Дисгардиум 2. Инициал Спящих - Сугралинов Данияр - Страница 18

После тюрьмы мы поперлись на другой конец города, чтобы Патрик экипировался. К этому моменту он уже прилично меня достал, потому что на любой случай у него была припасена история, и не одна. Он начал рассказывать о том, как, будучи младшим сыном крестьянина, завербовался в армию, а потом вернулся к теме отказа от жречества и развил ее вообще в другом направлении.

– Знавал я, Скиф, одного бородатого проповедника, – начал Патрик, провожая взглядом вход в таверну и рефлекторно облизываясь. – Вот только вещал он не о вере в божество какое-нибудь, а совсем даже напротив. То ли Карлос, то ли Маркус его звали, уже и не помню, но он все призывал к коллективной жизни, к равенству и прочей подобной белиберде – мол, заработки общие, все общее, и жены, стало быть, тоже. Его, кстати, потом с позором разжаловали и изгнали из армии: капраловскую жену оприходовал, шельмец! Перепутал, стало быть, чужое с общим. Но одно мне запомнилось особенно. Говорил он, что нет якобы никаких богов, а есть только дурман для народа. И боги все – сплошь выдумка жрецов, набивающих мошну пожертвованиями прихожан. Ему говорят – дурачок, откуда тогда благословения берутся, если не от богов? А тот уперся – обычная магия и ничего более…

Патрик остановился возле небольшого домика с покосившимися ставнями. Низкий щербатый забор напоминал старческую челюсть, где зубы через один, а калитка так и вовсе валялась на земле.

– Мы пришли. Извини, в дом не приглашаю… пока. У меня там немного не прибрано… Стыдно, – признался он и спросил с надеждой: – У тебя, часом, нет больше никаких дел? Я бы помылся, не хочется марать форму…

– Дела есть, – подтвердил я. – Но не знаю, выполнимы ли они сейчас. Патрик, ты же всех в городе знаешь, не подскажешь, где я могу найти мастера безоружного боя?

– Так ты же вроде лук купил? Думал, ты лучник…

– Лучник и есть. Только стрелять не умею.

– Ну ты даешь! – расхохотался Патрик. – Тебе кто-нибудь говорил, что за головы тех страшилищ, на которых ты собираешься идти, не просто так награда назначена? Они опасны! И как ты собираешься с ними разбираться? Если понадеялся на меня, то не хочу тебя разочаровывать, но я вроде бы не в форме, если ты понимаешь, что я имею в виду… Или решил таким образом от меня избавиться? Так для этой цели у тебя слишком изощренный план, малой! Сдохнуть я могу и немытым!

– Нет такого плана и не было, но я уже начинаю жалеть, что согласился тебе помочь. Я прямой вопрос задал, а в ответ услышал…

– Все-все-все, – Патрик примиряюще поднял ладони. – Извини, я же уже второй час как ни капли в рот, а это непросто дается! Трубы горят, в горле дерет… Ладно, переживу. Слушай, учитель драки на кулаках, мастер Сагда, живет в оружейном квартале. На вывеске у него кулак нарисован красный, не пропустишь. Он, кстати, и ногами машет – дай Нергал, тьфу, Спящий, каждому! Что твоя мельница! Там же, если захочешь, найдешь и охотника Конрада. Он мастер лука – с пяти сотен шагов белке в глаз стрелу засаживает! Правда, ночь на дворе, и вряд ли они тебя примут, но ты попытай счастья…

Патрик широко зевнул, и, глядя на него, я тоже разинул рот, прикрыв его рукой. Первый после бана день затянулся, а я так ничего и не сделал.

– Знаешь что, малой? Может, лучше завтра? – предложил мой подопечный. – Я посплю, с утра приведу себя в порядок, начищу доспехи, заточу меч, а ты спокойно обучишься у мастеров и…

В первые мгновения я не понял, что произошло. О’Грейди вдруг задергался, захлебнулся словами, забулькал, а из его рта полилась кровь, черная в свете Геалы. Тело городского пропойцы рухнуло, а за ним обнаружился темный силуэт убийцы. В его руках хищно изгибались дымящиеся кинжалы.

Убегать он не стал. Невозмутимо облутав труп, сверкнул белозубой улыбкой.

Атиякари, человек 20-го уровня

Клан: Аксиома.

Настоящее имя: Санджи Редди.

Реальный возраст: 15 лет.

Класс: головорез.

Имя отозвалось узнаванием. Это же тот самый парень, с которым я фармил кроликов в свой первый день в Дисе! Однако Атиякари меня не узнал. Изучив лут, он радостно воскликнул:

– Ого, почти золотой серебром! Вот же попрошайка, всегда знал, что у него есть деньги! Черт, минус тридцать репы с городом…

– На фига? – только и вымолвил я.

– Обломалась уникальная цепочка? Сочувствую, – никакого сочувствия в его голосе не чувствовалось.

– На фига, Санджи?

– Без понятия, – он пожал плечами. – Я просто выполнил приказ.

– Чей? – спросил я, хотя мог бы не спрашивать.

– А, ну да, забыл. Тебе большой привет от Большого По!

Головорез растворился во тьме. Я смотрел на лужу крови, расплывавшуюся под Патриком, и слышал за спиной стихающий в ночи смех.

В остекленевших глазах Патрика отражалось звездное небо. Шок от внезапности прошел, и его сменил главный вопрос: как много услышал Атиякари, незримо находясь рядом, пока мы обсуждали Спящих?

Пустынная окраинная улочка ожила, осветилась факелами, а лязг доспехов известил о приближении стражи. Меня окружил сразу десяток городских стражников, один из которых ощупал труп Патрика.

– На землю! – рявкнул чей-то властный голос. – Руки за голову! Не двигаться!

Меня сбили с ног, скрутили и обезоружили. Схватив за волосы, стражник приподнял мою голову, и в нос ударил запах мяса и лука. Кривя губы, уже знакомый старший стражник Гейл с ненавистью вперился в мое лицо:

– Гость Тристада Скиф! Ты обвиняешься в преднамеренном убийстве почетного гражданина города, бывшего капитана патрульного отряда стражи Патрика О’Грейди! – объявил он. – Тащите его в тюрягу, ребята!

– Это не я, стражник Гейл! – заорал я, придя в себя. – Я видел, кто это был! Это сделал…

Жесткий удар под дых не дал мне договорить. Гейл больно схватил меня за уши, резким ударом лбом сломал нос и, бешено вращая глазами, проревел:

– Заткнись, твою мать! Пасть раскрывать будешь только тогда, когда тебя спросят!

В тот же час моя репутация с городом рухнула до враждебности. Мелькнула мысль активировать Жуткий вой и сбежать из города, но я ее отмел. Это равносильно признанию вины, а лучше посмотреть на дальнейшее развитие событий. Разумеется, я отказался и от идеи перебить стражу. После такого о городах Содружества можно забыть навсегда.

Кто меня так подставил, натравив мирно пировавших в таверне стражников, можно было не гадать. Демонстративно проявив великодушие, Полинуклеотид затаил злобу и однозначно будет и дальше гадить везде, куда дотянется. А что может быть хуже, чем облом уникальной квестовой цепочки и минусовая репутация с единственным городом нашей песочницы? Единственным населенным пунктом, где обычный игрок может закупиться и распродаться на аукционе, починить экипировку, передохнуть, навестить учителей и получить квесты?

Вот только эта сволочь не учла одного: игрок я далеко не обычный…

За квартал до тюрьмы я вспомнил, как Гейл вымогал у меня три медяка, чтобы отпустить без суда за порванное платье Висты, и решил попробовать договориться. Подумал, что это вернет репутацию с городом. Да и когда еще проверять, как работает мой навык убеждения, если не сейчас?

– Сэр! У меня есть деньги, – шепнул я в затылок идущему впереди Гейлу. – Может, решим вопрос без участия судьи? Ночь на дворе, зачем беспокоить старого человека?

Меня словно не услышали, и тогда я озвучил сумму:

– Тридцать золотых, сэр. А если подождете, то будет и больше…

Гейл резко остановился, и ведущие меня стражники встали как вкопанные. Старший подошел ближе. По его лицу было видно, как в нем борются алчность и долг службы. Он поиграл желваками и миролюбиво произнес:

– Ты мне тут не «сэркай»! Можешь звать меня Дэвид. По правде сказать, за любого другого горожанина мы, возможно, и договорились бы… убийца. Впрочем, это еще не доказано… Скиф. Но капитан О’Грейди – не любой другой! Так, ребята?