Император и шут - Дункан Дэйв - Страница 41

• Предыдущая
• 41/129
• Следующая

— Мы в Империи, и мне нужна уверенность. Мало ли что тебе придет в голову! — Его глаза сияли как раскаленные угли. Вряд ли он сейчас был в здравом рассудке.

Инос блаженно распростерлась на тюфяке. Но лежать, запрокинув голову, было не очень удобно, и она вновь приподнялась на локте, чтобы подтащить к себе седельную сумку и сделать из нее подушку. Даже это усилие стоило ей неимоверного труда. Устроившись поудобнее, она произнесла:

— Я дала тебе торжественный обет, муж мой. Мое слово твердо, большего же ни от кого нельзя требовать. — Со вздохом натянув до подбородка жесткое от пота и грязи шерстяное покрывало, Инос предложила: — Если хочешь, можешь позвать своих трех добродетельных убийц. Я в приличном виде.

Он подобрался поближе, остановился рядом с ней, но с колен не поднялся. Нависая над женой, зловеще глядел сверху вниз, как взбесившийся верблюд-самец во время гона. Но, может быть, его неуверенность происходила от того, что прежде он привык к роли хозяина положения, а теперь ситуация ускользала из его рук?

— Ты устал, дорогой, — спокойно сказала Инос. — Не увлекайся.

— Ты дашь обещание! Поклянешься, что не...

Инос не смогла подавить зевок.

— Азак! Да захоти я только бросить тебя, вернуться к друзьям и сдать тебя Империи как шпиона... думаешь, это было бы сложно?

Он оскалился от ярости и схватился за кинжал. Инос рассмеялась бы, не будь она так измучена.

— Клянись, или я скручу тебя в бараний рог... привяжу к седлу...

— Перестань дурить! Ты мой муж, и эта связь неразрывна. Вот что: если бы я хотела обрести свободу, мне достаточно лишь закричать. Не здесь, в закрытой комнате, а в другом месте... Хотя бы на дворе почтовой станции или на улице. — Она снова сладко зевнула. — Пойми, достаточно завопить: «Помогите! Меня выкрали злые джинны и волокут в свое логово разврата...» И что бы от вас осталось? Я не сделала этого, не так ли? И не собираюсь делать. Теперь могу я поспать? Пожалуйста!

Азак откликнулся моментально, но его голос прозвучал как будто издалека, словно она уже погружалась в сон. Ей пришлось сделать усилие, чтобы выскользнуть в реальность.

— Ты абсолютно права, дорогая, а я не прав. Прости меня.

— М-м-м? — Ответ удивил Инос, но не настолько, чтобы разбудить. Внезапный проблеск рассудка у султана не мог продолжаться долго. — Спать... — прошептала Инос.

— Послушай! Этот сенатор?.. Он действительно станет помогать или сдаст нас императорским палачам? — упорно допытывался Азак.

— Не слышала, что у него есть палачи, — пробормотала Инос, путая сенатора с императором. — Конечно, Ипоксаг поможет, но, разумеется, неофициально. Я ему родственница.

— Но я-то с ним не в родстве, — буркнул Азак.

— В самом непосредственном родстве — ты мой муж, — объясняла Инос, мечтая поскорее уснуть. — Они придут в восторг, обнаружив, что у них в семье султан. Не забывай, в любой стране знать всегда стоит друг за друга. Пока они не уличат тебя в измене... Да, они помогут.

— Тогда завтра пошли письмо сенатору и организуй нашу встречу.

— Да, дорогой, конечно. Завтра сделаю... завтра. Теперь можно мне поспать?

В предместье Хаба, во дворе большой гостиницы, Андор только что сбыл большую дорожную карету. Она честно служила своим хозяевам, но за время пользования сильно поизносилась — например, лишилась пары причудливых фонарей. Последние несколько дней Рэп с тревогой прислушивался ко все усиливающимся потрескиваниям одной из рессор. Фавн не преминул сообщить об этом Андору, и тот мог бы в свою очередь предупредить покупателя о трещине, но не сделал этого.

Освободившись от отслужившей свой срок кареты, Андор купил другую, значительно меньших размеров, но зато более пышную. Именно в таком экипаже пристало ездить по улицам Хаба высокородной даме.

— Неплохо бы украсить двери кареты краснегарским гербом, — жизнерадостно заметил он.

Еще не перевалило и за полдень, но казалось, наступил вечер. Гатмор возился на крыше новой кареты, увязывая надежными морскими узлами багаж путешественников. Рэп знакомился с серыми лошадками, которых выбрал только что и нарек Туманкой и Дымком. Животные остались этим очень довольны.

Кэйд маялась под зонтиком. В сыром воздухе ее волосы распрямились и висели неопрятными сосульками.

— Я не могу отделаться от сомнений относительно плана Сагорна, — промолвила она. Андор мило улыбнулся и открыл было рот, собираясь выложить очередные аргументы вышеупомянутого плана, но Кэйд торопливо шагнула к Рэпу.

— Нам необходим твой совет, — сказала она. — Доктор Сагорн и я опять препирались все утро, не зная, с чего лучше начать и как действовать дальше.

Действительно, они опять поспорили. Рэп предпочитал не слушать бесконечные пререкания. Сейчас он был в Хабе, и предчувствие белого сияющего ужаса жгло его кожу словно ядом и сковывало сердце льдом.

— Слушаю.

— В столице у меня полно друзей, не важно, что большинство из них я не видела годами. Хотя бы сенатор Ипоксаг; он мой троюродный брат и имеет немалый вес при дворе. Но доктор Сагорн настаивает, что на первое время нам нужно затаиться в его доме... э-э-э... и несколько дней не высовываться. — Помолчав немного, Кэйд задумчиво добавила: — Мне, знаете ли, не по душе такая скрытность. Да и к чему прятаться?

Рэпу и без магии ясно было, что Кэйд не терпится отыскать Инос. Фавн молча раздумывал, что посоветовать, — своим предвидением пользоваться он не решался, чтобы вновь не окунуться в эту жуткую белую агонию. Вместо этого Рэп осторожно прощупал несколько вариантов дальнейших действий и нигде ничего зловещего не ощутил. Кроме того, ему и самому любопытно было бы посмотреть на жилище Сагорна... или Андора... в общем, всех пятерых компаньонов, а также понять, каким чудом разношерстная компания умудрилась сохранять свой секрет, длительное время оставаясь на одном и том же месте. Почему об этом знаменательном факте не узнали соседи?

В данном случае чародейство мало чем могло ему помочь — фавну следовало рассчитывать только на свой здравый смысл. Он не сильно-то верил, что это поможет, но...

— Я бы доверился опыту пожилого человека, — смущенно произнес он. — В конце концов, вы — герцогиня и в любой момент можете заявить о себе, но после этого исчезнуть не удастся, даже если вы очень этого захотите.

Кэйд жаждала обрести в лице Рэпа союзника и, просчитавшись, досадовала на себя. Закусив губу, она стояла в глубоком раздумье.

— Пожалуй, это верно, — милостиво согласилась она, снисходительно кивнув Андору. Приняв это нелегкое решение, Кэйд направилась к ступенькам кареты, где ее дожидался Гатмор, изображая лакея. Кэйдолан задержалась перед открытой дверцей и, оглядев с ног до головы моряка, заявила: — Ты стал заправским слугой, капитан! Я уже едва замечаю твое присутствие, а это высшая похвала профессионалу.

Гатмор стоял навытяжку у дверцы кареты и в своей сияющей ливрее выглядел действительно образцовым лакеем.

— Моряки — мастера на все руки, — сказал он, — и блестяще выполняют все, за что берутся, даже если оно для них ненавистно!

Кэйд вздрогнула от неожиданности, а затем поспешно исчезла в своей новой карете, не промолвив ни слова.

— Ну вот и улажено дело, — произнес Андор с легкой улыбкой, мелькнувшей на его безупречно красивом лице. — Щегольское одеяние Андора по краснегарским меркам было баснословно дорого; простому краснегарцу трех жизней бы не хватило, чтобы оплатить эти тряпки.

• Предыдущая
• 41/129
• Следующая