Оковы и плети (СИ) - "StilleWasser" - Страница 48

— Да! А если не подчинишься, накажу! — Гермиона запустила руку в его платиновые волосы, наслаждаясь ощущением шелка под своими пальцами. Её собственные волосы больше напоминали ей тонкие жесткие проволочки.

— Как интересно, — его рука легла ей на задницу, уже расцветшую всеми оттенками синего и фиолетового, и слегка сжала, напоминая о том, кто тут всё-таки главный. — И какое же наказание ты изберешь для меня, моя леди?

— Зависит от того, как ты будешь себя вести, — промурлыкала Гермиона, касаясь его губ нежным поцелуем. И тут же взвизгнула, резким рывком оказавшись под ним.

— Я не любитель перемены ролей, — выдохнул он в перерыве между поцелуями и сладко прикусил её нижнюю губу. — За свитчем тебе к Стефану.

— Я шучу, — улыбнулась Гермиона, с удовольствием ощущая на себе вес мужского тела. — Мое место здесь, под тобой. Во всех смыслах. Драко, я…

— Не надо, не говори ничего. Сегодня и так было сказано слишком много. Сейчас самое время помолчать обо всем.

Гермиона взглянула в его усталые глаза и лишь кивнула. Она не станет добавлять ему печалей. Сегодня ему не раз пришлось встать между ней и угрозами извне, и он справился, заслонив её собой от забот, как и полагалось настоящему Верхнему. Настоящему мужчине.

— Давай я вытащу из тебя пробку и пойдем в душ, — наконец улыбнулся Драко, заметив, что Гермиона загрустила, задумавшись.

— Что? Вместе? — мысль о совместном душе мгновенно выдернула её из размышлений.

— Конечно, — как будто это было чем-то само собой разумеющимся, отозвался Малфой, выбрался из постели, абсолютно не стесняясь собственной наготы, и направился к двери, ведущей в санузел. — Идем. Нет ничего такого в том, чтобы принять душ вместе. Ты пережила сегодня публичную порку, неужели после этого тебя настолько смутит помыться со мной?

— Нет, конечно. Если только ты не обещаешь вести себя прилично, — на лице Гермионы было такое шкодливое выражение, что Драко только усмехнулся и многообещающе подмигнул:

— Разве я когда-то был пай-мальчиком?

Вначале Малфой еще пытался сделать вид, что действительно привел её мыться, но всё закончилось тем, что он прижал её грудью к холодной плитке и жестко оттрахал, грубо впечатывая в стену, прямо под горячими потоками льющейся сверху воды. А потом долго и нежно ласкал мыльными руками, шепча на ушко пошлые глупости.

После ужина, заказанного прямо в комнату, Гермиона устало вытянулась на постели, и Драко, отправив магией тарелки обратно на кухню, плюхнулся рядом с ней, беззаботно улыбаясь.

— Хорошее настроение? — глядя на него, она против воли тоже улыбнулась.

— А с чего ему быть плохим? Не самый чудесный день в моей жизни так чудесно завершается. С тобой, — он протянул руку и погладил синяки на её ягодицах, судя по их виду, доставлявшие много неудобств, хотя она не подавала виду. — Давай я все же залечу их. Тебе наверняка жутко больно сидеть.

— Нет, Драко. Они нужны мне. Пожалуйста, оставь, — Гермиона серьезно взглянула ему в глаза без единого намека на шутливость, и Драко лишь кивнул. Она права. Они нужны ей как напоминание о том, через что она прошла и какой храброй была. Как напоминание о том, кто скрывается под маской примерной умницы-отличницы и храброй героини войны.

Стук в дверь заставил Гермиону испуганно дернуться.

— Ты ждешь еще кого-то?

— Нет, — спокойно ответил Драко, поправляя белоснежный халат и вставая, чтобы открыть.

— Простите за беспокойство, мистер Малфой, — с безупречно вежливой улыбкой сказал стоящий за дверью дворецкий, который встретил их днем в парадной особняка, — но у месье Велара появилось окно, и если это возможно, он хотел бы встретиться с мисс Грейнджер, как обговаривали ранее.

— Конечно. Спасибо, Джон. Передай Кристофу, что мисс Грейнджер с удовольствием встретится с ним. Я сам провожу её.

— Как вам будет угодно, мистер Малфой.

— Что? Какая встреча? У меня была назначена встреча с Кристофом? — непонимающе спросила Гермиона, когда за дворецким закрылась дверь.

— Да. Я сам её назначил, но потом выяснилось, что Кристоф будет занят весь вечер, и всё пришлось отменить, поэтому я не стал тебе ничего говорить. Прости, что теперь всё так внезапно, и приходится выдергивать тебя из постели, но поверь, ты ни на минуту не пожалеешь. Собирайся, ты должна сходить, — Драко вынул из шкафа вешалку с её платьем и протянул Гермионе руку. — Я помогу тебе одеться.

— Что это значит? — с подозрением спросила она, послушно продевая руки в рукава, но только когда Малфой начал завязывать на ней пояс, поняла, что белья он на нее не надел. — Драко?

— Да? — невинно откликнулся он, взявшись за щетку и аккуратно распутывая хитросплетения волос у нее на голове. — Ты выглядишь потрясающе.

— Правда? А мы ничего не забыли? — смотря, как он призывает из шкафа брюки и рубашку, настойчиво поинтересовалась Гермиона.

— Не думаю, — мгновенно облачившись в свою одежду с помощью магии, откликнулся он, галантно подавая ей руку и распахивая дверь в коридор.

— Беседовать с Кристофом без трусов уже, похоже, становится для меня традицией, — проворчала Гермиона, следуя за своим Верхним к кабинету хозяина дома. — И в прошлый раз, благодаря сыворотке правды, об этом еще и узнали все.

— А сегодня я хочу, чтобы ты сама ему об этом сказала.

— Что?! — она споткнулась на ровном месте и ошарашенно уставилась на Драко. — Ты хочешь, чтобы я зашла к нему и заявила: «Бонжур, месье Велар, я так рада вас видеть, на мне даже по такому поводу трусов нет!» Ты серьезно, Драко?

— Я отвечу, когда ты сформулируешь свой последний вопрос, как полагается хорошей нижней, — невозмутимо ответил Драко, переводя на нее холодный взгляд, который, без сомнения, принадлежал его доминантной половине.

— Хорошо. Вы серьезно, сэр? — не отступила Гермиона, вложив в тон своего вопроса весь свой сарказм и возмущение.

— Да, вполне. Каким образом об этом упомянуть, придумаешь сама. В конце концов, соображалки тебе не занимать, Грейнджер, — он остановился перед знакомой дверью в кабинет Кристофа и повернулся к ней. — Не забывай, что Кристоф – Верхний. Веди себя хорошо, милая. Я дал ему разрешение прикасаться к тебе, когда мы договаривались о встрече, поэтому об этом можешь не беспокоиться.

Он нагнулся и целомудренно поцеловал её в лоб, игнорируя её убийственный взгляд, совсем не вяжущийся с «хорошей нижней».

— Что нужно сказать?

— Да, сэр, — саркастически отозвалась Гермиона и постучала в дверь. Драко не смог сдержать улыбки, но перед тем, как уйти, на миг стал серьезным:

— Не забывай о моем приказе. Вечером я воспользуюсь легилименцией, чтобы убедиться, что ты его выполнила. В случае нарушения, наказание тебе не понравится.

— Я поняла, сэр, — вздохнула Гермиона и, услышав приглашение, вошла в кабинет хозяина дома.

========== 17. ==========

Уютный кабинет-библиотека Кристофа в этот раз был залит мягким теплым светом небольшой люстры с изящными плафонами в форме лилий – цветка, являющегося основной темой оформления экстерьера и интерьера особняка. Однако, едва сделав шаг внутрь кабинета, Гермиона тут же ощутила тонкий аромат роз. Оглядевшись, она увидела огромный букет этих белоснежных цветов на журнальном столике слева, у секции с литературой на французском, родном языке месье Велара.

— Мисс Грейнджер! — Кристоф уже вышел из-за стола и с приветливой улыбкой направлялся к ней. — Рад вас видеть. Благодарю, что согласились встретиться, несмотря на постоянно меняющиеся планы с моей стороны.

Гермиона почувствовала, как на нее нахлынула горячая волна смущения. Кристоф великолепно выглядел в своем баснословно дорогом светло-сером костюме, безупречно подчеркивающем его спортивную мускулистую фигуру. Единственным штрихом, выбивающимся из официального стиля одежды хозяина дома, был лимонно-желтый галстук, ярким пятном бросающийся в глаза на фоне офисной строгости костюма. Он выглядел как босс многомиллионной корпорации, позвавший собеседоваться на должность стажера молоденькую студентку, заранее готовый внушить ей священный трепет и задавить авторитетом. И этому человеку ей придется сказать то, что приказал Драко? Что на ней нет белья? Одна мысль об этом наполнила её леденящим ужасом, но идея нарушить приказ казалась еще более неудачной. Слишком хорошо Гермиона знала, как изобретателен и коварен может быть этот слизеринец, и страшно было представить, какое наказание он может для нее придумать.