Долг чести (СИ) - Романова Злата - Страница 2

Именно поэтому, тетя девушки, Стелла, работающая поваром в их семье еще с тех пор, как он был мальчиком, обратилась к нему с просьбой взять на работу свою племянницу в качестве помощницы на кухне. Она обратилась напрямую к нему, так как знала, что человек, занимающийся подбором персонала, не возьмет в дом такую девушку. Викензо, с детства испытывавший привязанность к этой замечательной женщине, хоть и не общающийся с ней с тех пор, как ему исполнилось тринадцать и последние остатки свободы были отобраны у него, удовлетворил эту просьбу. После того дня он больше не видел маленькую и плоскую, как доска, девушку, с симпатичным, но слишком детским и наивным лицом, ведь Дон не заходил на кухню, а повара не обслуживали Дона.

Прелестное личико все еще сохраняло наивное выражение, но эта девушка кардинально отличалась от той, что видел Викензо пять лет назад. Она была все еще миниатюрной, едва ли выше пяти футов, может на дюйм или два (рост героини около 155 см.), но не плоской. Уже нет. Под ее скромным платьем до колена угадывались роскошные формы, а узкую талию подчеркивал тонкий ремешок. Темные волосы, выбившиеся из хвоста на затылке, обрамляли лицо эльфа с острым подбородком, пухлыми алыми, даже без помады, губами и раскосыми зелеными глазами. Внешность девушки была экзотичной и чувственной, поэтому он мог понять, почему еще в пятнадцать лет она была обещана. Чего Викензо не понимал, так это как, даже находясь в стельку пьяным, он мог принять ее за Марию. Между этой девочкой и его покойной женой не было ничего общего.

Викензо смутно помнил ту ночь, когда, если верить словам Джино, он изнасиловал его сестру. Это была годовщина смерти Марии и после ужина, запершись в своем кабинете, он позволил себе напиться до беспамятства. И, хотя вне зависимости от степени опьянения, ему никогда раньше не отшибало память, воспоминания о той ночи были очень смутными. Видения того, как он снова обнимает Марию, прикасается к ее коже, ласкает ее, были обрывочными. Викензо даже принял их за сон, но обнаружив утром на своем члене следы засохшей крови, забеспокоился, а позже узнал, что Стелла со своей племянницей покинули его дом. Джино не заставил себя долго ждать, заявившись на его порог уже в полдень и требуя компенсации за вред, причиненный его сестре. Так как ее репутация давно была разрушена, он был достаточно умен, чтобы не предъявлять невыполнимые требования. Викензо принес свои извинения, рассудив, что девушка вряд ли захочет его видеть после произошедшего, и выписал Джино чек на внушительную сумму. Тот остался доволен, еще больше увеличив степень презрения, которое Викензо испытывал к нему. Будь Джино Марино мужчиной, то убил бы обидчика своей сестры, не оглядываясь на последствия, а не требовал бы денег за ее поруганную честь. На его месте именно так поступил бы сам Викензо, ведь его сестра Вивиана была его сокровищем, которое он нежно любил и оберегал от всего плохого. Разве не так должны относиться мужчины к своим сестрам?

Тогда, он думал, что больше никогда не увидит членов этой семьи, но спустя три недели Джино снова появился в его доме, утверждая, что его сестра беременна и, как богобоязненная католичка, не собирается делать аборт.

— Я понимаю, что Вы не можете жениться на ней, Дон, и не требую этого, — заискивающе смотрел на него этот слизняк. — Но при должном обеспечении, можно было бы найти солдата, который согласится взять ее в жены и сказать, что ребенок от него.

Викензо едва сдерживал желание свернуть шею этому скользкому ублюдку.

— Если это действительно мой ребенок, то я женюсь на ней сам, — отрезал он, даже не скрывая угрозы в голосе. — Однако, если ты меня обманул…

— Конечно, я говорю правду! — начал оправдываться Марино. — Бьянка не спала ни с кем, кроме Вас. Анализ ДНК подтвердит, что ребенок Ваш, Дон. Я не идиот и никогда не осмелился бы пойти на обман. Я уже наводил справки и узнал, что после девятой недели можно узнать наверняка, сделав тест на установление отцовства.

Именно это и собирался сделать Викензо. Он не доверял ни этому ублюдку, ни его сестре. Однако, если он будет тянуть со свадьбой, живот его невесты появится быстрее, чем они успеют пойти к алтарю. Викензо не собирался давать пищу для сплетен.

— Приведи свою сестру ко мне завтра, — сказал он Джино. — Мне нужно с ней поговорить.

И вот, теперь она здесь, сидит в холле, смотря на него влажными от слез, глазами, в которых застыл страх, и едва дышит, находясь на грани обморока. Конечно, Викензо понимал, что она не горит желанием его видеть, но такой ужас был совершенно иррационален. Неужели, он такой пугающий? Или девочка слегка не в себе?

Он начал спускаться по лестнице, не отводя от нее взгляда. Она даже не моргала, наблюдая за его приближением и изо всех сил вцепившись в руку Джино. Оказавшись перед ней, Викензо протянул руку, предлагая ее ей, но Бьянка отшатнулась, пытаясь сжаться в комок на кушетке.

— Я не причиню тебе вреда, — сказал он.

Никакой реакции. Она все так же сжималась, смотря на него, как на монстра.

— Бьянка, пойдем, пожалуйста, — мягко попросил его брат Тео.

Девушка перевела на него умоляющий взгляд и протянула ему свою дрожащую белую ручку. Тео был прекрасным дипломатом, но в данный момент, доверие девушки к его Консильери лишь разозлило Викензо, на которого она смотрела, как на убийцу детей.

— Приведи ее в кабинет, — сказал он Тео, разворачиваясь и направляясь обратно к лестнице.

Не хватало только, чтобы она сознание потеряла от его близости. Дьявол! И как он должен был жениться на этой девушке, если она даже находиться с ним в одной комнате боялась?

— Теодоро, оставь нас, — распорядился Викензо, как только брат завел дрожащую Бьянку в его кабинет.

Глаза эльфа округлились и она обхватила себя руками, пятясь назад.

— Она боится оставаться с тобой наедине, — примирительно сказал Тео. — Я пообещал Бьянке, что буду присутствовать при разговоре.

Терпение Викензо уже трещало по швам. Его бесило, что она смотрит на него с этим диким ужасом в глазах. Ради Бога, не набросится же он на нее средь бела дня в доме, полном людей!

— Пожалуйста! — затравленно прошептала девушка, и он не смог отказать.

— Хорошо, можешь остаться, — сказал он брату и тот закрыл дверь. — Садись, Бьянка.

Девушка села на одно из кресел перед его массивным столом из красного дерева, и сложив руки на коленях, вперила в них свой взгляд. Тео отошел к дальнему окну, поворачиваясь к ним спиной и давая хоть какую-то иллюзию уединения.

— Бьянка, я понимаю, что мой поступок непростителен, но все же прошу у тебя прощения! — начал Викензо, садясь на свое кресло за столом и внимательно следя за ее реакцией. — В ту ночь, когда я напал на тебя, я был пьян и совершенно не соображал, что делаю. Это меня не оправдывает, но уверяю тебя, я никогда не стал бы навязываться женщине или применять к ней силу! В ту ночь я принял тебя за другую. Я был не в себе и даже не понял, что ты сопротивляешься. Я практически ничего не помню из всего этого, остались только неясные обрывки воспоминаний, но уверяю тебя, я никогда не был жесток по отношению к женщинам. Мне искренне жаль, что ты попалась на моем пути, и, все это привело к таким последствиям, но так как ты беременна, у нас нет другого выбора, кроме как пожениться. Ты выйдешь за меня замуж?

Она так сильно стиснула свои маленькие пальчики, что они побелели. Бьянка все еще не поднимала на него взгляд, но Викензо заметил, как по ее щеке скатилась слезинка.

— Я не могу, — всхлипнула девушка. — П-пожалуйста, не заставляйте меня!

Он не знал, как ее убедить. Она не переставала дрожать от страха.

— У тебя есть только два выбора, Бьянка, — вздохнул мужчина. — Или ты выйдешь замуж за меня, или сделаешь аборт. Я не позволю лишить своего ребенка его прав и привилегий. Однако, если ты выберешь аборт, останавливать тебя тоже не стану. По факту, то, что находится внутри тебя, пока еще даже не ребенок.

Бьянка, наконец, подняла на него взгляд, и впервые, страх на ее лице заменило возмущение.