Герой ее романа - Дункан Элис - Страница 16
- Предыдущая
- 16/70
- Следующая
Вежливый вопрос мистера Олифанта говорил об искреннем беспокойстве о ее здоровье, и в другое время на Клэр наверняка произвело бы впечатление, что представитель ее издателя не лишен простых человеческих чувств. Однако сейчас она была не в том настроении. Притопнув ногой, Клэр разъяренно прошипела:
— Быстро входите в дом!
Из последних сил она подтолкнула его к двери. Мистер Олифант, споткнувшись, влетел в прохладную прихожую усадьбы Партингтонов, задев плечом Скраггса, который с трудом устоял на ногах. Когда они оба восстановили равновесие, то уставились на Клэр, разинув рты. А когда Клэр снова обрела дар речи, то поняла, что мужчины смотрят на нее в полном молчании уже несколько секунд. Она улыбнулась, надеясь, что на ее лице не слишком отражается тот ужас, что она чувствовала.
— Простите, мистер Олифант! Извините меня, Скраггс!
Скраггс молча склонил голову, а щеки мистера Олифанта сменили розовый оттенок на ярко-алый.
— С вами все в порядке, мисс Монтегю?
— Да! То есть нет…
Стараясь вернуть себе спокойствие, которое, казалось, убывало с каждым ее вдохом, Клэр в конце концов объявила:
— Мистер Олифант, вы — единственный человек в мире, который может меня спасти!
Лицо Скраггса, похожее на морду грустного лося, вытянулось сильнее обычного; глаза мистера Олифанта, которые были такими темными, что напоминали изобретательной на сравнения Клэр спелые оливы, изумленно расширились.
— Силы небесные! Милочка, мисс Монтегю, что случилось?
— Пожалуйста, пойдемте в мой кабинет, мистер Олифант!
Чувствуя себя в таком глупом положении, в какое не попадала вот уже много лет, Клэр схватила мистера Олифанта за руку и потащила по коридору. Она еще не знала, что будет делать, но чувствовала, что непременно должна заручиться его поддержкой. К счастью, мистер Олифант был одним из ее многочисленных воздыхателей. Обычно Клэр очень сожалела об этом, но сегодня чувствовала искреннюю благодарность за его ненужное ей прежде расположение.
Вероятно, мистер Олифант пошел бы за ней добровольно, и вовсе не стоило так вцепляться в рукав его сюртука и тащить его силой. Он скорее упал, чем сел в кресло, все еще прижимая к груди книги, которые привез с собой. Клэр выхватила их у него и сунула под подушку, лежавшую на другом кресле. К счастью, книг было всего три, и они оказались не слишком толстыми. Перепуганный мистер Олифант смотрел на нее во все глаза, и Клэр прекрасно его понимала.
— Матерь божья! Мисс Монтегю! Вы больны?
Клэр мучительно размышляла, как объяснить свое такое неординарное поведение. Необходимо было придумать какую-то максимально правдивую версию: ведь обманывать мистера Олифанта ей вовсе не хотелось.
— Нет-нет, мистер Олифант. Я не больна. Я… я…
Клэр судорожно сглотнула и прижала руку к щеке; не в силах придумать, что сказать. Разве имела она право заставлять этого человека лгать?
Неожиданно мистер Олифант распрямился в кресле. Выражение ужаса на его лице мгновенно сменилось на вкрадчивое сочувствие. Подавшись всем телом вперед, он схватил свободную руку Клэр, и она с удивлением посмотрела на него. Пальцы у мистера Олифанта были волосатыми, ладони — потными, и Клэр с неприсущей настоящей леди импульсивностью выдернула свою руку и вытерла о юбку. Впрочем, она сдержалась и ничего не сказала, потому что и так уже достаточно странно обошлась с ним.
— Очевидно, дело в книгах, мисс Монтегю? — осторожно спросил мистер Олифант. — Вы опасаетесь, что ваш новый хозяин будет возражать, если вы станете продолжать писать книги?
Не веря своей удаче, Клэр с облегчением воскликнула:
— О да, мистер Олифант! Однако как вы догадались?
Он погладил ее по руке и самодовольно кивнул. Клэр попыталась убрать свою руку, но он крепко ее держал. Его ладонь на ощупь оказалась мягкой и влажной, и Клэр было неприятно. Но ведь он так ей помог, подсказав сносный предлог, когда ее подвела изобретательность, поэтому Клэр не стала вырывать свою руку.
— О, мисс Монтегю, я совсем этому не удивляюсь. Конечно, такое невинное создание, как вы, не в состоянии понять поступки мужчин при данных обстоятельствах.
— Отчего же?
Мистер Олифант снова погладил ее по руке, и на этот раз Клэр едва не поддалась порыву ее резко выдернуть, но сдержалась и была горда собой за такой мужественный поступок.
— Видите ли, вы слишком чисты, сликом неопытны…
Мистер Олифант смотрел на нее с обожанием, и Клэр огорчилась. «Какая досада! — подумала она. — Почему мужчина, которым я восхищаюсь, относится ко мне с таким равнодушием? И почему ко мне благоволят такие вот ничем не примечательные мистеры Олифанты или мистеры Джонсоны?»
— И какое отношение ко всему этому имеют моя чистота и неопытность, мистер Олифант?
Клэр начинала чувствовать легкое раздражение и понимала, что это глупо. В конце концов, она сама хотела придумать убедительную причину своего необычного поведения. А кроме того, нельзя так досаждать мистеру Олифанту, тем более что она теперь в его руках.
— Мисс Монтегю, вы слишком долго вели уединенную жизнь. Боюсь, что на примере покойного мистера Партингтона вы составили неверное представление о мужчинах.
Клэр всегда считала, что покойный мистер Партингтон своим примером избавил ее от ужасного заблуждения, что все мужчины — просто грязные животные. Однако она предпочла не говорить этого мистеру Олифанту.
— Не все мужчины, моя дорогая юная леди, так снисходительны, как покойный мистер Партингтон. Не всем понравится иметь в услужении молодую особу, которая, кроме всего прочего, является сочинительницей знаменитых романов.
Клэр в изумлении уставилась на него.
— Что вы имеете в виду?
— Видите ли, моя милочка, сочинительство, а особенно сочинительство таких романов, которые вы печатаете под псевдонимом Кларенса Мактега, многие считают довольно неприличным.
— Неприличным?!
— Ну, недозволительным…
— Недозволительным?!
Клэр наконец вырвала у него руку, но ей было теперь все равно. Чувства кипели в ней, словно лава в вулкане.
— Что вы хотите этим сказать, мистер Олифант? Романы Кларенса Мактега никто не может счесть неприличными!
— Мисс Монтегю, милочка…
— Никакая я вам не милочка! Не могу поверить, что это сказали вы, мистер Олифант! Вы ведь представитель издателя, который вот уже пять лет публикует романы Кларенса Мактега. Много же вам понадобилось времени для того, чтобы понять, что эти романы неприличны!
Клэр в ярости вскочила и метнулась к двери, но, вспомнив, что где-то за дверью ее может поджидать Том Партингтон, вернулась к своему креслу.
— Мисс Монтегю, пожалуйста, успокойтесь, — говорил мистер Олифант, явно встревоженный подобным поведением Клэр. — Я вовсе не хотел умалить достоинств вашей работы. Я знаю, в издательском мире считают, что книги Кларенса Мактега — самые лучшие в жанре приключенческого романа.
— Неужели?
Клэр сдернула с носа очки и принялась протирать их носовым платком. Она всегда протирала свои очки, когда очень волновалась. Ей совсем не понравилось, что мистер Олифант так легко переменил свое мнение, и она пристально посмотрела на него.
— Тогда почему вы сказали, что они неприличные?
— Милочка, я имел в виду… Боюсь, я не совсем верно выразился… В конце концов, я ведь не писатель, как вы знаете, и не обладаю вашим даром меткого слова… Надеюсь, вы поймете меня правильно, потому что я хотел вам только добра…
— Нельзя ли ближе к делу?
В глазках бусинках мистера Олифанта мелькнула обида, и Клэр прикусила себе язык. Она совершенно забыла, как он любит поговорить.
— Прошу прощения. Я сегодня немного не в себе.
— Действительно, милочка.
Он фыркнул и снова замолчал, вид у него все еще был обиженный. Клэр с трудом подавила порыв вытрясти из него объяснение и выдавила сквозь зубы:
— Умоляю, продолжайте, мистер Олифант.
— Да. Так вот, моя милочка. Лично я считаю, что, несмотря на веские аргументы дам, поддерживающих движение суфражисток, неравенство между полами предопределено самой природой. Леди, как вам прекрасно известно, гораздо более экзальтированны и чувствительны, нежели мы, мужчины, являющиеся рабами своего интеллекта. Эта исключительная чувствительность дам, несомненно, оказывает влияние на их логическое мышление.
- Предыдущая
- 16/70
- Следующая
