Как перестать быть миллионером (СИ) - Алексеева Оксана - Страница 51

— Перехватят, и уже неизвестно, как эта шизофреничка захочет отыграться. Нам надо собрать ресурсы и сразу бежать из города. Куда угодно. И больше никогда, никогда не попадаться ей в руки!

— Ты не преувеличиваешь? — пока еще с надеждой задал Мирослав вопрос, на который никто в последнее время не хотел давать приятный ответ. — Может, она вообще нас и не собирается искать? Потрепала нервы и успокоилась.

— Вряд ли, — девушка отрезала без сострадания. — Но ты можешь оставаться, герой, проверить, женят ли тебя через неделю на первой встречной!

— Понял! Залегаем на дно, а из города бежим при первой возможности. Есть один вариант, но вы назовете его безумием…

— По сравнению с сегодняшней помолвкой?! — нервно захохотала Олеся. — Обещаю, я уже ничего не назову безумием!

Подбодренный Мир предложил:

— Пока можно жить в машине. Приметная она, конечно, но заправлять ее все равно нечем, потому найдем тихое место, припаркуемся…

— Это не безумие, — перебила Олеся, — а идиотизм. Теперь слушай мой вариант, бомж холеный. Леркина старая квартира! Вот уж там точно никто не подумает искать! Сами представьте — вы бы у себя под носом в какую очередь смотрели? Газуй, Мир, и не спорь. У меня в квартире запасные ключи лежат, еще с тех пор, когда мы лучшими подругами были. Так что вообще никаких проблем!

— Ты еще и гениальная девочка, — простонал Ярослав комплимент. — И никто с голоду не умрет, добудем только мой ноутбук. Я от самого чистого сердца торжественно клянусь, что не брошу ни тебя, Олесь, ни тебя, брат. Достанем мои вещи — и голод нам не грозит. Если вы сами способны протянуть без перепелиных яиц. Но теперь я понимаю, что вообще все могу. Ради каждого из вас!

— О-о, пафос попер, — скривился Мирослав. — Видимо, последние пары́ алкоголя так выходят.

— Не, это от боли, — опроверг Ярослав. — Ребят, я уже говорил, что, кажется, ногу сломал?

— Говорил-говорил, — припомнил Мир. — Тогда за твоим ноутбуком мы с Олесей сбегаем, посидишь в машине, нытик.

Успели они и вещи добыть, и в Лерину маленькую квартиру без проблем пробраться. Свет включать не стали — уж слишком были накручены страхом, но там и без того было уютно и тепло. Разместились на полу, расстелив одеяла. Отчего-то, после того как Мир уже почти решился жить в машине, такой комфорт показался пятизвездочным отелем. А Олеся, как маленькая хозяйка дома при двух безруких мужиках, и лампу какую-то отыскала, разместила рядом, чтобы им валяться совсем по-домашнему. И болтать, рассматривая потолок, и хотя бы пару часов не переживать о выживании.

— Ярик, — прошептала она, поддавшись этой тягучей теплой тишине, которая после стресса накрыла особенно заметно. — Я вот там, на помолвке сидела и знаешь, о чем думала? О том, что скорее всего тебя всегда недооценивала. И потом, когда ты меня ремнем пристегивал, чтобы первую спасали… у меня аж сердце в лепешку сжалось. Сжалось так, как если бы ты все еще был миллионером или хотя бы принцем на белом коне. Но ты будто даже без коня ничего так. Как это чувство называется?

— Благодарность, — предложил Мир, поскольку сам Ярослав по-джентельменски промолчал.

— Не совсем, — Олеся мотнула головой. — Когда ты меня за руку взял и попросил не плакать, у меня сердце в горле задрожало — вот это была благодарность. В общем, спасибо вам обоим, Петровичи. Хорошо, что я в этой войне оказалась на стороне самых лучших ребят. Теперь даже самой будет неудобно, если я такую марку не удержу.

Мирослав удивленно расхохотался:

— Слыхал, брат, для кого-то мы — самые лучшие ребята! Кто бы мог представить, верно? Ладно, давай теперь твои пафосные речи выслушаем. Расскажи, как ты спать и есть не мог, мне спать и есть мешал, так сильно за Олесю переживал, тюлень в брачный период! Говори уже, я сделаю вид, что рад за вас, серьезно. Наверное, в этом и есть смысл — найти в жизни такого же отшибленного тюленя, без которого все становится неважным.

Получилось очень глубоко и по-философски, потому-то Ярославу потребовалось почти полминуты, чтобы достойно продолжить начатую младшим братом мысль:

— Дорогие Мирослав и Олеся, не хотелось бы выглядеть занудой, но я, кажется, ногу сломал.

Олеся все-таки присела поудобнее, под штанину ему с лампой заглянула и заорала в полный голос — никакой таинственности:

— Ничего себе, а у него лодыжка опухла! Срочно в больницу! Мир, вставай, чего разлегся?!

Вот на этом теплая тишина и закончилась, а она, быть может, была самой приятной за всю предыдущую жизнь братьев. Посреди глубокой ночи пришлось выбираться из подъезда и снова заводить машину, которую Мирослав специально оставил подальше, в лесочке. За конспирацию им всем двойка с минусом! Но Ярослав стонал теперь решительнее и даже с небольшим наездом, когда получил одобрение Олеси.

Понятно, что на платную клинику они по всем карманам насобирать не смогли, но Олеся, к общей радости, знала, где находятся бесплатный травмпункт. Там медперсонал отнюдь не разбежался оказывать им первую помощь, а как-то даже наоборот — усадил в общую очередь посреди побитых парней и беззубых мужиков с перегаром. Пришлось Петровичам изображать, что они здесь свои и отнюдь не в первый раз в таком месте.

Ожидание очень затянулось, хотя снимок уже показал небольшую трещину в кости. Но Ярослава все не отпускали — надо было и обезболить, и гипс наложить. Поскольку за ручку пострадавшего Олеся и одна подержать могла, Мирослав решил обойти здание и отыскать-таки какой-нибудь автомат с дешевым кофе. Именно там, остановившись возле окошка, он и рассмотрел, как к зданию паркуется еще одна машина. Он не обратил бы внимания, если бы не выскочивший оттуда Игорек, а за тем уже знакомые мускулистые гориллы в деловых костюмах.

Как они их нашли? У Мира застучало сердце, он от страха отпрянул от стекла, но не мог представить, куда бежать. Неужели за ними сразу приставили хвост? Но тогда зачем позволили кататься несколько часов? Или кто-то видел, как Ярослав упал, и просто предположили, что тому потребуется врачебная помощь? Собственно, не так уж и важно, однако правота Олеси подтверждена — Лера далека от того, чтобы успокоиться.

Мирослав с тоской взглянул на лестницу, потом снова в окно. Сумасшедшей миллионерше нужен один заложник, через которого она достанет остальных. У Ярослава сейчас со скоростью бега настоящая беда, Олеся, видимо, своего инвестора теперь бросать вообще не намерена — они и на свободу, и в плен теперь раздражающей парочкой отправятся. Остается только Мир, но из него выйдет очень плохой заложник. Он ведь Валерию больше всех остальных раздражает, она злится от слишком сильных эмоциональных противоречий, потому Мирослав неизбежно постарается бесить ее еще сильнее — это на уровне рефлексов. У Олеси хватило ума сидеть тихо и изображать смирение, Мирослав подобный трюк не повторит. Он из тех людей, кто и у святого шиздюлей выпросит, а Леру в последнее время святой сложно назвать…

— О, Игорек! Давно не виделись! — Мирослав слышал, как неприятно дребезжит его голос от нервов.

— Давно, — осклабился бывший частный детектив, наблюдая за его приближением. — Почти целых три часа прошло с вашей помолвки.

— И она определенно удалась, раз гости случайно встречаются в травмпунктах. Кстати, вы невесту мою не видели? Начинаю подозревать, что она мне изменяет.

— Смешно, Мирослав Петрович, просто умора, — с непроницаемым лицом продолжил Игорь. — Но Олеся и не нужна. Валерия Андреевна приказала разыскать только вас и вашего брата для серьезного разговора.

— Какого еще брата? Того, который с детства над конфетными фантиками трясся? Лично я всегда предпочитал считаться единственным ребенком в семье, чем называться родней такого придурка.

— Все понятно, — очень непонятно ответил детектив. — Тогда проходите в машину. Надо же, как вы изменились. Еще недавно были заносчивым мерзавцем, а теперь строите из себя героя-камикадзе, которому море по колено, лишь бы брата вытащить. Но и заносчивым мерзавцем быть не перестали.