Не бойся, мама! - Думбадзе Нодар Владимирович - Страница 13
- Предыдущая
- 13/41
- Следующая
– Откройте дверь, сволочи! Откройте, иначе взломаю с помощью милиции! Аферисты, спекулянты, развратники проклятые! Спалю, уничтожу ваше змеиное гнездо, жулики вы грязные!
Хомерики отмалчивались. И доведенная до бешенства тетя Шура, конечно, не побоялась бы привести в исполнение свои угрозы, если б не одно немаловажное обстоятельство: зачинщиком-то драки был все же я!
Дядя Ванечка соблюдал нейтралитет. Лишь проходя мимо моей кровати, он каждый раз удивленно спрашивал меня:
– Неужели это работа одного человека?
– Одного, дядя Ванечка!
– Неужели ты плеснул ему в лицо коньяком?
– Плеснул, дядя Ванечка!
– Предварительно плюнув в стакан?
– Да, дядя Ванечка!
– И откуда ты такое выдумал!
– Видел в одном заграничном фильме.
– Ну что ж, легко еще ты отделался, брат!
– Какое там легко, что ты болтаешь? – бесилась тетя Шура. – Не поймешь, где у мальчика рот и где у него нос!
Дядя Ванечка подмигивал мне и хитро улыбался.
На третий день наконец-то лицо мое вновь обрело свой обычный вид, а тетя Шура – душевный покой.
Утром поднялся соседский мальчуган и, улучив момент, когда тети не было в комнате, вручил мне записку.
«Авто! Если сможешь, приходи в 3 часа. Буду ждать у института. Дадуна».
Я, словно опытный конспиратор, сжег письмо и ровно в два часа уже торчал в назначенном месте. Без четверти три появилась Дадуна.
– Не думала, что придешь!
– Здравствуй, Даду!
– Здравствуй, Джако!
– Что случилось, Даду?
– Ты обижен?
– Чего мне обижаться?
– Не знаю…
– Во всем был виноват я.
– Нет!
– А кто же!
– Не знаю… Наверно, все… Сходим куда-нибудь?
– Куда, Даду?
– Все равно. Мне нужно поговорить с тобой.
– Пошли.
…Мы уселись на заднее сиденье такси: я – за водителем, Дадуна – рядом со мной.
– Куда? – спросил водитель, включая счетчик.
– Куда хочешь!
Водитель удивленно взглянул на меня.
– Все равно, поезжай, куда хочешь, – повторил я.
– Понимаю! Поедем на Авлабар, – решил он.
– Почему именно на Авлабар!
– Влюбленные всегда ездят на Авлабар!
– Это почему же? – спросила Дадуна.
– Там много узких улиц и поворотов, и на каждом повороте они обнимаются, якобы от толчков. Понимаете?
– Ну, коли так, давай на Военно-Грузинскую! – сказал я. Мы молчали всю дорогу. Лишь один раз водитель проговорил про себя:
– Светицховели в ремонте… По понедельникам на Джвари не поднимаются… Сейчас лучшее место – ресторан «Натахтари».
– Подними нас, пожалуйста, на Джвари!
Водитель оглянулся. Что-то смутно знакомое показалось мне в его глазах. Он тотчас же отвернулся и ускорил ход.
Дадуна задумчиво глядела на плывшие по небу белые облака, и левая ее рука, словно чужая, лежала на сиденье.
С минуту я смотрел на Дадуну, она не оглянулась. Тогда я осторожно приблизил свою руку к ее руке, но дотронуться не посмел: в шоферском зеркальце я наткнулся на пристальный, жгучий взгляд черных глаз водителя. «Невежа», – промелькнуло у меня в голове. Неожиданно машина резко свернула вправо, на дорогу, ведущую в Джвари, и Дадуна всем телом навалилась на меня. Я невольно обнял ее. Лицо ее оказалось так близко, а глаза смотрели на меня так нежно, что я не сдержался и поцеловал ее. Дадуна закрыла глаза, но тотчас же, спохватившись, мягко отстранила меня.
– Таких поворотов впереди еще восемь! – сказал водитель, и я вновь поймал в зеркальце его внимательный взгляд.
– Смотри, пожалуйста, вперед и займись своим делом! – прикрикнул я на него. – Чего доброго, опрокинешь машину!
Действительно словно в подтверждение моих слов, машина вдруг вильнула, качнулась и стала.
– Черт проклятый, опять камера спустила! – водитель вылез из машины, в сердцах ткнул ногой передний скат и плюнул: – Второй раз сегодня спускает. Извиняюсь, но придется вам сойти.
Он достал из багажника инструменты, запасной скат и виновато взглянул на меня.
– Снимай колесо, а я подкачаю запасное, – предложил я.
– Вот спасибо!
Я стал накачивать камеру. Досчитав до ста, я перевел дух и продолжал, считая про себя: раз, два, три…
– Четыре, пять, – послышался вдруг чей-то голос. Я оглянулся. Передо мной стоял мальчик лет четырнадцати – высокий, красивый, с густой, давно не стриженной копной волос, в залатанных штанах и красной ситцевой рубахе. Мальчик улыбался.
– Здорово! – сказал я.
– Здравствуй! – ответил он, протягивая руку.
– Ты кто?
– Мераб.
– Подсобишь мне, Мераб?
– Да! – обрадовался мальчик и схватил насос.
– Раз, два, три, – начал он считать, – четыре, пять, – и снова: – Раз, два, три, четыре, пять…
– Шесть! – подсказал я.
– Пять! – повторил он.
– Ты где живешь? – спросил я.
– Я-а?
– Да, ты.
– Там! – показал он рукой в сторону Цицамури.
– Мама есть?
– Есть!
– Папа?
– Папа? – переспросил он.
– Да, папа.
– У меня их двое.
– Как – двое?
– Один папа и еще один папа.
– Не понял.
– Ростом и Тедо. Большой папа и просто папа.
– А, понятно: дед и отец, да?
– Да!
– Учишься?
– Да.
– В каком классе?
– В третьем.
– А сколько тебе лет?
– Один! – Мальчик улыбнулся, и глаза его сверкнули каким-то странным, нездоровым блеском.
Сердце у меня сжалось.
– Как один, ты ведь большой мальчик? – Один, один! – повторил он упрямо.
Вдруг мальчик бросил насос, подобрал штаны и с криком «Дато! Дато!» убежал.
По тропинке шел мальчик с вязанкой хвороста на плече. Мераб подбежал к нему, выхватил хворост и бегом вернулся к нам. Положив вязанку, он взялся за насос.
– Хватит! – подошел водитель. – Сейчас быстро поставлю колесо, и поехали!
– Мераб, кто этот мальчик? – спросил я.
– Дато, брат Нателы! – ответил он вдруг потеплевшим голосом и потупил глаза.
– А Натела кто?
– Натела – сестра Дато!
– Ты любишь Нателу?
Мальчик смешался, опустил голову. Смутился и я:
– Где Натела?
– Нателы нет! – вскрикнул мальчик.
– Где же она?
– Ушла Натела!
– Куда?
– Я знаю, никто больше не знает! Я знаю!
– Так скажи, куда она ушла?
– Она спряталась! Я зажмурился – раз, два, три, четыре, пять… Я много считал. Натела не пришла!
– А, вы играли в прятки?
– Да.
– И что же, где она теперь?
– Нету ее! Я считал, считал, все пришли, а она – нет! Я знаю, где Натела, я вижу ее, никто не знает, где она! Я знаю!
– Мераб, – начал я, чувствуя, что меня по коже пробирает мороз, – так куда же она делась, Натела?
– Нету, нету ее! Не веришь. Вот спроси его! – крикнул он и помчался навстречу давешнему мальчику, который приближался с новой вязанкой хвороста.
Мальчики подошли к нам.
– Пойди, приведи осла, – обратился мальчик к Мерабу. Тот убежал.
– Здравствуй, мальчик!
– Здравствуйте!
– Кто это? – показал я на удалявшегося Мераба.
– Мераб.
– А что с ним?
– Воспалением мозга болел…
– Сколько ему лет?
– Тринадцать. А говорит – один.
– А тебе?
– Мне двенадцать.
– А Натела кто?
– Моя сестра.
– Где она?
– Умерла. Три года тому назад.
Чтобы скрыть подступившие к горлу рыдания, я быстро повернулся и пошел к машине. Водитель дал сигнал. Подошла и Дадуна с огромным букетом маков и ромашек в руках.
– Смотри, как красиво! – сказала она, передавая мне букет.
Машина тронулась.
Я выглянул в окно и увидел Мераба – он тянул за веревку упирающегося осла.
– Останови, пожалуйста!
Я сошел с машины и побежал к Мерабу.
– Мераб, отнеси эти цветы Нателе!
– Нателе? – удивился мальчик.
– Да, Нателе!
– А зачем ей эти цветы?! – спросил он. – Вон их сколько, цветов, это все ее цветы! – И он показал на поле, сплошь усеянное маками, ромашками, васильками.
- Предыдущая
- 13/41
- Следующая
