрочь вылетают из головы или выглядят неуместными. Этот же хитрый мерзавец будто специально выждал время и подловил Валерию в такой момент, когда она уже перестала готовиться к встрече с ним. И именно потому она — а не он, как ожидалось — первой начала выходить из себя:

— Сколько непоколебимой уверенности! Мир, а тебе ни разу не говорили про твое самомнение? Оно раздуто до такой степени, что смотреть тошно!

— А ты не смотри — ты его нюхай. В смысле, обоняй. Короче, не придирайся к словам, просто впитывай, а я буду источать. Ну же, Лер, расслабься, тогда ты сразу поймешь, что я имею в виду!

— Дай пройти, балабол!

— Ни за что. Выслушай. Помнишь, ты требовала от нас бизнес-план? Тогда мне мысль показалась абсурдной, как, впрочем, и тебе. Но после того как ты на моих же глазах насиловала мою машину, я понял, что ты скорее изнасилуешь меня самого, чем вернешь деньги. Кстати, где она теперь?

— Машина? — нервно хохотнула Валерия. Подняла руки и изобразила пресс сходящимися ладонями, прокомментировав мстительно: — Приказала долго жить! Прости, что не пригласила тебя на похороны, но могу выслать остатки — там как раз примерно сантиметровый лист металла остался.

Мирослав на секунду поднял взгляд в небо, собрался и продолжил так же спокойно:

— Вернемся к бизнес-плану, после подобных событий он у меня есть. Во-первых, раз ты деньги не отдашь — тогда и нечего тужиться. Во-вторых, я вернул свою должность. Закончу вышку, смогу двинуться по лестнице вверх. В-третьих, когда отец вернется — он именно это и разглядит. И в том случае, как минимум, впихнет меня в совет директоров небольшой кучкой акций. Видишь, Лер? Судя по всему, мне не так и нужны те деньги, как раньше казалось. Разумеется, с ними было бы проще и приятнее, но и без них не пропаду.

Валерия не слишком поверила, но очень хотела освободиться от назойливого собеседника:

— Звучит здорово, Мир. Если всё именно так и случится, то даже я посчитаю, что все победили. На этом конец дискуссиям?

— Я только начал! В-четвертых, может быть, когда-нибудь, уже будучи стариком, я и наших с тобой Мирославовичей решу проучить таким же способом. А что? Уже не слишком оригинально, зато все так же прикольно.

Валерия уставилась на него взглядом, полным презрения:

— Наших с тобой? Где у тебя стоп-кран, Мир? Он вообще предусмотрен конструкцией?

— О, ты сразу к главному? — он улыбнулся еще ироничнее. — Покажу, но не здесь. Мне в этом институте еще диплом получать.

Она раздраженно отмахнулась, хотя последняя его шутка напомнила и о другом важном аргументе:

— Себе его покажи, и научись уже как-то использовать. Видишь ли, дорогой Мирослав Петрович, сама подобная мысль звучит бредово! Даже если бы у нас не было всей этой грязной предыстории, если бы я не знала, какой ты беспринципный козлина, то и в этом случае не рассматривала бы твою кандидатуру. Ни одна уважающая себя женщина не свяжется с бабником!

Мир просто пожал плечами, будто обвинение его вовсе не касалось:

— Был и перестал. Спасибо тебе, геодезии и непрошибаемому куратору. Прости мне старые грехи, как я тебе прощаю, что ты будешь до конца жизни изменять мне с системой высшего образования. Ну что, раз все выяснили, теперь можно на свидание? Предлагаю романтическую поездку на троллейбусе.