Саймон Тэйкер и первый год в Хогвартсе (СИ) - Янтарный Дмитрий - Страница 16

— Безоар — это камень, который извлекается из желудка козы. И он является противоядием от большинства ядов.

— Именно, — кивнул профессор Снейп, — конечно, есть список исключений, и на шестом курсе мы будем его проходить… с теми, кто наберёт достаточное количество баллов, чтобы продолжать учиться у меня после пятого курса, разумеется, — со злорадной усмешкой добавил он.

— Что ж, может быть, в таком случае, вы нам расскажете про волчью отраву и клобук монаха? — спросил профессор.

— Ну, — замялся Саймон, — это ведь одно и то же растение, верно?

— В чем разница между этим листиком и этой веточкой? Это одно и то же растение, — язвительно сказал профессор, но не успел по классу прокатиться смешок, как он уже более ровным голосом добавил, — даже если это и так, вам это ничем не поможет. Какое это растение?

— Я не знаю, сэр, — тихо ответил Саймон, тоже залившись краской.

— Аконит, — ровно сказал профессор, — впрочем, ваш ответ был, несомненно, увереннее, чем у предыдущего оратора. И, как вы все могли видеть, — обратился профессор Снейп к классу, знаком дозволяя Саймону сесть на место, — каждому в этом классе есть чему учиться. И потому я ожидаю от вас полной внимательности и сосредоточенности на моих уроках. А теперь записывайте всё, о чём мы сейчас говорили.

Ученики поспешно потянулись к своим пергаментам, и через несколько секунд в кабинете зашуршало множество перьев. Но профессор Снейп добавил.

— А за ваш наглый ответ, Поттер, я записываю штрафное очко на счет Гриффиндора.

На мгновение у Саймона мелькнула мысль, что у профессора Снейпа совершенно нет чувства юмора, но он поспешно её отогнал, конспектируя услышанное. Кроме того, у него возникло стойкое ощущение, что профессор на самом деле куда более чуток и внимателен, чем это кажется на первый взгляд. И, возможно, даже мысли не являются для него таким уж секретом.

Очевидно, что уроки зельеварения обещали быть для учеников достаточно трудными, ибо профессор Снейп не переносил халтуры и пустого времяпрепровождения во всех смыслах. Это подтвердилось и реакцией профессора на событие, случившееся на втором уроке.

Снегг разбил учеников на пары и дал им задание приготовить простейшее зелье для исцеления от фурункулов. Он кружил по классу, шурша своей длинной чёрной мантией, и следил, как они взвешивают высушенные листья крапивы и толкут в ступках змеиные зубы. Он раскритиковал всех, кроме Драко и Саймона, которые работали за одним котлом. Саймон тщательно измерял на весах необходимые порции ингредиентов и подавал их Драко, который аккуратно ссыпал их в котёл, не забывая его помешивать. И как только Снейп пригласил всех посмотреть на зелье Драко и Саймона, которое начало приобретать требуемый нежный салатовый оттенок, темница вдруг наполнилась ядовито-зелёным дымом и громким шипением. Невилл Долгопупс, работавший через стол с одним из гриффиндорцев, умудрился растопить его котел. Тот превратился в огромную бесформенную кляксу, а зелье, которое они готовили в котле, стекало на каменный пол, прожигая дырки в ботинках стоявших поблизости учеников. Они с воплями кинулись спасаться на стульях и столах.

Самому Невиллу досталось еще больше. Зелье окатило его лицо, и сейчас оно покрывалось тёмно-красными волдырями. Он прикрыл его руками и застонал от боли.

— Идиот! — прорычал Снейп, одним движением ладони сметая в угол пролившееся зелье, — как я понимаю, прежде чем снять котел с огня, вы добавили в зелье иглы дикобраза?

Невилл вместо ответа сморщился и заплакал — его лицо приобретало всё более тёмно-красный оттенок.

— Отведите его в больничное крыло, — скривившись, произнес Снейп, обращаясь к Симусу. А потом повернулся к Гарри и Рону, работавшими за соседним столом, — вы, Поттер, почему вы не сказали ему, что нельзя добавлять в зелье иглы дикобраза? Или вы подумали, что если он ошибется, то вы будете выглядеть лучше его? Из-за вас я записываю ещё одно штрафное очко на счет Гриффиндора.

Саймон снова бросил на профессора недоуменный взгляд. На первом уроке Гарри Поттер показал, что мало что смыслит в зельеварении. И тем не менее профессор снова наказывает его, причём так, будто Поттер, по меньшей мере, записался к нему в ассистенты, и то, что произошло, было исключительно его виной. Но всё же не стал ничего говорить. Саймон заметил, что Гарри Поттер тоже хочет возразить, но его рыжеволосый приятель что-то шепнул ему на ухо, и тот промолчал. Профессор, который в это время волшебной палочкой заставил пролитое зелье испариться, этого не заметил.

— Класс, — сказал Драко Саймону, когда они шли на обед, — о лучшем преподавателе можно только мечтать. Уж он-то знает своё дело в отличие от того же Квирелла, и не станет занудствовать, как этот Бинс.

— Угу, — пробормотал Саймон, после чего с интересом добавил, — а как ты думаешь, почему он так взъелся на Поттера на втором уроке?

— А какая разница, — пожал плечами тот, — знаменитый Поттер понял, что с ним не будут носиться только потому, что он знаменитый. Пусть своей тыквой начинает варить.

— Да, но замечание по поводу игл дикобраза вообще странное, — заметил Саймон, — он с такой же придиркой мог прицепиться к любому. Даже если бы он прицепился к ней с Грэйнджер — это было бы более логично, — они добрались до своего места в Большом зале и уселись на скамьи, — видел, как она рвалась отвечать на первом уроке? Вот и подсказала бы Долгопупсу, что не надо баловаться с иглами дикобраза, раз такая умная.

— Забей, — махнул рукой Драко, — старшекурсники говорят, что если он и ведёт себя иногда немного странно, просто не нужно заострять на этом внимание. За нас он всегда заступается, и это самое главное. Давай, ешь быстрее, тренировка у нашей сборной начнётся через полчаса, а нам еще сумки в гостиную отнести надо…

После того, как Саймон и Драко отнесли свои сумки, они направились на тренировку по квиддичу. Когда они выходили из замка, то столкнулись нос к носу с Гарри Поттером и его рыжеволосым приятелем Уизли, которые тоже выходили из замка.

— Блестяще, Поттер, — издевательски сказал Малфой, — два штрафных очка в первую же неделю пребывания в Хогвартсе. Чувствую, ты принесёшь своему факультету много пользы.

Оба мальчика вспыхнули, но не нашлись, что на это ответить. Однако, когда Малфой открыл рот, чтобы второй репликой окончательно закрепить успех, Саймон твёрдо взял его за плечо.

— Мы опаздываем. Ты же не хочешь, чтобы вся сборная дожидалась нас и тратила время?

Они первые вышли из замка и направились к полю для квиддича. Через минуту Драко обернулся — Гарри со своим спутником направлялись в сторону Запретного леса.

— Куда это они? — задумчиво спросил Саймон, тоже оберунувшись.

— Да, небось, к этому идиоту-леснику Хагриду, — презрительно процедил Малфой.

— А что ты против него имеешь? — удивлённо спросил Саймон.

— Хочешь знать, — прищурился Драко, — потому что я только теперь понял, как он нам всем насолил. Я встретился с Поттером в первый день ещё в Косом переулке. Мы вместе покупали мантии для школы. Я пытался с ним подружиться, хотя и не знал тогда ещё, что он — это он. Но разговор у нас не пошёл. Так вот, когда он вышел из магазина — его там ждал этот Хагрид. Окно было открыто, и я кое-что услышал. А услышал я то, как он поливает грязью наш факультет — мол, и чёрные маги все — вот прямо все без исключения, он так и сказал! — были из Слизерина. И Сам-Знаешь-Кто тоже из Слизерина. Мальчику, который всю сознательную жизнь прожил среди маглов, в его первые шаги в магическом мире сообщают, что наш факультет — чуть ли не средоточие зла. Как мне ещё к нему относиться?

— В самом деле? — удивлённо взметнул брови Саймон, — как это нечестно с его стороны. Думаешь, он сам до такого додумался?

— Без понятия, — фыркнул Драко.

Больше они на эту неприятную тему разговаривать не стали. Потому что как раз в это время поднимались на трибуны.