Найди его, а я разберусь - Чейз Джеймс Хэдли - Страница 8

Все эти рассуждения ни к чему меня не привели. Я сознавал, что больше всего на свете хочу одного: провести месяц в ее обществе.

А коль скоро речь шла о Хелен – это было все равно что сказать, что мне конец.

Поезд прибыл на вокзал Сорренто с опозданием на двадцать минут. Он был набит битком, и у меня ушло еще какое-то время, чтобы выйти с платформы на площадь перед вокзалом, где выстроились такси и конные экипажи в ожидании пассажиров.

Я стоял на солнцепеке, высматривая Хелен, но ее нигде не было видно. Я поставил на землю свой чемодан, шуганув услужливого нищего, который хотел проводить меня до такси, и закурил сигарету.

Меня удивило, что Хелен меня не встречает, однако, если учесть, что поезд опоздал, она могла отправиться по магазинам, чтобы скоротать время, решил я. Поэтому я прислонился к вокзальной стене и принялся ждать.

Толпа, выплескивавшаяся из здания вокзала, понемногу рассеялась. Кого-то встретили друзья, кто-то ушел, некоторые нанимали такси и конные экипажи, пока на площади не остался только я один. Прошло, наверное, минут пятнадцать, Хелен по-прежнему не появлялась, и я начал терять терпение.

Может быть, она сидит где-нибудь в кафе на площади? Я подхватил свой чемодан и отнес его в камеру хранения. Затем, освободившись от ноши, прошелся по улице до центра города.

Я прогуливался, высматривая Хелен, но нигде ее не увидел. Я заглянул на парковку, но не заметил машины, которая могла бы принадлежать Хелен. Я зашел в одну из кафешек, сел за столик и заказал эспрессо.

С моего места были видны все подходы к вокзалу, а еще все машины, въезжавшие на площадь.

Время близилось к половине пятого. Я выпил эспрессо, выкурил три сигареты, затем, заскучав от ожидания, спросил у официанта, можно ли от них позвонить. Телефонистка нашла номер виллы не сразу, однако после небольшой задержки все-таки нашла, а после еще одной задержки сказала, что на звонок никто не отвечает.

Какое разочарование.

Возможно, Хелен забыла, в котором часу приходит поезд, только что выехала с виллы и сейчас как раз в пути. Сдержав свое нетерпение, я заказал еще эспрессо и уселся ждать, однако в десять минут шестого я был уже не просто раздражен, но и встревожен.

Что с ней случилось? Я знал, что она успела поселиться на вилле. В таком случае почему же она не встретила меня, как мы договаривались?

Когда она показывала мне карту, я более-менее понял, где расположена вилла. По приблизительным расчетам, милях в пяти от Сорренто, вверх в горы. Я сказал себе, что мне станет легче, если я чем-то займусь, вместо того чтобы сидеть в кафе, поэтому я решил прогуляться до виллы в надежде встретить Хелен по пути, когда она будет ехать вниз.

К вилле вела всего одна шоссейная дорога, так что шансов разминуться не было. Все, что требуется от меня, – идти по дороге, и рано или поздно мы встретимся.

Я неторопливо отправился в долгий путь до виллы.

Первую милю я пробирался через толпы туристов, которые глазели на витрины магазинов, ждали автобусов и вообще заслоняли собой ландшафт, однако, стоило вырваться из города и оказаться на вьющемся змеей в сторону Амальфи шоссе, как конкуренцию мне начали составлять лишь быстро несущиеся автомобили.

Через две мили шоссе раздваивалось, и боковая дорога уводила от главной вверх, в горы. Было уже двадцать минут седьмого, однако Хелен по-прежнему не появилась.

Я ускорил шаг, приступая к долгому, нелегкому подъему. Преодолев милю и так и не встретив Хелен, я обливался потом и нервничал.

Виллу, угнездившуюся на высоком холме с видом на залив Сорренто, я увидел за добрые полчаса до того, как добрался до нее. Она была именно такой прекрасной и вдохновляющей, как и обещала Хелен, однако в тот момент я был не в состоянии оценить ее красоту. Единственной моей мыслью было отыскать Хелен.

Она была права, когда говорила, что вилла стоит уединенно. Уединенно – это еще мягко сказано. Вилла стояла на собственной территории, и других домов в пределах видимости не было.

Я толкнул кованые ворота и ступил на широкую подъездную дорожку, обсаженную по бокам шестифутовыми георгинами всевозможных оттенков, тяжелые головки которых достигали восьми дюймов в диаметре.

Подъездная дорожка завершалась асфальтовой площадкой, на которой стоял «линкольн» Хелен с откидным верхом. Что ж, по крайней мере, я не разминулся с ней по дороге, подумал я, как только увидел автомобиль.

Я поднялся по ступенькам, ведущим к вилле. Парадная дверь была приоткрыта, и я толкнул ее.

– Хелен! Ты здесь?

Молчание, царившее в доме, подействовало на меня угнетающе. Я вошел в большой холл с мраморным полом.

– Хелен!

Я медленно переходил из комнаты в комнату. Здесь имелись просторная гостиная, где в алькове была устроена обеденная зона, кухня и большое патио с видом на море, плескавшееся примерно в двух сотнях футов внизу. На втором этаже было три спальни и две ванные комнаты. Вилла оказалась современная, прекрасно меблированная – идеальное место для отпуска. Я был бы от нее в восторге, если бы навстречу мне вышла Хелен. А так я задержался в доме лишь для того, чтобы убедиться, что на вилле ее нет, затем спустился в сад и принялся искать ее там.

На мои неоднократные крики никто не отозвался, и вот теперь я запсиховал по-настоящему.

Одна из садовых дорожек упиралась в ворота, которые были чуть приоткрыты. За воротами к вершине холма, поднимавшегося над виллой, вилась узкая тропинка. Не могла ли Хелен уйти сюда? – спросил я себя. Я решил, что не стану сидеть сложа руки в надежде, что Хелен появится сама. Эта тропинка показалась мне вторым возможным выходом с виллы. Я понимал, что никак не мог разминуться с Хелен, пока шел из Сорренто. Оставался шанс, что она отправилась на прогулку по этой тропинке и либо забыла о времени, либо с ней случилось какое-то несчастье.

Я поспешил обратно на виллу оставить записку на тот случай, если Хелен все-таки еще в Сорренто и мы разминулись. Мне не хотелось, чтобы она снова уехала в Сорренто, если, вернувшись, не застанет меня в доме.

Я обнаружил в ящике письменного стола бумагу с названием виллы и наскоро набросал записку, оставив ее на столе в гостиной, затем вышел из дома и быстро зашагал по садовой дорожке к воротам.

Я прошагал, наверное, четверть мили и уже склонялся к мысли, что Хелен вряд ли ушла с виллы этим путем, когда увидел внизу еще одну большую белую виллу, выстроенную прямо в скальной породе. Никогда еще я не видел жилого дома в столь недоступном месте. С вершины утеса к этой вилле вели крутые ступеньки. Единственный разумный способ добраться туда – по морю. Эта вилла была мне без надобности, я даже не замедлил шага, хотя и поглядел на нее, проходя мимо по извилистой тропке. Я увидел просторную террасу со столом, шезлонгами и большим красным зонтом. Крутая лестница спускалась в бухту, где у причала стояли два катера с мощными моторами. Проходя дальше, я подумал, что за миллионер поселился в подобном месте. Но не успел я пройти и трехсот ярдов, как мысли о вилле полностью вылетели у меня из головы, потому что прямо на тропинке передо мной лежал футляр от кинокамеры Хелен.

Я узнал его мгновенно и замер на месте, а сердце пропустило один удар.

Несколько секунд я рассматривал футляр, затем, шагнув вперед, наклонился его поднять. Не было никаких сомнений, что это тот самый футляр. Дело было не только в его форме и новенькой свиной коже – на крышке были выгравированы золотом инициалы Хелен. Футляр был пуст.

Зажав его в руке, я поспешил дальше. Еще через пятьдесят ярдов тропинка неожиданно поворачивала под прямым углом в сторону от моря, уводя в густой лес, протянувшийся на четверть мили, что оставалась до вершины холма.

Этот поворот под прямым углом подводил тропинку опасно близко к краю утеса, и, остановившись здесь, я оглядел голую отвесную скалу, спускавшуюся в море, которое омывало массивные валуны двумя сотнями ярдов ниже.