Оковы и плети (СИ) - "StilleWasser" - Страница 58

– Но…

– Без но.

– Я могу…

– Не можешь, – отрезал Драко, и его железный голос не оставил ей шанса для неповиновения.

Хлопнула дверь, послышался звук льющейся воды. Гермиона посидела в задумчивости несколько минут и ушла на кухню наводить порядок. С полчаса она драила холодильник и переставляла в шкафу тарелки, чутко прислушиваясь, не понадобится ли помощь. От этого занятия её отвлек звонок в дверь – прибыла доставка продуктов.

Молоденький курьер невольно расплылся в улыбке, увидев перед собой красивую девушку, и, раздумывая, не спросить ли, как её зовут, протянул ей пакет и озвучил сумму.

– Да, одну минуту, – отозвалась Гермиона, не замечая внимание к своей персоне. Порыскав в карманах пальто Драко, она отыскала черное портмоне из натуральной кожи. В отделении для монет оказалась куча галлеонов, и она открыла второе – для бумажных денег. И застыла, не веря своим глазам. Навскидку там лежало около двадцати купюр крупного номинала – в пятьдесят фунтов, несколько двадцаток и пара десяток. Она держала в руках почти полторы тысячи магловских фунтов*.

Подняв глаза, она заметила, что курьер широко раскрытыми глазами уставился на богатство в её руках. Поспешно выхватив из кошелька купюру чуть большего достоинства, чем было нужно, она сунула её в руки парню и захлопнула перед ним дверь.

– Сдачи не надо! – запоздало прокричала она и аккуратно положила портмоне на место. Ни для кого не было секретом баснословное состояние Малфоев, которое, конечно, слегка поуменьшилось после войны из-за добровольно-принудительных пожертвований, сделанных Люциусом на восстановление Хогвартса и в пользу разных благотворительных фондов. Но вот так просто таскать с собой такую сумму на «мелкие» расходы… Впервые Гермиона почувствовала себя немного не в своей тарелке, будто она и Драко принадлежали разным мирам. Она всегда считала сословные различия глупостью, да и сам Малфой давно перестал кичиться своей принадлежностью к старинному аристократическому роду, но теперь внезапно возникшая мысль, что она ему не пара, неприятно кольнула её.

Помотав головой, Гермиона отогнала эти мысли. Драко ни разу ни словом, ни взглядом ни на что подобное не намекал. И всегда был честен с ней. Полчаса назад он назвал её своей девушкой. Разве может по сравнению с этим что-то значить стопка банкнот в его кошельке?

Оттащив тяжелую сумку на кухню, Гермиона принялась варить куриный бульон, продолжая прислушиваться к происходящему в ванной. Там по-прежнему шумно бежала вода, и больше ничего не было слышно. Только через час, когда уже были готовы бульон и вязкая манная каша – первые средства для измученного желудка, – вместо привычного уже шума бегущей в раковине воды послышался звук включенного душа, а затем плеск. Появившийся через десять минут в дверях кухни Драко был чисто выбрит и выглядел посвежевшим после душа, но усталым и бледным. Под глазами пролегли глубокие тени, а кожа казалась почти прозрачной. Повсюду. На нем было одно полотенце, небрежно обмотанное вокруг бедер, и Гермиона, несмотря на серьезность ситуации, слегка покраснела.

– Хочешь бульона? – отведя взгляд, чтобы не пялиться на капельки воды на его груди, предложила она. – После алкогольной интоксикации нет ничего лучше для желудка.

– Нет, спасибо. Сейчас мне от любой еды будет только хуже. Оставь в магическом стазисе до завтра, утром я с удовольствием съем всё, что ты приготовила. Нужно принять восстанавливающее зелье. И пить много воды. После такого… – он поморщился, кивнув на дверь ванной, – всегда сильное обезвоживание.

– Конечно. Иди ложись, я принесу всё что нужно.

– Спасибо, – слегка покачнувшись, он развернулся и скрылся в спальне.

Гермиона покачала головой. Похоже, ему было гораздо хуже, чем он пытался показать.

Когда она зашла в спальню, Малфой лежал, вытянувшись на кровати и закрыв глаза. Дыхание было спокойным и размеренным, казалось, что он спит. Но, едва услышав шаги, он сказал, не открывая глаз:

– Прости, Гермиона. Я не хотел, чтобы ты провела выходные так, ухаживая за наркоманом после отрезвляющего. Я пытался завязать еще вчера, чтобы в понедельник вернуться в Хогвартс. К тебе. Поэтому попросил Кристофа прислать мне зелий. А потом Люциус…

– Всё в порядке, – Гермиона осторожно села рядом и, откупорив бутылочку с восстанавливающим, поднесла к его губам. – Я не брошу тебя в таком состоянии. Или думаешь, ты нужен мне, лишь когда у тебя всё хорошо?

– Ты чудо, милая, – осушив одну бутылочку, Драко принял из её рук вторую порцию. – Я тебя не заслуживаю…

– Глупости, – Гермиона возмущенно мотнула головой. – Чтобы я больше этого не слышала! Ты понял меня, Малфой?!

– Да, мэм, – измученно улыбнулся он. – Можно мне воды?

– Конечно, – дождавшись, когда он напьется, Гермиона забрала стакан и осторожно спросила: – А что Люциус? Ты что-то говорил о нем…

Драко издал странный звук, и только через несколько секунд она поняла, что это смех. Хриплый лающий горький смех.

– После её похорон прошло два дня. Два дня! И сегодня Люциус объявил через «Пророк», что женится. Женится! На этой шлюхе из МАКУСА! – он ударил кулаком по постели, и над головой от вспышки магии взорвалась лампочка, усыпав пол осколками и погрузив комнату в полутьму.

Гермиона вздрогнула.

– Прости… – пробормотала она, поднимая палочку, чтобы убрать осколки. – Я не хотела…

– Нет, это ты прости. Иди ко мне, Гермиона, – он приподнял одеяло рядом с собой, и она забралась к нему под бок, осторожно устроившись на его плече.

– Всё будет хорошо, Драко, – пробормотала она, зная, как необходимо иногда это услышать от кого-то, когда кажется, что мир вокруг тебя рушится.

Драко ничего не ответил и не открыл глаза. Дыхание снова выровнялось, и Гермиона, решив, что он заснул, осторожно попыталась высвободиться. У нее имелось еще несколько дел, с которыми непременно нужно было разобраться сегодня.

– Иди поужинай, – вдруг сказал Малфой, по-прежнему не открывая глаза. – Этот тупица Уизли наверняка даже обедом тебя не догадался накормить.

– Всё в порядке, я перекусила, пока готовила.

– Тогда останься со мной. Пожалуйста. Хочу знать, что ты рядом, когда буду засыпать. Может, тогда мне не приснится больше то дерьмо, которое я вижу во сне последнюю неделю.

– Конечно, Драко, – она легла обратно и, дождавшись, когда он окончательно забудется беспокойным сном, снова аккуратно выбралась из его объятий и выскользнула в гостиную.

Внимательно оглядевшись по сторонам, она подняла палочку и шепнула:

– Акцио наркотики.

Дверь шкафа в прихожей распахнулась, и из кармана черной магловской куртки вылетел небольшой пакетик, прыгнув ей в руки. Разглядывая белый порошок внутри, она гадала, что это, где Драко это достал и сколько такое количество может стоить. А затем решительно убрала пакетик в свою бездонную зачарованную сумочку.

Отправив патронуса профессору МакГонагалл с сообщением, где она, Гермиона предупредила директора, что не вернется в школу на ночь, и заверила, что будет в безопасности с Драко. После чего усилила магическую защиту квартиры еще несколькими заклинаниями, рассудив, что предосторожность не бывает излишней, хотя Малфой и так неплохо оградил свой дом от всех возможных напастей. После чего со спокойной совестью отправилась спать.

Под действием зелий вымотанный Драко проспал всю ночь и всё утро. Оставив ему на прикроватном столике полный стакан воды, Гермиона ушла на кухню, сделала себе пару бутербродов и налила чай. Обнаружив на подоконнике вчерашний номер «Ежедневного пророка», который не заметила вчера, она бегло пролистала его и нашла уже на второй полосе небольшую статью с кричащим заголовком «Люциус Малфой дождался смерти жены». Колдография под ним изображала самого «безутешного» вдовца с высокомерно-непроницаемым лицом, обнимающего за талию длинноногую красавицу-блондинку с кукольным личиком. На ней был строгий белый костюм и закрытая блузка с каким-то мелким рисунком, но всё равно будущая миссис Малфой была больше похожа на кинозвезду, чем на сотрудницу американского Аврората. В статье было всё то, что Гермиона уже знала сама и что ей рассказал вчера Драко, кроме того, упоминалось, что свадьба запланирована на самое ближайшее время, после чего пара намеревается переехать в Нью-Йорк. Наверняка красотка Эстер Крамп даже наполовину не подозревает, с кем связалась. Слизеринцы всегда мастерски умели манипулировать людьми. Но что Люциусу понадобилось в Америке? Более того – что ему понадобилось в МАКУСА? Ведь Эстер не просто его билет в Нью-Йорк, наверняка она еще и пропуск в Магический Конгресс.