Лунная пехота - Дуглас Йен - Страница 2

• Предыдущая
• 2/78
• Следующая

Сияние, источник которого так и остался неизвестным, висело над чем-то, что напомнило Дэвиду бушприт старинного китобойного судна. Сияние окружило Дэвида. Он поднес к лицу облаченные в перчатки руки. На концах пальцев плясали призрачные и холодные огни Святого Эльма. Дэвид опустил руки, начертив пальцами в воздухе голубые дуги. Пещера больше не была погружена во тьму. Теперь Дэвиду казалось, что он находится в самом центре сферы, образованной огромным количеством неподвижных звезд, выстроившихся в идеальном порядке и плотно примыкающих друг к другу. Многие их тысячи напоминали вышедшую на парад армию. Более тусклые светила образовывали на удивление правильные дуги, полосы и точки. Это могли быть слова какого-то таинственного текста, о значении которого оставалось лишь догадываться. Дыхание Дэвида стало еще чаще.

— Вы видите это?

— Да, Аладдин. Мы видим… нечто, но не можем понять, что там такое? Как вы думаете, что это?

— Я… не… знаю!

Дэвид Александер пристально всматривался в часть звездной сферы, покрытой таинственными словами. Ему показалось, что от сферы отделился кусок и несется прямо на него. Каждая звезда теперь напоминала крошечную грань отшлифованного драгоценного камня. Или экран какого-то прибора.

Откуда взялась подобная иллюзия? Происходит ли все это в действительности или у Дэвида разыгралось воображение?

Доктор Александер изо всех сил замигал. Пот градом струился у него по лицу, щекотал ноздри и жег глаза. Дэвиду ужасно хотелось стереть пот с лица. Во рту пересохло. Он смотрел на выстроившиеся по порядку крошечные прямоугольные экраны. Всего было пятьдесят рядов по пятьдесят прямоугольников в каждом… Почему, собственно, он решил, что эти экраны крошечные? Ему ведь не с чем сравнивать. Они могли быть размером с ноготь большого пальца и находиться всего лишь в нескольких сантиметрах от Дэвида, а могли быть размером и с трехэтажный дом.

— Аладдин! Нам здесь ничего не видно! Можете рассказать, что там у вас происходит? Вы видите что-нибудь?

На подавляющем большинстве экранов было пусто. Дэвид решил, что их, должно быть, более двух тысяч. Что же касается других… Дэвид выбрал взглядом экран, светящийся красноватым светом. Он изо всех сил пытался всмотреться в изображение. Внезапно и бесшумно экран начал увеличиваться и вскоре разросся до таких размеров, что закрыл собой все остальное.

— Аладдин! — зазвенел голос в наушниках. — Аладдин, вы видите что-нибудь?

Дэвид Александер очень долго молчал.

— Да, — ответил он наконец. — Удивительные вещи!

Суббота, 5 апреля 2042 года.

Дом семьи Рэмси;

Гринсбург, Пенсильвания;

16:35 по восточному поясному времени.

—  Ну, красавица, давай-ка снимем с тебя одежду для начала.

— Как, Джек… всю одежду? Это уж слишком! Как ты можешь требовать, чтобы я раздевалась на улице, где меня увидят соседи.

Нельзя сказать, что лифчик бикини и красные брюки в обтяжку полностью скрывали фигуру девушки, позволяя лишь догадываться о ее прелестях.

— Ну, Сэм, кончай ерепениться. Я хочу видеть тебя нагишом.

Джон-Чарльз Рэмси, которому больше нравилось имя Джек и которого близкие чаще так и называли, подался вперед, разглядывая девушку на экране, занимавшем почти всю стену комнаты. Девица похотливо надула губки, желая еще больше распалить Джека, и начала медленно расстегивать молнию на брюках. Сэм растянулась на шезлонге, стоявшем во дворе дома, у бассейна. Её длинные волосы блестели на солнце, словно золотая пряжа. Покачивая бедрами, девушка сняла брюки. Джек облизнулся и начал расстегивать ширинку.

Вскоре Саманта полностью разделась и села по-турецки. Джек особенно любил эту откровенную позу. С кошачьей грацией девушка откинулась назад, закрыла глаза и, мечтательно улыбаясь, начала ласкать покрытый светлыми волосами лобок.

— О-о-о, Джек! — стонала она.

— Да, Сэм. Продолжай, продолжай… — отвечал Джек.

Его засунутая в шорты рука сильно и медленно сжималась и разжималась. Черт! Саманта была потрясающе красива…

— Я хочу тебя, Сэм, — произнес Джек, еще ближе наклоняясь к экрану.

Саманта все быстрее ласкала промежность, и было неземным наслаждением видеть, как вздрагивают в такт движениям ее большие груди с твердыми сосками, особенно когда свободная рука девушки принялась растирать их.

— Господи, как я хочу тебя, Сэм!

— О, а я — тебя, Джек! Хочу, чтобы ты взял меня прямо сейчас.

— Джек!

— Мам!

Парень резко вздрогнул, больно ударился об стол и чуть не упал со стула. При кодовом слове «Мам» экран мелко зарябил, растворив страстную красавицу Саманту, а вместо неё, мгновение спустя, появился пожилой человек с густыми усами и блестящими глазами. Он был одет в белый льняной костюм и находился в библиотеке или полном книг кабинете.

Дверь в комнату Джека, как раз слева от экрана, распахнулась, и на пороге появилась мать парня. Миссис Рэмси взглянула на экран, затем на сына, который, по-прежнему сидя на стуле, неуклюже придвинулся к столу.

— Все в порядке, милый? Мне послышалось, ты… с кем-то разговаривал, кажется?

— Ну, конечно, разговаривал, мам! С Сэмом. С Сэмом Клеменсом, ты ведь знаешь?.. Это мой агент.

— Здра-асте, миссис Рэмси, — любезно заговорил Сэм, по-миссурийски растягивая слова.

— О, конечно, милый, — ответила та, не обращая внимания на приветствие. — Я просто хотела сказать тебе, что приехала тетя Лиана. По-моему, было бы любезно с твоей стороны спуститься и поздороваться с ней.

— Ой!.. Сейчас?

—  Это была бы неплохая в целом идея.

— Я спущусь через секунду, мам. Сэм как раз помогает мне перекачать кое-какие файлы.

— Прекрасно.

Взгляд миссис Рэмси задержался на рекламных плакатах, занимавших почти всю свободную от экрана стену. На анимационном постере был изображен в натуральную величину бравый морской пехотинец при полном параде, салютовавший без остановки. В нижней части было написано: «Морская пехота ждет тебя!» Буквы переливались всеми цветами радуги. На заднем плане по небу носились «валькирии».

Рядом размещался большой цветной плакат, запечатлевший церемонию водружения флага на Сидонии. Пятеро морских пехотинцев США в скафандрах прикрепляли к какому-то стержню маленький американский флаг. Над ними розовело небо, а под ногами были марсианские камни цвета ржавчины. Плакат украшала подпись Дэвида Александера, штатского археолога, сфотографировавшего эту церемонию.

Человека, который приходился Джеку дядей…

— Спускайся, когда будешь готов. Только не задерживайся.

Миссис Рэмси закрыла за собой дверь. Джек испустил искренний и глубокий вздох облегчения. Еще немного, и мать могла бы его застукать. Обычно он слышал, как она поднимается по лестнице, но в этот раз едва не попался. Ему снова вспомнился сенсорный датчик, подсоединяющийся к компьютеру, это устройство продавалось в «Мире электроники» за полсотни баксов. Возможно, имело смысл купить его, чтобы всякий раз, когда мать поднималась по лестнице, срабатывал сигнал тревоги. Если она когда-нибудь узнает, кто скрывается под маской Сэма Клеменса…

— Все в порядке, Саманта, она ушла, — прошептал Джек. — Но ты все равно говори потише, ладно?

При слове «Саманта» Сэмюэль Лонгхорн Клеменс [1] снова превратился в голую двадцатилетнюю блондинку, теперь расположившуюся в библиотеке.

Джеку было семнадцать лет. В этом возрасте мальчишки обожают компьютерные программы с красотками, которые выглядят, говорят и раздеваются, как Саманта. Подобные эротические программы предназначались лишь для тех, кому уже исполнился двадцать один год. При мысли об эротической программе Джек тихо застонал, охваченный желанием. Покупая Саманту, ему с легкостью удалось скрыть свой возраст благодаря удостоверению личности, одолженному у приятеля. Обычно распространители эротических программ, желая избежать неприятностей, требовали от покупателей письменное подтверждение того, что им уже исполнился двадцать один год. Черт! Во всем, что касалось секса, американские законы оставались строгими и церемонными, хотя почти на каждом общественном пляже, в любом фильме можно было увидеть голых мужчин и женщин любого возраста и любой сексуальной ориентации.

• Предыдущая
• 2/78
• Следующая