Рыцарь в старшей школе (СИ) - Ш. Дмитрий - Страница 40

— Участники движения, — Иду домой, и экстравагантных клубов, вроде Ловцов сновидений, не приветствуются, но принимаются. Лучше так, чем сдать пустой бланк. Как заполните, отдайте главе того клуба, в который намереваетесь вступить. Пустые, испорченные и с упомянутыми вариантами сдайте президенту школьного совета.

Последовал очередной обмен воображаемыми разрядами молний с Оливией, расслабленно сидящей с полуприкрытыми глазами и раздражающей её снисходительной улыбкой. Незыблемо, как скала. Ей бланка почему-то не досталось. Заметил быстрый взгляд Бедфорд, брошенный в нашу с Даниэлем сторону.

«Да-да-да, — мысленно вздохнул, не испытывая большого желания подаваться в клубы, где нужно много трудиться, часто потеть, терпеть и страдать.»

Лучше бы на плаванье записался или в клуб кулинарии. Однако, всё же старательно вывел название клуба фехтования. От судьбы не убежать, но можно попробовать откупиться. По совету Ханны нарисовал на заявке сердечко и меч. Правда она советовала поставить между ними знак плюс, а я воткнул одно в другое, да ещё каплю крови пририсовал. Подумал, что так получится красивее. Про общее вспомнил, а про детали забыл. Потому не обратил внимание на странную реакцию Бедфорд, когда, не видя причин откладывать вступление, отдал ей сложенную заявку прямо перед выходом на обед. Думая о супе.

— Что там? — заинтересовалась Джессика Сомерсет, сидящая рядом с Маргарет.

— Ничего, — бесстрастно ответила капитан команды, дважды сложив лист бумаги.

Тщательно разгладив места сгибов, убрала его в карман.

Несмотря на попытки убедить себя, что ничего страшного не произойдёт, в столовую заходить не решился. В последний момент передумав, свернул к магазинчику. Со словами, — Я храбрый, но осторожный.

Ажиотаж первых дней, после прихода в эту школу парней, у учениц Святой Анны всё ещё не спал. Напротив, в их среде зародились какие-то непредсказуемые процессы. Однообразная, устоявшаяся школьная жизнь внезапно оживилась, забурлила с удвоенной энергией. Ещё бы, ведь пошатнулись вековые устои, как к такому остаться равнодушным?

У каждого из шести школьных «принцев», как нас окрестили с чьей-то лёгкой подачи, сделав местными знаменитостями, для некоторых, почти кумирами, появились собственные группы тайных сторонников. Особо двинутые школьницы, из тех, кто занимал нижнюю прослойку местного общества, из не самых богатых, знатных или влиятельных семей, по сравнению с высшей аристократией, пошли ещё дальше. Стали воздыхательницами и… немножечко преследовательницами.

В противовес им появилось движение, — Мы против. Ученицы, что требовали вернуть всё, как было. Предупреждающие невинных дев об опасности похотливых, коварных, озабоченных животных, движимых одними лишь инстинктами, что пришли разрушить это царство непорочных цветов. Они были очень убедительны в описательной части. Ещё что-то говорили про желание парней полакомиться вишней. Требовали установить над нами жёсткий контроль со стороны их сообщества. Пугали, что мы обязательно будем подглядывать за переодевающимися девочками из клуба плавания и лёгкой атлетики. Занимающихся там-то, во столько-то, с наиболее подходящих для этой цели таких-то и таких-то мест. Хотели даже карту повесить в холле, с красными крестиками, но вмешалась президент школьного совета, заявив, что первыми из этой школы вылетят они, за разглашение секретных сведений. Особенно досталось главам клубов плавания и лёгкой атлетики.

Спокойно поесть купленные сэндвичи в парке, под деревом, на идеально подстриженном газоне мне не дали. Нарушив одиночество уже на второй минуте. Появившийся Даниэль бесцеремонно уселся рядом, держа в руках объёмный пакет с жареными картофельными палочками, хот-догом, яичным рулетом, большой бутылкой газировки. С сомнением оглядев размер пакета и его жилистую, худощавую фигуру, скептически покачал головой.

— Что? Мне самому мало. Делиться не буду, — недовольно проворчал Даниэль, оценив мою упаковку с сэндвичами и маленький пакет с соком.

— Я и не прошу. Надо будет, сам возьму, — имел в виду повторный поход в магазин.

— Друг мой, на чём основывается твоя уверенность? — повеселел сосед.

— На силе… голода, — пошутил с серьёзным лицом.

— Весомый аргумент, — рассмеялся Даниэль. — Если он действительно окажется сильнее моего, не буду иметь ничего против. Надо как-нибудь сравнить, — запустил руку в коробку с жареной картошкой.

Захрустев едой, ведя себя совсем неаристократично, по-простому, как охотник на привале, Даниэль обратил внимание на безразличное выражение моего лица в процессе поедания сэндвича.

— И как он? — поинтересовался.

— Картон со вкусом сыра и запахом корицы, — поделился впечатлениями.

— Да быть не может, — не поверил сосед, перестав жевать. — Сюда же привозят всё самое свежее и вкусное.

— Хорошо. Похож на свежий и вкусный картон с запахом корицы, — уточнил с тем же выражением лица и прежней интонацией.

С сомнением посмотрев на сэндвич, Даниэль попросил дать попробовать, желая убедиться, что я его не обманываю.

— Моё. Не дам. Но, могу поменять на сосиску, — скосил взгляд на аппетитно выглядящую, поджаренную сосиску, политую кетчупом и майонезом.

— Шутить изволишь? Ты получишь мясо, а я останусь с картоном и булкой, набитой салатом? Хитёр, — одобрительно усмехнулся парень, убирая от меня хот-дог подальше.

Во избежание покушений.

— О чём спорите? — дружелюбно спросил Джеймс Бейли, подходя к нам вместе с Грегором Россом.

— О вкусовых качествах картона, — Даниэль охотно поделился информацией, положительно отнёсшись к увеличению компании.

— Странная тема. Не пробовали поговорить о чём-нибудь более приятном? — невозмутимо спросил Бейли, раскладывая перед собой пять абсолютно одинаковых белых квадратных коробочек.

— Например? — заподозрил подвох Даниэль, удивлённо разглядывая его обед.

— Домашняя еда. Мать боялась, что останусь голодным, — с некоторым смущением пояснил Бейли. — Или накормят какой-нибудь вредной, искусственной или жирной пищей, — со скрытым вожделением посмотрел на еду Даниэля.

— А почему такой странный способ упаковки? — придвинул хот-дог поближе к себе.

— Не обращай внимания. Наши семейные заморочки. Логическая загадка, которую должен решить до того, как открою коробки. Практика для ума. Что в двух, я уже вычислил. Здесь морская капуста, а здесь фруктовый салат. А вот тут должны быть фрикадельки. Или сырные шарики. Надеюсь, минуты за три решу головоломку, — задумчиво посмотрел на одну из коробочек.

— Бейли, напомни, чтобы я не приходил к вам в гости к обеду или к ужину, — попросил Даниэль.

— Не волнуйся. Тебя мы вовсе приглашать не намеревались, — обрадовал Бейли.

Без намерения обидеть.

— Ну и слава богу. Так на какую тему предлагаешь поговорить? — Даниэль вернулся к главной теме разговора.

— Конечно, о математике, — удивился Бейли, будто могли быть другие варианты.

— Понятно. А у тебя Росс, домашняя заготовка, кулинарный экспромт или продукт неудачной торговли? — как ни в чём не бывало, Даниэль переключился на Грегора, кусающего длинный французский багет, разрезанный вдоль, напичканный всем, чем только можно.

Кроме мидий в их естественной оболочке.

— Домашняя заготовка. Не моя. Какая-то ученица вручила перед обедом. Попросила оценить вкус и потом рассказать, насколько у неё получилось. Будет ждать меня после уроков в кабинете триста три. А ещё, что у неё припасена целая корзинка с едой.

Все трое с удивлением посмотрели на Росса, позабыв про еду.

— Росс, а ты не думал, что её может интересовать не только твоё мнение, но и…? — Даниэль не стал договаривать, сделав выразительный взгляд, направленный вниз.

— Для, но и… она должна, как минимум играть со мной на одном уровне. Триста три, кабинет музыки, а не того, о чём вы подумали. Не глупее тромбона. Кстати, а вкусно у неё получилось, — задумался Росс, распробовав багет. — Надо будет попросить завтра ещё один принести. И рецепт взять.