Не кричи...(СИ) - "Изменяя_реальность" - Страница 26

***??..?? : ?.?.

Вокруг темнота.

Попытки пошевелиться ни к чему не приводят. Очень болит голова и между лопаток. Чёрный «Кадиллак Эльдорадо», лёгкие шаги и удар током — всё, что я помню. Руки болят, и когда я шевелю ими, в запястья врезается верёвка. Я в плену. Я в плену? В плену?!

Истеричный смех накрывает внезапно. Это какой-то сюр. Просто быть того не может. Я была уверена, что Рамлоу и есть серийный убийца, которого я столько ищу… В этот раз моя беспечность не сойдет с рук.

Вслушиваюсь в окружающий меня мир, ёрзая и пытаясь высвободиться. Сидеть, привязанной к столбу очень не удобно. Ноги затекли, плечи тоже. В темноте с трудом различаю очертания собственной машины. Она всего в паре метров от меня. И ведь эту ловушку я вырыла себе сама: никому из офиса нет дела, что я не выхожу ночью на связь, все знают, что я патрулирую федеральные трассы, и не будут меня искать до утра. А может и до самого вечера… Страшно… В груди словно дыру пробили — от накатывающей паники обдаёт холодом. Неужели это конец? Неужели сегодня я умру?

Где-то неподалёку раздаётся сдавленный женский крик. Я отчётливо слышу рыдания и вопль боли. Проклятье… Я тут не одна. Значит, он ещё не убил последнюю пропавшую девушку. Мерзость какая… Мне бы только выбраться… Ох, мне бы только выбраться…

Время тянется бесконечно медленно. Что бы я не предпринимала, мне никак не удаётся вырваться. Руки отекли от бесплотных попыток освободиться. Чувство безысходности и паника хватают за горло так, что я уже почти не понимаю, что делаю. Мне страшно… Я не хочу умирать… Алекс, как же Алекс? И Кларисса… Бедная девочка, бедные они все. Если они все сидели, как я, и слушали то, что слышу я, то нет ничего страшнее, чем осознавать близость гибели. Я из последних сил пытаюсь высвободить руки, но только сильнее сдираю кожу на запястьях. Чем сильнее я сопротивляюсь, тем меньше у меня остаётся шансов. Бьёт озноб, и от пота щиплет в глазах.

Я не могу поверить, что так глупо угодила в ловушку. Расслабилась, поверила в то, что опасность миновала. Шум в ушах перекрывает все остальные звуки, но я с опаской вслушиваюсь в ночь. Страшнее всего сейчас, как бы это ни казалось цинично, было бы услышать тишину. Это будет означать, что эта мразь покончила с одной жертвой и скоро явится сюда за мной. Каждый шорох вызывает отчаянную панику, граничащую с истерикой. Я уже не отдаю себе отчёта в том, что реву, кусая губы, стараясь сдержать вырывающиеся из груди всхлипы. Мне чертовски страшно.

В тишине, изредка прерываемой криками жертвы слышатся едва различимые шаги, будто кто-то крадётся во тьме. Плотный силуэт проскальзывает за машину. Мне показалось? Кажется, от страха уже мерещится всякое… Господи, только бы показалось… Мне нужно ещё немного времени. Крики женщины не стихают. Я вслушиваюсь в них и вдруг отчётливо у самого уха слышу голос с хрипотцой:

— Не ори, Морелли. Будешь орать — оба сдохнем…

От страха едва не вскрикиваю, но крепкая сухая ладонь вовремя зажимает мне рот.

— Какого чёрта… Рамлоу, как ты тут оказался? — спрашиваю, как только спадает первый приступ, голова идёт кругом.

— Молчи, дура…

Прямо за моей спиной, тяжело дыша и еле слышно покряхтывая, копошится мой задержанный. Чёртов сукин сын! Как он выбрался из камеры? Горячее дыхание обжигает кожу на щеке, когда верёвка падает, освобождая запястья. Из-за столба появляется основательно помятая физиономия Рамлоу. Фингал на пол лица, так, что правый глаз полностью заплыл.

— Ты жить хочешь? Тогда бегом в машину… — шипит он, помогая подняться.

Крепкие руки хватают за плечи так, что на миг кажется, что я снова в тисках. Какого чёрта происходит, не понимаю. Рамлоу грубо запихивает меня в мою же машину, на пассажирское сиденье, пристёгивая ремнём безопасности. От него пахнет кровью и потом. Тихонько прикрывает дверь, плюхается за руль.

— А теперь валим отсюда… — проворачивая ключ в замке зажигания, коротко сообщает он.

— Погоди, там же… Там… — еле цежу, борясь с дрожью и трясущейся нижней челюстью.

Адреналин лупит неимоверно. Сердце бешено выколачивает ритм в висках. Руки трясутся так, что я не могу отереть слёзы. Никогда не испытывала подобного ужаса неминуемой гибели, даже много лет назад, под обстрелом. Тогда казалось, что погибнуть от пули не так уж и плохо — быстро, чисто. Практически героика. А вот умирать так, как сейчас умирает девушка в руках маньяка…

— Нет её… Всё, уже нет… — поясняет Рамлоу, бросая короткий злой взгляд мне в глаза.

Единственный здоровый глаз в свете приборной доски патрульной машины горит нехорошим, дурным светом. И я ему верю. Рамлоу выводит машину выбивая задним бампером ветхие деревянные ворота амбара.

Теперь я отчётливо вижу старую ферму в едва начинающемся рассветном мареве, правда всё ещё не могу понять где мы находимся. Недалеко, под навесом, укрытый камуфлирующей тканью виднеется силуэт еще одной машины. На грохот из небольшого сарайчика выскакивает высокий мужчина. На нём резиновый фартук, медицинский костюм, перчатки и защитная пластиковая маска. Неверный свет фар выхватывает его фигуру всего на миг, пока Рамлоу завершает разворот. Мужчина делает несколько неуверенных шагов в нашу сторону, а затем бросается обратно в сарай.

— Стой! Стой, мы должны его остановить!

— Серьёзно? — не обсуждая, Рамлоу давит на газ, заставляя патрульную машину взвыть турбиной, — пушка твоя где? Тю-тю… Нету!

— Мы должны что-то сделать! — бью в истерике по мускулистой руке, сжимающей руль. — Мы обязаны! Стой!

Он вдруг смотрит зло, так зло, что я запинаюсь на полуслове. Ему плевать.

— Ты сдохнешь. Не остановишь его, — холодно констатирует, выводя машину на трассу. — Не сейчас точно.

Двигатель подвывает, захлёбываясь пылью и холодным августовским предрассветным воздухом. Меня бьёт озноб и душат слёзы. Мерзавец! Мерзавец!!!

Радиостанция внезапно оживает. Я вздрагиваю.

— Рамлоу, верно? — знакомый до холодка между лопаток голос прорезает тишину.

Рамлоу не реагирует, будто его это не касается.

— Я знаю, что ты меня слышишь… Верни её. Это моя добыча…

Вместо какого-либо ответа Рамлоу просто вырывает передатчик из панели, прекращая сеанс связи.

— Что ты наделал, идиот! — визжу в полном ужасе.

Рамлоу молчит, чуть кривя губы в хищном оскале. Стрелка спидометра поднимается всё выше и выше, машина ревёт, унося меня прочь от того, за кем я гонялась целых три года. Унося меня от очередной жертвы.

Спустя минут пятнадцать прошедших в полной тишине задержанный наконец останавливает автомобиль прямо посреди дороги. Инерцией меня чуть не выкидывает с сиденья, хорошо, что я предусмотрительно пристегнута ремнем безопасности. Поворачивается всем корпусом, облокачиваясь на руль. Ещё несколько минут назад я готова была разорвать его своими собственными руками, а теперь сижу, глотая слёзы и панику.

— Послушай меня, девочка… Её ты не спасла бы. И сама подохла. Я видел, что он с ней сделал. И то же было бы с тобой.

— Почему… — голос срывается на шёпот, и чтобы не зарыдать, говорю очень медленно, — ты ей не помог.

— Поздно было, — протягивает ко мне руку, уверенно и жестко хватая за челюсть всей пятернёй, заставляет поднять глаза и посмотреть на него, — ни ты ни я ей уже не помощники.

Сбрасываю его руку ударом по запястью. Мужчина морщится и еле слышно шипит. Помедлив, изучает внимательно горизонт, старательно вертя головой. Очевидно, что разглядеть что-либо в сероватом сумраке одним глазом ему не легко, но вида он не подает.

— Как ты тут оказался?

— Спроси что полегче… — фыркает, отворачиваясь, — тебе явно не понравится произошедшее.

— Мне уже не нравится. Как ты освободился?

— Мне помогли… — со злой иронией в голосе отвечает.

Я ничего не понимаю. Как он освободился? Если это вообще возможно… Как он попал в этот чёртов амбар? Почему спас?

— У меня много вопросов и тебе лучше на них ответить…

— Ага, как только, так сразу. Ты знаешь, где мы? — вглядывается одним глазом в сторону быстро занимающегося рассвета.