Красная нить судьбы (СИ) - Буланова Наталья Александровна - Страница 39

Я набрала полные легкие воздуха и сказала:

– Он придет. Я уверена.

В конце концов, я всегда со всем боролась. Что мне стоит побороться еще раз? Я не упрямая, я упорная! Вот выпишусь из больницы и найду тот самый люк.

Кстати…. Как там божок нити? В него все еще верят?

Ненавидела, когда в фильмах в самом конце происходило расставание героев на годы. Мне это казалось таким неправдоподобным, притянутым за уши, что хотелось выключить незамедлительно.

И вот ты с великим скептицизмом морщишься, но все равно смотришь, чтобы узнать, чем же закончится дело. Про себя постоянно думаешь, что жизнь бежит слишком быстро. Что все меняется. Что невозможно хотеть того же, что и месяц назад, а не то что год или два. Что чувства ослабевают, а новые встречи неотвратимы, как таяние льдов в средней полосе по весне.

На деле же оказалось, что пролетевший год с момента моего попадания совершенно не стер моих чувств. Даже не смазал! Наоборот – усилил. Мои мысли постоянно вертелись вокруг Верса, днем и ночью. Особенно ночью. Я полюбила эти горячие сновидения, после которых чувствовала себя живой.

Я много раз про себя представляла, как мы встретимся в моем и в его мире. Что скажем друг другу, что спросим. Я видела Верса в каждом крупном мужчине и всегда расстраивалась еще больше, когда понимала, что это не он.

Люк, к сожалению, моих надежд не оправдал. Чугунный бездушный круг! Сколько бы я ни ходила, сколько бы в него ни заглядывала – все без толку. Я даже опускалась туда пару раз – только испачкалась и надышалась гадостями.

– Дочка, тебе все приснилось. Ведь у тебя аллергия на лекарства, приходилось так приходить в себя. Врачи не могли облегчить твое состояние, это твое тело так защищалось, погружая в сказку, – говорила мне в очередной раз мама за чашечкой чая, когда папа отходил в сторонку.

– Нет, он настоящий, мам. Я вот тут это чувствую! – В мою грудь, в которую я ткнула пальцем, будто насыпали горячих углей.

Я понимала, что мама подсказывает самое логичное объяснение. Что моя проблема, с которой я всю жизнь борюсь, могла вылиться вот в такую фантазию, где я все-таки достигла своей мечты. Но я могла чем угодно поклясться, что это не фантазия. Я была уверена, что между нами с Версом все было, что он меня укусил, приняв в стаю.

Я постоянно прислушивалась к своим ощущениям, но ни разу метка так и не отозвалась. Ее не было видно, даже когда я принимала горячий-прегорячий душ. Будто ее и не было вовсе. Никогда.

Я много гуляла, истоптав не одну пару обуви, потому что Верс не знал моего адреса. Лето, осень, зима, весна и снова лето.

Даже мои вечные синяки под глазами сдались и пропали, а он все не появлялся.

Я подпрыгивала на любое рычание, с подозрением смотрела на любую крупную собаку без поводка. Один раз даже увидела волка и чуть было не взлетела на крыльях надежды, как узнала, что это просто сбежавший из зоопарка серый.

Из мюзикла “Леди и Бродяга” я из-за болезни вылетела как пробка. Учитывая наш любовный треугольник, я все равно не вернулась бы добровольно.

Когда я проходила следующий кастинг, то обнаружила в себе изменение: я больше не стремилась никому ничего доказать. Мне снова говорили про то, что могут дать роль второго плана, и я… отказывалась. Я твердо говорила, на какую роль пришла, и не хотела больше компромиссов.

Меня уже выбрали один раз такой, какая я есть. Стоит только начать – выберут еще. Я верила в это.

А еще у меня появился виртуальный поклонник, который активно поддерживал ролики с моими выступлениями и организовал фан-сообщество. Я даже сначала подумала, что это может быть Верс, но он абсолютно не искал со мной встреч, его интересовало только мое творчество. Зато благодаря его деятельности мне стали звонить режиссеры сами. Да, роли были главные, вот только героини всегда были с внешним изъяном – я прекрасно в них вписывалась.

И вот по прошествии года у меня сложилась определенная творческая репутация. Я даже не знала, смеяться мне или плакать. Один  режиссер даже сказал:

– Адель, но у нас же классическая принцесса. Это совсем на ваш спектр ролей!

Моя интернет-популярность росла, и я подумала: а почему бы не завести канал? Свой, где я буду такая, как есть? Петь то, что хочу? Канал, через который – чем черт не шутит? – Верс сможет найти меня?

И он выстрелил! Меня стали приглашать на шоу, я даже два раз побывала в жюри. Карьера стремительно летела вверх, но иногда меня спрашивали, почему у меня такой грустный взгляд при такой хорошей жизни.

Что им сказать? Я лишь улыбалась в ответ.

Я пришла на кастинг, рабочее название которого было “Настоящая любовь”. Сердце даже не екнуло. Встала к жюри сразу лицом, уже не боясь показывать настоящую себя, и взглянула на фигуры в тени. Прожектор так бил в глаза, что я не видела лиц.

В жюри должен был сидеть быстро прославившийся режиссер из штатов. Говорят, что свой новый мюзикл он хочет запустить именно у нас. А еще о нем шептались, что деньги к этому режиссеру так и липнут, но он очень своеобразный в своих требованиях. Мол, ищет особую актрису на главную роль и уже отбраковал кучу кандидаток.

Сейчас я видела шевеления массивной тени за средним столом, и все.

Я посмотрела на свой номер. Триста тридцать третий. Не так уж и много просмотрел!

Партию я разучила дома. Мне прислали текст, стоило только зарегистрироваться на кастинг, поэтому я даже не брала листок – полагалась на память.

Музыка зазвучала, я закрыла глаза и запела. На середине партии, на самой высокой ноте я открыла их, посмотрела мельком на жюри, и голос сорвался.

Верс.

Меня будто порывом воздуха качнуло на месте. Губы слиплись, словно на них капнули суперклей. Глаза заболели оттого, что я запретила себе моргать и во все глаза смотрела на мужчину.

Верс.

Это был будто он и не он одновременно.

Вся та же массивная шея. Все та же бронза кожи. Все то же непреклонное выражение лица.

Когда я попала в другой мир, то представляла, как главарь Дикого патруля будет выглядеть в костюме. Тогда в моей фантазии пуговицы рубашки не сходились на широкой груди мужчины. Сейчас же все было на месте. Настолько на месте, что две девушки из жюри не отрывали глаз от его фигуры и лица, даже не глядя на меня.

Верс протянул лапищу, такую же огромную, как я помнила, но не ко мне, а к бутылке воды. Открыл крышку и жадно отпил так, что капля потекла по его шее.

Как тогда!

Одна из женщин в жюри издала томный вздох. Вторая же строго поправила очки на носу и обратилась ко мне:

– Вы тоже разомлели, милочка?

А я не слушала ее. Тут Верс! Он пришел!

Но что делает в жюри? Как может быть тем самым режиссером из Штатов?

Современная стрижка неожиданно ему шла. Настолько, будто он всю жизнь носил ее.

Я медленно шла к столикам жюри под четырьмя недоумевающими взглядами и одним нечитаемым, вязким, как смола. Попадешь в плен – не выпустит.

Двигаясь шаг за шагом, я находила все больше сходств и различий. У Верса всегда были заусенцы, здесь же мужчина явно ухаживал даже за кончиками своих пальцев. Но зато главарь Дикого патруля один в один сжимал вот так же кулаки, когда нервничал. Я присмотрелась к его подбородку и увидела там крохотную родинку, которую я целовала в нашу первую ночь. А еще рассмотрела шрам на скуле, которого никогда не было.

Кто не видел фильмы про попаданцев? Кто не видел финала, где она встречает любовь из другого мира в своем, а он оказывается двойником?

Но меня такой вариант не устраивал. Нет! Я хотела своего Верса. Того, кто загораживал меня своей спиной. Того, кто сделал выбор и сломал волшебную заколку. Того, кто расстроил мою свадьбу с Саймоном и с кем меня обвенчали распустившиеся алые цветы.

– Знаете название мюзикла? – вдруг спросил Верс.

И я наконец моргнула, уже не боясь, что со взмахом ресниц его образ исчезнет.

– Настоящая любовь? – я не узнавала свой голос.

– Красная нить любви, – с абсолютно серьезным выражением лица сказал Верс, а в его голосе слышалась улыбка.