SMS. Цена ошибки - Рей Полина - Страница 7

– Мы поговорим. Позже. Когда в себя приду. Пока же всё, о чём прошу – покой, – выдыхаю и иду в нашу спальню.

Денис следует за мной, а у меня внутри так горько. О ребёнке он узнал, ну надо же… и вот реакция. Хотя, чего я ждала? Радостных воплей и благодарностей за то, что стану мамой его сына или дочери? Да, их и ждала бы, если бы не чёртова правда, всплывшая так внезапно.

– Вещи собери, пожалуйста, – выдавливаю из себя.

От картинок того, как муж складывает в сумку футболки, штаны, трусы и носки, как забирает свою зубную щётку, зарядку для планшета и телефона, изнутри жжётся. Но я не могу иначе. Не могу просто закрыть глаза на случившееся и делать вид, что всё в порядке. Продолжать жить с Денисом, ложиться с ним в одну постель. Готовить ему завтрако-обедо-ужины и притворяться, что ничего не стряслось.

– Насть… у нас малыш ведь будет, – говорит Денис о том, что я не забывала ни на секунду. – Мы же его так ждали. Так хотели.

Да… И всё это время Дэн знал, что у него уже есть дочь. Приезжал к ней, играл, пусть Любаша и не называла его отцом.

– Я в курсе, Вихров. Потому и прошу покоя.

– А потом?

А я и сама не знаю, что потом. Продумывать даже на час вперёд не могу и не хочу, не то что на какие-то мифические шаги длиною в неделю или даже в день.

– Пока не скажу. Но очень надеюсь, что состояние, когда меня не будут трогать, всё же продлится как можно дольше.

Выйдя из спальни, иду на кухню. Нетронутый завтрак остыл, да я вряд ли смогла бы заставить себя съесть хоть кусочек, даже будь он трижды горячим.

Сев за стол, ловлю себя на том, что чутко прислушиваюсь к тому, что происходит в квартире. Сначала различаю лишь тишину. Потом она сменяется скрипом дверец шкафа и шагами Дениса. Заставляю себя не представлять, как муж собирает вещи. В любой другой момент это показалось бы мне таким ужасающим, что, наверное, я бы тотчас просто легла и умерла на пороге, который бы Дэн переступил, чтобы уйти от меня. Но сейчас так и вправду будет лучше.

Когда слышу, как вжикает «молния» на сумке, внутренне подбираюсь. Впереди самое тяжёлое – распрощаться с мужем. Но ведь я сама просила его об этом, не так ли? А может, Денис и вовсе захочет уйти молча, тем самым избавив и меня, и себя от ненужных эмоций?

– Насть… я не исчезну никуда, слышишь? – говорит он, появляясь на пороге кухни.

В руках Дэна – его вещи, и на этом всё.

– Особенно сейчас, когда малыш у нас будет.

– А если бы не было, ты бы пропал? – усмехаюсь болезненно.

Сама же знаю – не пропал бы, потому что так обмануть себя, будучи уверенной в любви Дэна, я не могла бы. Он действительно меня любит, вот только как ложь может жить рука об руку с этим чувством – не знаю.

– Дурочка. Никуда от тебя не исчезну. Мне только ты нужна.

Он уходит. Просто обувается в прихожей, а потом за ним захлопывается дверь. В этот момент ощущаю себя особенно одинокой. Это понимание давит, как и стены квартиры. Сбежать бы отсюда, да сил нет ни на что. Остаётся лишь надеяться, что я обрету долгожданное спокойствие, но что-то мне подсказывает, что это случится очень и очень вряд ли.

– Насть! Настя! Зову, а ты не слышишь. Задумалась о чём-то?

Я вздрагиваю, выходя из состояния задумчивости. Не сразу понимаю, где нахожусь, но монитор перед глазами с колонками цифр на экране и маячащий позади Михаил явно указывают на то, что я на работе.

– Миш, прости, я в прострации какой-то, – озвучиваю очевидное.

Поднявшись из-за стола, растираю затекшие мышцы шеи. В глазах печёт – нужно будет использовать капли. – Я так и понял, – кивает Михаил. – Предлагал сходить кофе выпить. А лучше пообедать. Как на это смотришь?

Про еду в этот момент думается в последнюю очередь, но если так пойдёт и дальше, меня увезут на скорой с истощением. А в моём положении этого уж точно допускать нельзя.

– Давай, – улыбаюсь мягко и, взяв сумку, направляюсь к выходу из отдела.

В кафе на первом этаже безлюдно. Сотрудники предпочитают обедать в небольшом ресторанчике неподалёку, где подают отличные бизнес-ланчи. Мы же с Мишей присаживаемся за столик у окна, где начинаем штудировать меню на предмет того, чем перекусить.

– Ты странная какая-то, – говорит Михаил и смотрит на меня так пристально, что мне становится не по себе.

Мы с ним не то чтобы друзья, скорее, нас можно назвать приятелями. Ходим раз в неделю пообедать или выпить кофе и поболтать ни о чём и обо всём сразу. И хотя Ленка из соседнего отдела уверена в том, что Миша в меня влюблён, я считаю это глупостью.

– Почему странная? – вскидываю бровь.

Вновь приходится побыть немного актрисой. Надеть маску, сделать вид, что не понимаю, о чём речь.

– Как будто передо мной другая Настя, – с улыбкой говорит Миша.

И наверное, он прав. Я и сама чувствую себя так – другой. Правда, пока не знаю, что с этим делать, и что ощущаю от этого понимания.

– Все мы рано или поздно становимся иными, – пожимаю плечами.

Что-то разговор начинает приобретать какие-то философские оттенки. Не то чтобы мне это не нравится, просто я не хочу делиться личным даже в виде подобных полунамёков.

– И что тебя побудило таковой стать? – не унимается Михаил.

Прищурившись, смотрю на сидящего напротив мужчину. Может, Ленка права была, и он действительно в меня влюблён? А сейчас пытается вызнать о том, что касается только меня?

Да ну, глупости. Про меня и Дэна из нас двоих знаю только я, в этом даже сомневаться не приходится. Значит, это всего лишь разговор ни о чём.

– Да мало ли что могло побудить? Всё меняется, Миш. Я это поняла очень отчётливо. Сегодня всё так, а через секунду – совсем иначе.

– Понятно. Значит, подробностей не будет.

Он усмехается, принимается за салат, который перед ним поставил официант. А я в последний момент успеваю остановить себя, чтобы не сказать про беременность. О ней и без того уже знает слишком много людей, а Миша… Он всего лишь тот, с кем я хожу пообедать.

– Не будет, – отрезаю я, после чего тоже принимаюсь за принесённую мне еду.

– Настя! Мама Настя!

Меня снова зовут, и на этот раз, я с первых нот слышу детский голосок. Замираю, не торопясь поворачиваться. Ловлю себя на том, что мне хочется сбежать, а вместо этого резко разворачиваюсь, чтобы понять, кто рядом с Любашей. Самым желанным будет увидеть маму Алисы, самым ужасным – Дэна в компании с матерью его ребёнка.

– Привет, – тихо здороваюсь, присаживаясь на корточки перед малышкой.

Она обнимает меня за шею, прижимает к себе. Когда отстраняется – на лице вижу встревоженность.

Алиса тоже здесь. Стоит в нескольких метрах от нас и просто наблюдает. Я стараюсь на неё не смотреть. Сейчас есть только я и Люба. Маленькая девочка, которая ни в чём не виновата.

– А почему я тебя так давно не видела? – спрашивает она. – Я болела, а ты не пришла.

Точно… Любаша же плохо себя чувствовала, а я даже не удосужилась узнать, как она. Раньше бы прибежала в тот же миг.

– Я тоже не очень хорошо себя чувствовала, – почти не вру в ответ.

На лице Любы тревога становится совсем уж явственной.

– А сейчас всё прошло? – хмурит она брови.

– Да. А у тебя?

– И у меня. Только вы с дядей Денисом не приходите никак.

Мне становится нехорошо. Сейчас слышать из уст Любы «дядя Денис» особенно жутко, что ли. И это не даёт мне возможности толком осознать – Дэн не отправился к Алисе, они вдвоём не посадили перед собой Любашу и не рассказали ей правду. Рада ли я этому? Пока не знаю.

– Я приду, – заверяю Любу. – Только с делами разберусь и приду.

Мы смотрим друг на друга несколько секунд. В ответном взгляде ловлю ту серьёзность, которой раньше то ли не замечала, то ли не придавала ей особого значения.

– Любаш… иди на площадке поиграй, – говорит Алиса, подходя к нам.

Люба смотрит на маму, потом – на меня. Теперь в её глазах сомнение, что ей и впрямь нужно сделать то, о чём её попросила Алиса.