Третья часть Великого похода. Сброшенные хвосты. Отданные долги (СИ) - Стариков Антон - Страница 123

И новый контраст: мертвую тишину разрывал пока отдаленный, но несомненно мощный рев сотен или даже тысяч глоток, и посольство двигалось прямо на него! Орки с тревогой поглядывали на свое сопровождение, но ни Муллкорх, ни здоровенные эльфы не выказывали ни малейшего беспокойства. Гул тысяч голосов все приближался, приближался и вдруг... посольство как-то сразу вывалилось из теснины улиц на заполненную народом площадь! По краям площади располагались забитые деревянные трибуны, а в центре кипела незнакомая оркам игра!

Илирна окончательно убедилась, что Драконы не испытывают нехватки бойцов, а еще ее, как и многих, невольно увлекла игра. Две команды по десять игроков: в одной исключительно здоровенные эльфы, в другой, самый пестрый состав, есть даже пара женщин, что ничем не уступают мужчинам. Команды пытаются завладеть круглым мешком, причем не используя рук, а только с помощью ног. Игра идет жесткая: толчки, пинки, падения — самое обычное дело, игрокам команд окончательно не дает озвереть судья. Илирна моргнула, ее глаза полезли из орбит — игру судит самый странный судья из тех, что она видела за всю свою жизнь — сверкающий костями скелет! Скелет шустро бегает по полю, показывает проштрафившимся игрокам разноцветные карточки, иногда не терпящим возражений жестом удаляет особо разошедшегося драчуна за пределы отмеченного мелом игрового поля. Забитые трибуны взрываются яростным ором и свистят на каждое такое удаление, но никто, даже изгнанные драчуны, не оспаривает принятых нежитью решений. Цель игры — завладеть круглым мешком и загнать его между двух воткнутых в землю копий, между копьями зачем-то была натянута рыбачья сеть, а сверху надеты роскошные украшенные перьями и мехами шлемы, парадные, не надеваемые в битву шлемы оркских вождей. Пространство между копьями защищал постоянный защитник. Илирна догадалась, зачем сеть еще прежде чем в ворота сборной команды влетел забитый здоровяками-эльфами круглый мешок — сеть задержала мешок и помешала ему далеко улететь, а значит игру не пришлось надолго прерывать. В степи существовала немного похожая игра, только там вместо копий и сети просто проведенная на земле черта, вместо круглого, хорошо катившегося мешка живая овца (которую после игры съедала победившая команда) и разрешалось пользоваться не только ногами, но и руками, зубами, всем чем хочешь, кроме боевого оружия (дубины, кастеты, щиты и доспехи каждый раз обговаривались отдельно). Судил такую игру шаман, он же врачевал увечья после игры и получал от победившей команды голову и шкуру овцы.

Несмотря на непохожесть на привычную забаву и разные глупые ограничения, игра сильно увлекла соскучившихся по развлечениям орков — двигавшееся по краю площади посольство все замедляло и замедляло ход, потом и вовсе встало. Сопровождавший их Муллкорх не только не возражал, но активно просвещал послов о правилах и задачах игры. Было весело — орки забыли об усталости и тяжелых впечатлениях богатого на них дня, а болели и орали не хуже чем зрители на трибунах. Сопровождавшие их здоровяки болели не менее активно и как-то незаметно перемешались с орками, вскоре по рукам пошли фляжки и меха с вином.

Совершенно внезапно мощно пнутый одним из здоровяков мяч вылетел за пределы меловых меток и подкатился к копытам кобылы Илирны. Дочь вождя мгновенным движением свесилась с седла до самой земли, подхватила мешок и с интересом завертела его в руках. Круглый, легкий, тугой, так непохожий на неудобную овцу! Илирне пришлась по вкусу придумка чужаков, тем более в отличие от той же овцы набитый чем-то мешок ну никак не обосрется в самый неподходящий момент, не укусит и не зарядит копытом по лбу. Ей так понравился игровой мешок, что она немедленно решила завести у себя в племени нечто подобное. Фиалка тоже попросила посмотреть, и Илирна с неохотой передала ей свою добычу.

Между тем к девушкам подбежали полдюжины игроков от обеих команд и потребовали вернуть один из главных элементов игры. Выручать из чужих рук игровой мешок примчались пара эльфов-здоровяков, пара совершенно обычных худосочных эльфов, полуорк и девица с огненно рыжими, практически красными волосами. Как и многие до них подбежавшие застыли в восхищении, любуясь красотой прекрасной орки. Однако восхищение восхищением, но брошенный Фиалкой мешок интересовал их куда больше, и получив его назад игроки немедленно поспешили вернуть его в игру, тем более трибуны буквально сходили с ума в нетерпении... поспешили все, кроме двоих. В отличие от товарищей полуорк не побежал назад, а не в силах отвести взгляда от дочери вождя застыл каменной статуей. Илирне был знаком этот взгляд, не впервые так смотрели на нее влюбленные мужчины, она тоже присмотрелась к очередной жертве своей красоты. Увиденное ей понравилось: полуорк был до пояса обнажен, а потому слегка зардевшаяся орка смогла оценить не по-оркски изящное сложение и в то же время мышцы, которых не постыдился бы и ее третий по старшинству брат, известный в их племени здоровяк и силач; она оценила и сразу выглядывавшую воинскую стать; и довольно миловидное, но без излишней слащавости лицо. Да, орк был красив, а его взгляд заставил выступить румянец на ее щеках — девушка представила, как они смотрелись бы вместе и ей понравилось то, что она увидела. А вот взгляд оставшейся рядом с ним красноволосой девицы в шелковой куртке и штанах ей не понравился — в еще более красных глазах она увидела угрозу и непонятное предупреждение, а еще багровый взгляд по-мужски ощупывал ее всю, не как взгляд влюбленного полукровки, а как взгляд того, кто хотел стащить ее с седла, сорвать одежду и грубо овладеть прямо в пыли. За свою жизнь дочь вождя встречала такие взгляды не раз и прекрасно знала как себя вести с теми, кто так смотрел: ладонь на рукоять кинжала, оскаленные клыки на прекрасном лице и вызов в глазах.

Брызнули искры от скрещенных взглядов! Но красноволосая не приняла вызова, а усмехнувшись уже с одобрением и без какой-либо угрозы посмотрела в сторону дочери вождя, потом перевела взгляд на как громом пораженного полуорка, еще шире усмехнулась, покачала головой и сильно хлопнула его по плечу, выводя из ступора. Что-то спросила у того на незнакомом оркам языке, захохотала, увидев его смущение, и вновь уставилась на дочь вождя, мимоходом мазнув взглядом по Фиалке и остальным оркам посольства. Легко кивнула Муллкорху. Эльф кивнул в ответ.

- Слушай, красавица, а выходи-ка за нашего Вара, - сделала неожиданное предложение красноволосая, еще раз хлопнув полукровку по плечу (полуорк вздрогнул). - Все у него хорошо, все есть, богатство, слава и удача, а женщины постоянной нет — ты подойдешь! -

- А ты кто ему, чтобы его сватать? - не потерялась Илирна. - Мать? Что-то непохожа! -

- А зачем нам его мать? - ухмыльнулась наглая девица. - Ты нравишься ему, очень нравишься, он нравится тебе... Не спорь! Нравится! - красноволосая уставилась Илирне прямо в зрачки.

На это раз орка не приняла вызова и чуть опустив глаза не опровергла ее слова (но и не подтвердила). Но и не опровергла...

- А еще ты нравишься мне! - нагло закончила красноглазая девица, метания орки не ускользнули от ее внимания.

- Так ты предлагаешь ей выйти за тебя или за него? - пришла на помощь подруге Фиалка, указав глазами на красного как помидор полуорка (тот не знал что ему предпринять и был готов провалиться сквозь землю). - И почему он сам не говорит — немой? -

- Да нет, - снова улыбнулась красноволосая и довольно двусмысленно ответила на вопрос, - языком он умеет пользоваться еще как, много чего им умеет, а дар речи потерял от любви, можно сказать получил рану в сердечном бою, пусть твоя подружка искупит перед ним вину и залечит то, что сама нанесла. -

- Перед тобой Илирна — дочь вождя племени Зеленого Ветра, - представила подругу Фиалка и тем самым обозначила ее высокий статус.

- И хорошо что дочь вождя — наш Вар тоже найден не в дровах, - ничуть не обеспокоилась красноволосая и снова обратилась к Илирне: - Соглашайся, красавица, гляди какой здоровяк, - бесцеремонная девица снова хлопнула упомянутого Вара, но не по плечу, а по заднице, вызвав его одновременно гневный и растерянный взгляд, похоже он многое бы отдал, чтобы унять нагло распоряжавшуюся его судьбой девицу.