Новый мир. Книга 1: Начало. Часть вторая (СИ) - Забудский Владимир - Страница 97

А несколько минут спустя впереди показалась наша цель.

— О, Господи, — с отвращением и жалостью воскликнул я. — Это ужасно!

— Самое ужасное, что на месте «этого» всего несколько десятков лет назад находился цветущий национальный парк. Впрочем, то же самое можно сказать обо всем нашем мире.

Радужная голографическая табличка, нависающая над шоссе «Добро пожаловать в графство Вуллондилли» показалась мне гнусной насмешкой. Приветственная надпись висела на фоне ужасающей картины, более всего напоминающей гонконгский Коулун 80-ых годов XX века, о котором мне доводилось читать. Безобразные многоэтажки, возведенные, очевидно, безо всякого плана, со множеством бесформенных пристроек, налипших на здания со всех сторон, ютились друг к другу так близко, что все это казалось единым жутким организмом — муравейником или грибницей. Над этим кошмаром не было ничего даже отдаленно напоминающего озоновый слой — лишь ядовитый смог тяжелого свинцового цвета.

— «Графство Вуллондилли»? И как здесь вообще можно жить?! — поморщился я.

— Никто его так не называет. В народе его прозвали «индийской территорией» или «Новым Бомбеем». Это первое гетто, выросшее в окрестностях Сиднея — еще во времена индо-пакистанской войны. Сейчас здесь живет порядка трех миллионов людей. Точной цифры никто уже не знает.

— Он не выглядит таким огромным, — недоверчиво протянул я.

— Плотность населения там превышает пятьсот тысяч человек на километр квадратный территории. Ты видишь лишь верхушку айсберга. Больше половины населения живет под землей.

— Какой кошмар, — покачал головой я, вспомнив прочитанную историю о Сумане и Аванти Пракашах, которые тоже живут где-то здесь.

— Не беспокойся, мы не станем забираться вглубь этого муравейника. Там бы мы очень быстро остались голыми и босыми, в лучшем случае. Наша цель лежит на самой окраине. Здесь любят туристов из Анклава, не трогают их. Туристы — это деньги.

В атмосферу сиднейского Нового Бомбея мы окунулись неожиданно и мгновенно. Перестроившись в левую полосу, Роберт съехал с высотной эстакады, раскрутился на сложной развязке — и буквально сразу же оказался на запруженной народом улице, по которой с трудом можно было ползти со скоростью две мили в час. Сразу из нескольких мест доносилась громкая музыка совершенно разных мотивов. Прямо на проезжей части разместились лотки торговцев и передвижные точки продажи уличной еды, многие из которых были освещены свечами. Саранча и гигантские кузнечики жарились на углях повсеместно. Сверкающие огнями старые игровые автоматы предлагали испробовать свои танцевальные навыки, силу удара или меткость в стрельбе из пневматического ружья. Вокруг нашей машины со стуком и рычанием проносились мотороллеры, на некоторых из которых сидели по три или даже четыре человека. Худые люди индийской, арабской и африканской внешности, лица которых в основном были прикрыты повязками из ткани или толстой марли, буквально лезли к нам в окна, стучали и орали, зазывая куда-то или потрясая прямо у нас перед носом копеечными товарами. Я с удивлением смотрел на бородатого седого индуса с настоящей живой макакой на плече, на женщину в черной парандже, на уродливого калеку, протягивающему к нам обрубок кисти и на десятки таких же не менее колоритных персонажей. Если бы не самодельные дроны и голографические рекламные изображения самого разного содержания, мне показалось бы, что я перенесся во времени на несколько столетий назад.

Сквозь волнующееся человеческое море я с трудом разглядел огороженный сеткой-рабицей и защищенный бетонными плитами блокпост с надписью «Police». Из-за бетонных плит опасливо выглядывали люди в кажущейся здесь неуместной униформе цвета хаки с золотыми звездочками на груди. У полицейских, в отличие от прохожих на улице, нижняя половина лиц была прикрыта противогазами.

— Муниципальная полиция графства Вуллондилли, — проследив за моим взглядом, объяснил Роберт. — Кроме как на въездах и выездах из округа их здесь редко когда встретишь.

— Да уж. Хозяевами положениями они не выглядят, — согласился я.

Нам понадобилось минут десять, чтобы протолкаться через запруженный людьми бульвар к нужному нам месту. Тут начинался переулок шириной никак не больше пяти метров, который становился еще уже из-за строительных лесов на одной его стороне и множества припаркованных мопедов и велосипедов — на другой. Здесь, наверное, могли бы еще разминуться два мопеда, но уж точно не два автомобиля. По обе стороны переулка высились здания высотой не менее чем в тридцать этажей, которые буквально соприкасались балконами и не оставляли солнцу ни малейшей надежды попасть на здешнюю землю. Судя по количеству мусора под колесами улицы здесь вообще никто никогда не убирал. Подняв голову, я увидел сквозь стеклянную крышу машины десятки веревок с бельем, связки электрических кабелей и несколько перекинутых с балкона на балкон досок. Сквозь все это лишь с трудом можно было разглядеть клочок затянутого смогом неба.

Остановившись перед неприглядными раздвижными воротами в сетчатом заборе, опоясывающем маленький дворик перед зданием, стоящим по правую сторону переулка, Роберт несколько раз посигналил. На воротах не было никаких распознавательных знаков, кроме “STOP”, зато на самом здании приблизительно на высоте второго этажа развевалась весьма пафосного вида табличка с пальмами и закатом на морской гладью, на трех или четырех языках провозглашающая, что мы прибыли в «Дом отдыха Самуи». Соседние вывески, тесно липнущие к первой, рекламировали «Бойцовский клуб и школу муай-тай», «Супер 5D-кинотеатр для взрослых», «Чайхону и кальянную Захара» и виртуальный клуб «Лучший мир». Я заметил, что за забором припарковано несколько машин слишком приличного вида, чтобы они могли принадлежать здешним обитателям.

— Что это еще за место?! — поразился я.

Весьма дюжего вида охранник азиатской внешности, одетый в слишком жаркую для этого времени года черную куртку, под которой явно топорщилось какое-то оружие, ничего не спрашивая, вручную раздвинул ворота и пропустил наш автомобиль. Торговцы и попрошайки, все это время следовавшие за нами по пятам, внутрь не полезли — взгляд охранника был достаточно красноречив, да и правила игры им, небось, известны.

Роберт Ленц аккуратно припарковался на свободном месте рядом с чистеньким серым универсалом, почему-то внимательно взглянув на его номер и удовлетворенно кивнув, как будто увидел то, что и ожидал.

— Ну что, идем? — бодро заговорил он. — Не забудь свои банные принадлежности.

Едва я открыл дверь, как в мои уши сразу же ворвался шум, источаемый этим ужасным городом, а в ноздри, привыкшие к кондиционированному воздуху, ударила смесь тысячи острых и неприятных ароматов: пережаренной на огне саранчи, влажного белья на веревках, въевшейся в асфальт мочи, сгнивших прокисших фруктов, тяжелого кальянного дыма, грязных выхлопов низкокачественного бензина…

На заборе, ограждающем парковку, буквально повисли с десяток людей, которые громко пытались перекричать друг друга, тыча в мою сторону какими-то листовками, бусами, мешочками с травами и непонятно чем еще. Подняв голову, я увидел сотни окон, лишь половина из которых была заколочена деревянными ставнями, а почти изо всех остальных высовывались мужчины и женщины, покуривая сигареты или просто с большим или меньшим интересом поглядывая вниз.

— Идем! — Роберт, убедившись, что его машина закрыта, поманил меня за собой к невзрачной двери «Дома отдыха Самуи».

За дверью последовала каменная лестница, ведущая в подвал, но дальше меня ждало удивление. Мы оказались в месте, очень похожем на зону отдыха какого-нибудь спа-салона. Здесь царил полумрак, нарушаемый лишь синеватыми декоративными светильниками, вделанными в пол. В стенных нишах размещалось множество низких тахт с мягкими цветастыми подушками. Журчала вода в фонтанчике посреди крошечного искусственного озерца с декоративной растительностью. Было влажно, как в бане, клубы пара парили прямо в воздухе. В воздухе витал аромат ароматических масел и свечей, лечебных грязей, травяных настоек и мокрых полотенец.