Королевство ведьм (СИ) - "Focsker" - Страница 31

— Долгая история, уважаемая Гертруда. — Растянув лицо в наигранной улыбке, отозвался я.

— Превосходно, я обожаю долгие истории. — Ещё раз хлопнув ладонями, проговорила женщина. — Итак, Глауд, Брунхильда, после занятий жду Вас в своём кабинете на чашечку чая, а пока прошу быть немного тише.

С этими словами рухнули мои надежды на прогулку по портовой области, а также мечты о кабаке Брунхильды. Старуха Хельга четко дала понять, во сколько я должен был быть дома, и мне, как пай-мальчику, несильно хотелось её разочаровывать. Ну, если только совсем немного…

Графология* — наука, изучающая почерк.

Третьим занятием было вольное посещение «читательских залов». Нас буквально загнали в здоровенный пыльный кабинет с пятью старшими наблюдателями внутри, вынудили взять в руки какие-то книги и делать вид, будто мы читаем. На самом-то деле, чем только местные ребята тут не занимались.

Одни, попрятавшись за дальними стеллажами, пили вино; другие во всю кокетничали с дамами и мужчинами других потоков явившихся сюда за развлечениями. Даже заметил пару стражниц, пристававших к смазливому парнишке с собачьей улицы. Строя из себя недотрогу, тот набивал цену, пока желавшие «расслабиться дамы» подсчитывали имевшееся с собой серебро.

Я же с Бьянкой разместившись за одним из множества свободных письменных столов, продолжал поглядывать за тем, как она старательно выводит буквы, между делом почитывая «Хронику городов севера».

История данного региона насчитывала за собой множество странных происшествий, объяснить которые без вмешательства высших сил было попросту невозможно. Так, к примеру, история освоения этих земель началась с того, что уставшая от бесконечных войн имперская семья, собрав «Великую тысячу», состоящую из лучших воительниц и ведьм, отправила ту на север в надежде найти пригодные для существования людей земли. Первая же преграда, с которой столкнулись местные, унесшая жизни более трети всей группы, — цепь непреодолимых гор, именуемая Ледяными Копиями.

«Нависшие над южной границей темные скалы, чьи ледяные шапки невозможно разглядеть под облаками, бесконечными снежными лавинами губили храбрых мужей и жён юга, а холодные ветра и воздух, создателем коего являлась сама смерть, не позволяли ведьмам её величества перелететь сквозь божественную преграду, за коей продолжал скрываться не тронутый человечеством север». — Именно такими были первые упоминания и попытки освоения дальних рубежей перед тем, как Вигенвагенши, потерпевшие в море кораблекрушение, случайным образом миновав «Пасть Карибдиса» — до этого непреодолимую водную преграду на тот же север, — попали на вполне себе обитаемые и пригодные для жизни берега, температура на которых была куда выше, чем в регионе Ледяных Копий. Оправдывалось такое климатическое явлении, несшее за собой вполне сносные зимы, теплым течением, заканчивавшим свой путь у берегов Тэтэнковского региона. Местные аборигены с добротой и радушием приняли потерпевших кораблекрушение пришельцев. Напоили, одели, и даже помогли тем добраться до другой стороны Копий, где одна из Вигенвагенш и обнаружила устье знакомой «Темной реки», чьи воды были неестественно черными. Как оказалось, под скалами проходила подземная река. Очень узкая и местами опасная, она едва вмещала в себе небольшое северное каноэ, используемое местными как главное плавательное средство. Как итог, отчаянные торговки, искавшие путь дамой, и стали теми, кто проложил первые пути на север. И уже спустя полсотни лет, империя, проложив два маршрута по реке и морю, полностью захватила и подчинила себе местные племена, утопив северных спасителей своих поданных в собственной крови. «Люди одинаковы во всех мирах».

Следующая попавшаяся мне книга описывала столичный быт, а также привычку южан носить под теплыми одеждами эльму — ткань, способную настывать и становится холодной от любого дуновения ветра. Если на юге такое отлично помогала в противостоянии жаре, то на севере носили одеяния из подобной ткани разве что в конце лета — перед или во время жатвы. «Ничего интересного».

Далее следовала книга, на неизвестном ломаном языке, чьи символы лишь отчасти могли напоминать буквы. Именно подобные загогулинки я порой и замечал у Бьянки, подсознательно использовавшей для себя более понятный язык. «Книга заклинаний?» — Мелькнувшая мысль в моей голове вызвала интерес и азарт, пробежавшийся дрожью по всему телу. А вдруг я смогу освоить ту самую магию? Смогу летать и становится невидимым, а также пользоваться силой без зелий, уничтожавших мои рецепторы. Ведь, лишь спустя некоторое время, когда слух и нюх стали восстанавливаться, я понял, насколько губителен для организма скоротечный прилив энергии.

Дождавшись, когда моя ручная ведьма закончит со своим «заданием», вернувшись за стол, я положил перед той книгу на неизвестном языке.

— Можешь прочесть? — спросил у той я, на что Бьянка, ухмыльнувшись, прочла лишь пару слов, а затем, с коварством поглядев на меня спросила:

— Неужели, всезнающий учитель, не знает селезийского языка южных ветров и первых ведьм? — В её голосе чувствовался сарказм. Подыграв той, я подтвердил свою неосведомлённость, на что ведьма, опять хихикнув, вновь спросила: — И что мне за это будет? «Компания искавшей во всем выгоду Кэтингем слишком сильно и быстро тебя портит, Бьянка». Хмыкнув, я предложил ей самой выбрать свою награду, а после, вновь тыкнув пальцем в книгу, потребовал: — Читай.

И почитала Брунхильда на отлично, бегло, с чувством, толком, расстановкой, в принципе, так же, как и перевела детскую силизейскую сказку. «Чего я только ждал…» — глядя на весело хохочущих Киру и Каю, тяжело вздохнув, я отправился обратно к стеллажу, поместив рассказ о юной путешественнице обратно на полку. Было ещё несколько разнотипных книг о ремёслах, алхимии, и селезийских притчах, из которых я не смог извлечь и пары полезных предложений. Названия трав, городов, регионов и прочего… О всем говорилось как о чем-то естественном, мол, все и так всё знают, но ни одной карты или картинки, банального рисунка я так и не нашёл. Возможно ли найти нечто подобное в открытом доступе, или для этого требуется доступ к более секретной и закрытой информации? Быть может, Лордессы имели доступ к другим местным залам. Опрос Бьянки ничего не дал. Такого здесь отродясь не было.

Я был разочарован. Разбит, подавлен, но ровно до того момента, когда мы, пообедав, явились на последнее сегодняшнее занятие. Физическому развитию и крепости тела в этом мире уделялось особое внимание. Почти каждый из окружающих нас говорил о зельях, укреплении, магии, и о том, как бы попасть в столицу, Багру, или на службу имперскому роду. В торгаши из черни рвались единицы, да оно и неудивительно, ведь там для начала дела требовался стартовый капитал, который, в свою очередь, сколотить честным трудом мог или весьма удачливый, или на руку нечестный гражданин. А личная сила, так же способная открыть перед обладательницей множество дверей, являлась вещью бесплатной, и той, у многих собравшихся было даже в избытке.

— Разбейтесь на пары, выберете партнёров, с сегодняшнего дня начинаем усиленное обучения дуэльному искусству. До выпускных и отборочных осталось не так много времени, так что постарайтесь. Это ваш единственный шанс бесплатно попасть на северный турнир, а там и до вступления в ряды столичной гвардии рукой подать. И помните: в первую очередь я вижу в вас своих учеников, благородных и доблестных воительниц и воителей, и лишь потом Лордесс, Вигельвагенов или уличную чернь.

На площадке было около полутора сотен учеников и учениц, не считая их оставшейся за пределами арены стражи, больше походившей на разношерстное и очень нервное войско. Мастер Дэйда по прозвищу Гора, являвшаяся потомком одной из немногих уцелевших северных семей, оказалась одной из сильнейших и самых уважаемых воительниц Тэтэнкофа. По всему городу ходили легенды о числе её побед на дуэлях и полях сражений. Некоторые говорили, что в поединках один на один её счёт личных побед перевалил за две-три сотни. Она успешно справлялась как с ведьмами, так и с обычными воительницами. Именно у неё мне и требовалось обучиться противостоянию готовым к сражениям ведьмам.