Туарег. Серебряный мираж (СИ) - Кальби Иман - Страница 13

– Иди сюда,–  хрипло проговорил он, отодвигая с шумом маленький низкий столик, разделяющий их.

– Нет, Туарег… У меня все болит…–  попыталась отвертеться.

– Сюда иди, сказал,–  перебил тоном, не требующим возражений.

Иштар вынужденно выполнила команду, чувствуя, как по центру ее естества скручивается приятный болезненный спазм. Закусила губу.

Не дожидаясь ее дальнейших отговорок и раздумий, резко задрал халат, приспустил свои штаны и заполнил ее одним движением, усаживая на себя. Его руки впились в бедра Иштар. Она невольно охнула от первого его толчка. Несмотря на мнимое превосходство наездницы, девушка снова поймала себя на мысли, что ничего не контролирует. Снова вел он. Снова делал так, как хотел. Приспустил халат на плечах, оголив сочную грудь, которая теперь вздрагивала в такт его порывистым движениям. Подхватил зубами острую вершинку соска.

– Такая же дикая, как и я…–  прошептал, наслаждаясь ее телом,–  ненасытная… Жадная до удовольствия…Песчаная кошка…

Иштар простонала, откидывая голову назад от заполняющих ее эмоций.

– Идеальная девственница…– снова прохрипел, теперь уже скидывая ее на ворох подушек, нависая сверху и заполняя под новым углом, более яростно и быстро.

Они снова взорвались вместе. Он снова измазал ее всю своей насыщенной спермой. Долго восстанавливали дыхание, лежа рядом. Смеялись и просто молчали… Как– то осознанно, идиллически… Внутри Иштар захлебывалась в таком ярком спектре новых, странных эмоций… Никак не могла их понять до конца и совладать с ними….

– В шкафу в твоей комнате найдешь купальник. Надевай и спускайся обратно,–  произнес он, гладя ее по оголенному плечу.

– Я не надену купальник какой– то твоей бабы,–  вскинулась Иштар. Он примирительно улыбнулся.

– На нем этикетка. Успокойся.

Оставалось только догадываться, откуда он здесь появился… Но девушка снова не стала удручать себя лишними мыслями. Впервые в жизни она позволила себе не думать… Да будет так…

Спустя пару минут девушка уже направлялась навстречу Туарегу, наслаждающемуся расслабляющей теплотой пруда. Ступила в воду, зажмурившись от приятного ощущения мягкости артезианской воды.

– Говорят, любая влага в пустыне целительна…– проговорил, подплывая и снова впиваясь в ее губы.

– Боюсь, перед твоим натиском любая целительная сила беспомощна… Я едва ли могу шевелиться, Туарег.

Она говорила, а сама невольно обвивала его торс своими длинными ногами. Льнула к нему. Еще немного, еще чуть– чуть насладиться терпкой близостью с ним…

– Может ты гуль?– спросил Туарег с улыбкой,–  джинн, принимающий обличие прекрасных девушек в пустыне, чтобы потом выпить кровь попавшихся на их чары наивных путников?– подцепил ее подбородок пальцами, заглядывая в глаза.

Она улыбнулась в ответ, опустила губы на его шею и довольно ощутимо прикусила. Туарег утробно зарычал. Снова впился в ее губы. А потом словно что– то увидел на входе в дом, дернулся.

– Жди меня здесь, не выходи из воды,–  сказал совершенно другим, несколько отстраненным тоном.

Иштар растерянно оглянулась вслед тут же выбравшемуся из пруда Туарегу, чтобы увидеть мужскую фигуру на входе в дом. Смутилась и стушевалась. Чего– чего, а посторонних лиц сейчас она видеть не желала… Да и не готова была к этому, собственно…

Время шло, а мужчины все разговаривали, теперь заняв два кресла там, где они какое– то время назад с аппетитом поедали завтрак и друг друга. По телу Иштар снова невольно пробежала горячая волна. Вместе с тем, находиться в воде становилось все менее и менее комфортно. Сверху все настырнее палило солнце, грозя сжечь ее кожу, зато приятная прохлада парного молока воды теперь ощущалась все менее приятной и приветливой… Иштар чертыхнулась про себя, понимая, что не захватила ни полотенца, ни парео, которые бы позволили ей пройти мимо мужчин, что из– за расположения дома было неизбежно, не стесняясь откровенного купальника. Но страх заболеть или застудить придатки возобладал. Взяла себя в руки, вылезла из воды. Тут же распустила волосы, чтобы хоть немного скрыть под их густым каскадом грудь. Быстро пошла ко входу, оставляя за собой на полу мокрые следы ног.

Она почувствовала на себе взгляд второго мужчны почти сразу. Тот впился в очертания ее фигуры жадно, с интересом. Его губы невольно изогнулись в улыбке. Опустила голову, почувствовав теперь на себе и взгляд Туарега. Вынужденно подошла ближе, чуть ссутулившись, снова пересеклась глазами с незнакомцем, чье лицо ей почему– то показалось отдаленно знакомым. По телу пробежала неприятная волна страха. Девушка отвернулась и, не останавливаясь, устремилась в дом.

До заветной двери, которая бы скрыла ее от испытующих глаз мужчин, оставалось пару шагов, как она вдруг услышала у себя за спиной на арабском.

– Туарег, в твою скромную обитель с небес опустился малак (араб.– ангел)?

– Не малак, а шармута (араб.– шлюха),–  ответил тот своим привычным царапающе– хриплым голосом.

Оба мужчины гортанно засмеялись.

А тело Иштар словно сковали в железные тиски. Она зашла внутрь, чувствуя, как начинают гореть щеки и уши… Отрезвление накрыло ее ушатом холодной воды, ударившей по ее разморенному, сонному сознанию…

Подходит к зеркалу. Нервно кусает губы. Ей теперь беспокойно, тревожно, неприятно. Словно все эти часы гипноза развеялись, и она теперь очнулась в странной, пугающей реальности…

– А что ты ожидала, Иштар?–  сама себе задает вопрос с подковыркой, –  хочешь отношения как к принцессе, а сама ведешь себя как потоскуха… кувыркаешься в постели с малознакомым взрослым мужиком… Разве он не прав?

Прав, еще как прав. Она и сама прекрасно это знала… Даже хорошо, что она это услышала… Пора ей заканчивать сумасшествие. Возвращаться в свою реальность.

Поймала в отражении зеркала засосы на шее, посмотрела тут же на вспухшие от настырных, наглых поцелуев губы…

Она сейчас же поговорит с ним, потребует, чтобы вернул ее в цивилизацию. На худой конец, он ведь собирался это делать с самого начала…

Поежилась, только осознав, что от шока все еще стоит в одном мокром купальнике посреди комнаты. Решительно подошла к гардеробу, к своему облегчению обнаружила там футболку и джинсы, на удивление ее размера и тоже с этикетками. Хотя сейчас такое было состояние, что принципиально все равно, что напялить–  даже если бы эта одежда пахла другой женщиной, она все равно наденет ее, чтобы спрятаться…

Не успела натянуть джинсы, в комнату вошел Туарег. Его лицо было спокойным, даже непроницаемым. Словно высеченным из камня. Взгляд злым и поедающим…

Иштар взяла с тумбочки гребешок и начала причесывать волосы, делая вид, что не обращает на него никакого внимания. Однако поджатые губы, чрезмерно резкие, рвущие изумительно красивые волосы движения и демонстративно холодный взгляд ее выдавали…

– И как понимать твое поведение?–  спросил он лающе, относя свой вопрос то ли к тому, что она ослушалась его и вылезла из воды, то ли к ее показному пренебрежению сейчас…

– Туарег, я хотела бы уехать,–  сказала решительно, разворачиваясь к нему,–  сейчас же…

Он усмехнулся. Подошел ближе. Так, что своей массивной спиной закрыл ее, нависая, как отвесная скала. Иштар невольно попятилась назад. К горлу снова подступил ком страха и паники… Теперь она смотрела на все более реалистично… Куда она влезла? Чем вообще думала? Стало страшно, что она один на один посреди пустыни с большим сильным мужчиной…

– Не люблю повторять, девочка,–  грозные нотки теперь стали еще ниже на тон, еще более утробными, пугающими,–  А еще не люблю, чтобы мои вопросы оставались без ответа. Конкретизирую, если твоей красивой белой головке непонятно с первого раза… Зачем ты решила продефилировать почти голышом мимо моего гостя? И что это сейчас за кислое выражение лица?

Иштар злобно выдохнула.

– Любишь конкретику, получай. Я не собиралась морозить свои придатки из–  за того, что два напыщенных индюка собирались вести милые неспешные беседы. Это не мой гость, не мой дом, ты не мой мужчина, чтобы я думала о твоём авторитете в глазах других, ставя его выше своего здоровья… Ты не предупреждал, что ждешь гостя, в противном случае я, возможно, и не залезла бы в воду… К тому же, с чего бы мне вести себя прилично, если я всего лишь «шармута», –  вырвалось у нее на автомате. Не смогла она скрыть так и сочащуюся между строк обиду… Снова мысленно обругала себя за очередной прокол…