Не рассказывай (СИ) - Вечная Ольга - Страница 12

А вот его приятель... Как же тесен, блть, этот грёбаный мир! В нашем городе будто людей мало, предпочитающих комфорт плюс. Угораздило меня пересечься с Григорием во второй раз! Первый-то оставил неизгладимые впечатления. Не то чтобы я прям поразился — у богатых свои причуды. Но кокс его бабе в моей тачке нюхать я не позволил категорически. Наябедничал. Про такие вещи нужно сообщать сразу, наркота — дело дурное. За что удостоился чести быть принятым на работу. Водителем.

Отказал, разумеется.

Она меня, кстати, не узнала. Я-то сразу понял, что эта рыжая — та самая подружка, что с моей Ксюшей в клубе за столом сидела. Признал, ещё когда девушка из «Камри» вытаскивала за волосы любовницу своего суженого. Женская драка — это страшно. Вот положа руку на сердце могу поклясться. А в боях на ринге и в дворовых драках я успел поучаствовать множество раз.

Бабы бьются без компромиссов. Насмерть.

Помог растащить. Не в смысле, что выслужиться хотел — просто перепугался, когда космы в разные стороны полетели. Это потом уже до меня дошло, что волосы наращённые у них обеих. Первое впечатление было... ну, в общем, впечатлился.

Затем быстро доставил любовницу до травмпункта: у бедолаги глаз заплыл и плечо было вывихнуто. Григорий пока со своей рыжей разбирался. Позже я вернулся по его просьбе, он мне девушку в машину усадил, дескать, вези домой. А сам визитку всучил и попросил отзвониться.

Когда Ксюша адрес назвала, я немного напрягся. Понял, что рядом. Подруги ещё и живут близко. Но кто мог знать, что столкнёмся посреди ночи? Да ещё и муж... объелся груш. Слава богу, бывший.

Подружка её, конечно... Зрелище печальное. Немного поболтали о жизни. Она меня не узнала, и я решил ничего о себе не говорить, чтобы не смущать её ещё больше. Хотя, признаюсь, хотелось расспросить о девушке с волосами как облачко. Но всему есть время и место. Да и план с серёжкой к тому времени в голове почти сформировался.

Что меня действительно волнует сейчас, так это то, что Ксюша ощутимо напряглась. Боится своего бывшего, что ли?

Я телефон в руках кручу.

Григорий руку не поднял ни на одну свою даму, ни на вторую. Напротив, извинялся, суетился. Опасным не выглядел. Попался мужик на измене, что поделаешь, бывает. Я ему когда позвонил, — сообщить, что рыжая дома, ну и про кокс упомянуть — он меня по-человечески попросил никому не рассказывать. Да я и сам понимаю, что разборки семейные, вмешиваться не стоит. Ревность людей на разное толкает. Сам бесился, когда за Люсей стали её одногруппники ухаживать. До дома подвозить, провожать, по пути якобы. Мы в разных вузах учились.

Может, и сейчас я просто ревную?

Через пятнадцать минут ожидания Григорий и Ксюхин бывший из подъезда выходят, сигареты достают. Серьёзные оба, хмурые. Ощутимо напрягаюсь. Вот неспокойно внутри, и всё тут. Сообщение ей пишу: «Ты в порядке?»

Блть, ну мало ли?

Проходит три минуты, коза не отвечает.

Звоню, — гудки идут — не берёт.

Я жду ещё пару минут, потом не выдерживаю. Вижу, что к подъезду кто-то спешит — будем считать, это знак. Перед глазами уже картинки всякие нехорошие. Вылетаю из «Камри» и успеваю добежать, чтобы поймать закрывающуюся дверь. Судя по свету, её квартира на седьмом этаже.

Угадываю со второго раза.

Сначала было решил, что снова ошибся и придётся лгать очередному заспанному мужику, но нет, Ксюша на пороге.

Напуганная и такая красивая, что внутри всё разом в точку сжимается. Словно шипы в груди и прямо внутрь втыкаются. Аж до боли. Короче, не отпустило меня ни фига. Не по пьяни у нас с ней всё случилось и не от скуки. Сегодня мог бы надавить и взять её прямо в машине, но решил потянуть, отсрочить. Дать понять, что с ней не только чтобы трахаться. Хотя трахаться я люблю искренне и отчаянно. Всё честно — поужинали, пообнимались, домой привёз. Телефончик заслужил.

Она когда рукой к моему паху потянулась, губы машинально облизала, у меня перед глазами вся жизнь промелькнула. Все ужасы, что видел или о которых слышал, постарался поднять из закромов памяти и представить одновременно.

Второй раз опозориться было бы реально стыдно. Но что я, блть, поделать могу — мало мне её, хочу все эти дни, только об этом и думаю. Хочу.

— Что ты здесь делаешь?! — удивляется Ксюша так искренне, что становится неудобно. Почти на секунду. Глаза вытаращила, словно я грабить вломился.

Волосы мокрые, и сама мокрая вся. В полотенце замоталась, но не вытерлась путём. Под ним голая, наверное. На лице паника. Беззащитная такая, обнять хочется.

— А что ты трубку не берёшь? — возмущаюсь в ответ. У самого глаза в пол. Хочу её, аж передёргивает. — Трудно ответить было, что всё в порядке? В порядке же? —Поднимаю глаза и наступаю. Подружка её, дура, нюхает, может, и эта балуется?

— В порядке. — Она интуитивно делает шаг назад, и я захожу в квартиру.

Окидываю Ксюшу взглядом с головы до ног, дабы лично убедиться. Сердце при этом снова ускоряется. Пальцы, которыми трогал её сегодня, аж горят.

Шарю глазами по лицу, шее. Будто ища следы... ну мало ли. Глаза нормальные, не пьяная даже.

Смотрю на её руки.

Стоп. Что с руками?

Ксюша прослеживает мой взгляд, прячет их за спину.

— Уходи, — говорит. — Пожалуйста, просто уйди. Я очень устала. Хочу одна побыть. Я прошу тебя.

— Откуда раны?

Я делаю ещё один шаг, она отходит. Наступаю.

— Я кричать буду! Да что ты делаешь?! — злится. В стену спиной упирается. Нервничает.

— Покажи сначала.

Хватаю её, она начинает вырываться. Полотенце опускается ниже, а потом и вовсе падает к ногам. Я зажимаю её, голую, стискиваю запястья.

— Эй, я просто посмотреть.

У неё ссадины. Довольно глубокие.

— Это от нервов. Расцарапала. Пусти ты! Пусти, мать твою! Придурок! Мудак! — Ксюша совершает отчаянный рывок, и я отпускаю.

Она приседает за полотенцем, прячется за ним и быстро отходит, прижимая ткань к груди.

— Ты совсем спятил?! — кричит в ужасе. — Ночью вломился ко мне домой! Пристаёшь! Я полицию вызову сейчас же!

— Извини. — Я быстро отступаю. — Зачем расцарапала руки? Просто подумал, что может... Твой бывший и этот второй вышли довольные такие.

— И что? Что они сделали по-твоему? — Она прищуривается. — Поколотили меня?! Изнасиловали? А ты, герой, спасать прилетел? До этого из кустов следил? Да ты маньяк!

— Мало ли что могло случиться! Я звонил, ты трубку не брала.

— Я в ду́ше была! А может, просто не захотелось бы отвечать! — Она топает ногой. — Ты мне кто вообще, чтобы претензии предъявлять?

Слышать такое неприятно.

— Ладно, извини. Просто волновался, Ксюш.

— Тебя никто не просил волноваться! Мой бывший мне не враг. Он сложный человек, так вышло, что мы расстались. И если бы ты не подвернулся, то мы бы... боже! — осекается она и отворачивается.

По ощущениям — чеку из гранаты выдернула. И та рванула в полуметре.

— Жалеешь, что ли? — спрашиваю с вызовом. Руки на груди складываю, сверлю её глазами.

— Просто уйди. Пожалуйста.

— Ясно-понятно. Когда до костей свои руки раздерёшь от своего счастья с мужем, — киваю на её ссадины, — в больницу не забудь обратиться. Моя лавочка закрывается.

— Обращусь, не переживай! Заботливый какой! — кричит вслед.

Я выхожу из квартиры и сбегаю на первый этаж, иду к машине. Аж трясёт от злости. Жалеет она!

Всё, на хер. Закрыли тему.

Глава 13

Ксения

Мама выходит из междугороднего автобуса одной из первых.

— Привет, мамуль! — весело здороваюсь я, подходя к ней. Мы крепко обнимаемся. — Как доехала? — Беру из рук сумку. Ого-го! Тяжёленькая.

— Ксюня, привет, доченька! Терпимо. Место досталось в самом конце, правда. Попросила пересадить, — бросает она укоризненный взгляд на водителя, — но ни в какую. Пришлось трястись, голова кругом идёт.

— Надо было такси взять, мам, уже столько раз говорили на эту тему. Это не так дорого, и мы можем себе позволить.