Хроники лечебницы - Киз Дэниел - Страница 13

– Я бы еще бурбона.

– Я вам уже налил. Дело такое.

Опрокинув стакан, Дуган расстегнул свой портфель. Покопавшись в нем, достал бейсбольный мячик сына, обернутый мятой бумагой. Он покатал мячик в ладонях. Представил фотографию в рамке на своем рабочем столе. Фрэнк-младший держал мячик над головой. А рядом стояла мать Дугана, седоволосая, и оба гордо улыбались в камеру.

Он разгладил бумагу. На ней сын написал для него загадку, чтобы он отгадал место встречи, где они должны были завтракать вместе, отмечая его удачную игру. Заглавными буквами: «СКВОЗЬ ТУСКЛОЕ СТЕКЛО СМОТРИ, КАК ВЕРТИТСЯ ЗЕМЛЯ».

Они с сыном играли в загадки с тех пор, как мальчику исполнилось семь. Сын был очарован, когда Дуган рассказал ему, что в колледже он уклонился от вступления в студенческое братство и основал «Семантическое общество Китайского Гордона[7]».

В начальной школе сын решил пойти по его стопам. Когда они посмотрели в кинотеатре «Бэтмен навсегда», сын оказался под таким впечатлением от жутковатого Загадочника, Эдварда Нигмы, что основал собственный школьный клуб, «Загадочное общество Нигмы». По примеру своего старика.

Он снова взглянул на загадку сына на мятой бумаге. «СКВОЗЬ ТУСКЛОЕ СТЕКЛО СМОТРИ, КАК ВЕРТИТСЯ ЗЕМЛЯ». Решить ее было несложно. Сын с бабушкой ожидали его на полдник в ресторане «Окна в мир» на вершине Всемирного торгового центра. Одиннадцатого сентября 2001 года. Но Дуган опоздал.

Он снова обернул мячик бумагой и убрал последнюю загадку сына назад в портфель. Следующей атакой на Америку должна стать операция «Зубы дракона». Он допил бурбон. Теперь ему предстояло найти Рэйвен Слэйд и выяснить, что ей известно о загадках-пророчествах, содержащих указания товарищам Тедеску о пробуждении спящих ячеек в США.

Он погладил шишку на голове, оставшуюся от удара Салинас. По крайней мере, он нашел черновик с двумя строчками.

Если он сумеет найти и расшифровать остальное, это может предотвратить катастрофу. Ему нужно каким-то способом проникнуть в архивы афинской библиотеки. Ждать десять лет он не собирался.

Алексий дважды объехал вокруг авторемонтной мастерской Теодора. Он припарковал мотоцикл в переулке, подошел к знакомой двери и нажал на звонок. Три раза, а потом еще два. Он услышал, как отодвинулась смотровая заслонка и повернулся замок.

Его впустил отец и закрыл дверь на все замки, после чего зашагал, стуча костылем, по коридору. Алексий прошел за ним, в заднюю комнату, затянутую сигарным дымом.

Мирон налил стакан узо.

– На, выпей, сын.

– У меня сегодня была странная встреча.

Глотнув узо, Алексий взглянул на предводителей 17N, сидевших за круглым столом.

Он обвел взглядом всех товарищей. Ему по-прежнему с трудом верилось, что эти пожилые мужчины когда-то были студентами, участвовавшими в мирной демонстрации в университете Техникон. Двадцать девять лет прошло с тех пор, как в той бойне были покалечены их друзья и подруги, покалечены душевно и физически, и они поклялись отомстить за 17 ноября.

Пузатый Теодор, щекастый, точно хомяк, жевал свой любимый шоколад. Трудно было увидеть в нем 19-летнего студента-политолога, агитировавшего одноклассников против хунты, когда в ворота прорвались танки.

Высокий однорукий Василий был когда-то ведущим баскетболистом, а после травмы сумел добиться успеха в футболе. Он взмахнул здоровой правой рукой.

– Эта встреча касается нас?

– Касается.

Рассудительный Йорго поднял взгляд и огладил усы, закрученные кверху, ожидая, что Алексий скажет дальше. Трудно было поверить, что этот мягкий человек, поэт и бард, застрелил главу резидентуры ЦРУ. Это была первая месть от лица 17N Америке.

Димитрий, старший из них, сохранял молодцеватый вид, несмотря на морщины, и постоянно гонял во рту туда-сюда зубочистку.

Василий потер подколотый левый рукав.

– Решил нас заинтриговать, Алексий?

– Помните Фэй Сойер из лечебницы?

– Она видела твое лицо, – сказал Йорго, – но убежала, пока мы не схватили ее.

– Она вышла на меня.

Его отец подался вперед, опираясь на костыль.

– Каким образом?

– Она тогда не убежала. А проследила за нами до хаты. Она знает, что мы держим там Рэйвен.

Повисло молчание. Каждый поглядывал на соседа, словно пытаясь решить, кто самый виноватый.

Йорго сказал почти шепотом:

– Она вышла на тебя?

– Ее настоящее имя Фатима Саид, – сказал он и налил себе еще узо, – майор из «Моджахедин-э халк».

Его отец пояснил:

– Иранские террористы из бывших студентов, помогавших муллам свергнуть шаха Пехлеви.

Василий подался вперед всем своим долговязым телом.

– Если они иранцы, зачем объединились с Саддамом Хусейном и воевали против своей же страны?

Теодор вытер губы от шоколада и сказал:

– И если они готовы переметнуться к кому угодно, кто им будет доверять?

Димитрий переместил зубочистку на другой край рта.

– Что тебе сказала эта Фатима?

– Она была в изоляторе лечебницы, когда Тедеску велел Рэйвен сказать его пророчества.

– Мой старый товарищ, – сказал его отец, – любитель загадок – вечно придумывал их, а потом забывал отгадки. Так что слышала эта сестра Фатима?

– Всего две строчки, – сказал Алексий и произнес, подражая голосу майора Фатимы: – В башне на семи ветрах безликая богиня устремила в будущее взор. И, зверея царственно, она терзает всех и каждого, точно мясник.

Йорго хрустнул костяшками.

– Хранит будущее, значит, что она оракул, говорящий пророчества. Как дельфийская Сивилла у Аполлона.

Василий покачал головой.

– Дельфийский оракул не в башне на семи ветрах. Ее окутывали пары из темного грота.

– Если она бичует плоть, – сказал Теодор, – она может быть верховной жрицей оракула, приносящей козла в жертву богам.

Димитрий все так же жевал зубочистку.

– Приносить жертву, царственно зверея? Маловероятно.

Теодор откусил еще шоколада.

– И все же Тедеску внедрил наших агентов в Америке и спланировал «Зубы дракона». Так что это значит, Алексий?

– МЕК хочет заключить с нами союз для этой операции.

– Что за чушь! – выкрикнул его отец. – Это наш план, наша месть.

– Верно, – сказал он, – но майор указала, что наши агенты в Америке уже немолоды.

Его отец рассек воздух костылем, как саблей.

– Эти моджахедки тоже постарели. Может, и разжирели.

– Фатима упирает на то, что первое поколение 17N представляет собой силу здесь, в Греции. А в Америке наши пожилые спящие агенты без оружия МЕК ничего не добьются.

Димитрий продолжал жевать зубочистку.

– Я не доверяю террористам, которые готовы переметнуться ради выгоды. Они чуть что предадут нас.

– Они хотят отомстить ЦРУ не меньше нашего.

– А что за оружие, – спросил Йорго, – они намерены дать нам?

– Не дать. Продать.

Теодор промямлил, жуя шоколад:

– Так, эти исламисты-марксисты хотят нажиться на нашем деле?

– Послушайте, Саддам использовал иракские деньги по программе «нефть в обмен на продовольствие», чтобы обеспечить МЕК танками, минометами и старыми «АК-47». А также биологическим оружием, купленным у чеченской мафии. Фатима говорит, у МЕК еще остались запасы, но мы должны заплатить, чтобы покрыть их расходы.

– Сколько? – спросил Мирон.

– Пятьдесят тысяч американских долларов.

Йорго зажег сигару и выдохнул колечко.

– И где мы достанем такие деньги?

– Она предлагает, чтобы мы ограбили банк, который ведет дела с американскими компаниями.

– Вроде банка «Афины»? – сказал Димитрий.