Струны - Дункан Дэйв - Страница 68

• Предыдущая
• 68/97
• Следующая

Хаббард поджала губы. Ярко-васильковый костюм, чуть старомодный и — каким-то чудом — ультрасовременный, высокий, похожий на брыжи, кружевной воротник, изысканная, словно из снега вылепленная прическа.

На Тибре через пятьдесят шесть лет разве так я буду выглядеть? — грустно подумала Элия. Разве сумею я так сохраниться?

— Это было крайне прискорбно. Но с вашей, Ваше Высочество, точки зрения, еще более прискорбной является утрата заместителя директора Девлина, а также разведчика Бейкера, руководителя работ по организации колонии на Тибре.

— Что вы хотите…

Тонкие белые брови насмешливо поползли вверх:

— Неужели вы перепутали, по кому нужно скорбеть? К моему вящему, принцесса, сожалению, я вынуждена закрыть файл Тибра.

— Нет!

— Увы, да. Кандидатуру на пост заместителя директора подыскать очень и очень непросто. Бейкер же держал в своих руках организационную сторону дела. К тому времени, как мы во всем разберемся, составим новые планы, Тибр давным-давно исчезнет. Но вы не расстраивайтесь, когда-нибудь позднее, в этом году или в следующем, какой-нибудь другой мир…

— Четвертый мужчина — кто это был такой? Кратчайшая, еле ощутимая заминка.

— Какой еще четвертый мужчина?

— На СОРТе был четвертый мужчина. Одна женщина и четверо мужчин. Он вывалился в коридор, в самом конце, незадолго до прекращения связи, когда Седрик и Абель пробирались.., да, кстати, а что это им так спешно понадобилось на корме?

Пренебрежительное пожатие узких плеч:

— Там не могло быть никакого четвертого мужчины. Ваша ошибка легко объяснима, под конец изображение стало совершенно неразборчивым.

— Я его видела!

— Нет, не видели. Никакого четвертого мужчины не было. Вы достаточно знакомы с нашими правилами и должны знать, что экипаж СОРТа никогда не превышает технического предела, никогда! На борту СОРТа-четвертого не могло быть никакого пятого человека. Я не имею ни малейшего представления, почему Абель и Седрик покинули кабину — если, конечно, это не является очередной вашей фантазией.

А записи, конечно же, будут стерты — на случай, если кто-нибудь захочет проверить.

Элия отвесила Агнес Хаббард глубокий насмешливый поклон. Теперь уже никто и никогда не узнает, какие именно жуткие планы строила эта ледяная женщина относительно своего внука. Ясно одно: она знала про четвертого мужчину, она знает, зачем Седрик и Бейкер шли на корму.

Ох, Седрик-Седрик, ну кто же мог предвидеть такой кошмарный финал?

— Ваше Высочество, вы не могли бы приказать своим людям собираться, и как можно скорее? — ледяным голосом поинтересовалась Хаббард. — Вагон до Центра отправляется ровно через тридцать минут.

— Нет!

— Да! — На древних, как Ассиро-Вавилония, губах играла мстительная, торжествующая усмешка. — Переселение отменяется, Седрик пропал, а вы возвращаетесь в Банзарак.

Самп/Кейнсвилл, 9 — 10 апреля

То ли в сорок втором, то ли в сорок третьем году Уиллоби Хейстингз совершал поездку по Юго-Восточной Азии; составленная в недрах комиссариата ООН программа включала и визит к султану Банзарака. Совсем еще юный, совсем еще новичок на престоле, Кассан'ассан произвел на Генерального Секретаря самое благоприятное впечатление — далеко не ограничиваясь декоративными, конституцией предписанными функциями, он был настоящим правителем.

Как банзаракская культура представляла собой мешанину бесчисленных, позаимствованных у соседей элементов — христианства, ислама, буддизма, индуизма и даже примитивного шаманизма, — точно так же жители Банзарака вели свою родословную чуть ли не ото всех существующих на Земле рас. В среднем получалось нечто неопределенно-среднее, однако иногда из этого сложного расплава кристаллизовались фигуры совершенно необыкновенные; одной из таких фигур являлся сам Кассан'ассан, другой — его младшая сестра. Уже тогда, в двенадцать, не более, лет, принцесса Элия была настоящей красавицей — стройная и смуглая, с тяжелым водопадом иссиня-черных волос и глазами загадочными, как древние мистерии Востока, она резко выделялась на фоне своих — весьма симпатичных — сестер. Эта девочка, предсказал Хейстингз, будет разбивать сердца мужчин.

В данный момент ей хотелось разбивать им головы.

Мраморные ступени, высокая порфировая колоннада — парадный подъезд нового здания штаб-квартиры ООН, построенный под личным наблюдением Генерального Секретаря, выглядел весьма импозантно. Можно считать символичным, что все это великолепие располагалось внутри здания, подальше от кислотного дождя и прочих метеорологических неприятностей, то есть представляло собой чистейшей воды липу. Использовали подъезд исключительно при официальных приемах руководителей государств и правительств, однако сегодня Хейстингз решил, что молодость и красота заслуживают почета, во всяком случае не меньшего, чем политические цепкость и пронырливость. К крайнему, хотя и молчаливому неудовольствию протокольного отдела он объявил, что встретит принцессу именно на этих протертых тысячами президентских и премьерских ног ступенях.

Последние дни прошли в какой-то сплошной суматохе, возраст напоминал о себе все чаще и отчетливее, а потому, сказал Хейстингз, пара часов в обществе очаровательной девушки — именно то, что доктор прописал. Что гериатр прописал. Поддавшись слабости, он даже позволил себе опираться на трость — и очень пожалел об этом, глядя, как Элия быстро, совершенно не по-женски шагает через две ступеньки. Следом за ней поспешала свита, завершали же шествие здоровенные мужики в красных скафандрах — предоставленные Институтом охранники. Бородатый хаджи — политический, надо понимать, советник — намертво прилип к принцессе и что-то шепчет ей на ухо. Не иначе как умоляет идти помедленнее. А ей, похоже, плевать на все его предостережения.

Да, разбивательница сердец. Закрытый, плотно обтягивающий костюм, жемчужно-серая ткань переливается мелкой огненной рябью — рубиновой, ярко-синей и зеленой, как трава. Рискованный выбор, весьма рискованный — и оглушительный успех. Высокая и стройная, с неширокими бедрами и маленькой грудью, Элия выглядела совсем как мальчишка — только где же вы найдете мальчишку с такой гордой, лебединой шеей и осиной талией, мальчишку, брызжущего яростью и в то же самое время абсолютно уверенного в себе.

Хейстингз снисходительно улыбнулся, Агнес успела предупредить его о надвигающемся урагане.

Тучей мошкары вились операторы, снимающие незабываемый момент — , Генеральный Секретарь ООН сгибает свою закостеневшую спину и прикладывается губами к царственной ручке. Старость, приносящая дань уважения юности. Стройная красота принцессы и его старческая дряблость — Уиллоби понимал, как резко контрастируют они в кадре. Такая колоритная сцена непременно попадет в вечерний выпуск новостей — , все, что требуется этим кровопийцам.

Хейстингз не готовил речи заранее — сто, наверное, тысяч первая, она польется легко и свободно, как из птицы — песня. Из попугая. Он от всей души приветствовал принцессу — почетного представителя его величества султана Банзаракского. Бородатый в тюрбане протянул Элии лист бумаги на зачтение. Милостиво поклонившись, она приняла шпаргалку, скомкала ее одной рукой и швырнула к ногам автора. Так что же, этот прощелыга и есть причина ее озабоченности, или она только срывает на нем злость? Затем Элия заговорила, четко и ясно, на безукоризненном английском. В ее предельно краткой речи не было ничего лишнего, да и необходимого было, правду говоря, маловато.

Она находилась в состоянии предельного бешенства (почему?). Кроме того, она была очень юна. Хейстингз решил, что дальнейшее затягивание официальной церемонии чревато малоприятными последствиями. По пути, как можно было подумать, в зал для приемов он умело отделил Элию от сопровождающих и проводил ее в небольшой приватный кабинет. Мелькнула и тут же исчезла небритая разъяренная рожа одного из охранников; дверь закрылась.

Сколько помнил Хейстингз, члены правящего семейства Банзарака проявляли религиозность исключительно при общении со своими подданными, в жизни же частной они были скорее агностиками.

• Предыдущая
• 68/97
• Следующая