Не кричи...(СИ) - "Изменяя_реальность" - Страница 45

— … в таком случае я буду вынужден отрезать от неё по кусочку, пока вы не сложите оружие и не явитесь добровольно.

Говорить не хочется. Потому что ни один его аргумент меня не трогает. Ну, если рассуждать логически — какая-то женщина в его лапах. Очередная убитая. Сколько их по стране? Сколько их в мире? А сколько их ещё будет, когда Пирс выпустит джинна из бутылки? Ну, убьёт он её, затем меня, а дальше что? А ничего… Ему станет скучно, и он однажды проколется. А там и электрический стул — здрассте. Честно говоря, мне плевать. Единственный для меня аргумент это Алекс. Но надавить на него можно лишь двумя способами: случайно, либо зная меня очень хорошо. А ни то ни другое по теории вероятности просто невозможно.

— Мистер Рамлоу, вы с нами?

— Да. Я не знаю, что ответить.

— Думаю, что ваш ответ не требуется. Я жду вас на стрельбище. Это в двух милях от Джалл, второй съезд направо. Не промахнётесь.

— Буду через десять минут…

Я смотрю на темноту стрелковых дорожек. Уже минут шесть как. Никакого освещения. Где-то тут должна быть его машина. Нину он наверняка, припрячет где-то среди строений. Встречать меня будет ловушкой, потому как если он был в полиции, то видел меня, и наверняка понимает, на что я способен. Его единственный шанс — попытаться вывести меня из строя ещё на подходе. Не пойти ему навстречу — погубить Морелли сразу же и без права на выбор. Я бы прикопал её где-то, в каком-нибудь местечке, где в определённый момент должен кончиться, к примеру, воздух, и это станет гарантией её однозначной смерти в случае провала. Но это я. А ему нужны её страдания, её муки, её крик.

Значит… Значит… Значит, мне будет очень больно. Завожу двигатель. В свете фар песчаная равнина кажется молочно-белой. Во рту полно липкой горькой слюны. Это единственное, что сейчас выдаёт моё волнение…

Удар приходится туда, где была пассажирская дверь. Ковш экскаватора вминает крышу, и я еле успеваю выкатиться из машины на ходу. «Импала» стонет, взвывает двигателем, прижатая к земле, словно змея. Откатываюсь в тень насыпи. Вот и началось…

***08.23.2018 1:52 а.m.

— Я думаю, что объяснять вам, зачем всё это — лишнее? — Клей смотрит лукаво.

В его глазах нет ни тени ненависти. Просто холодный интерес. Как к шпорцевой лягушке, которую собираются превратить в препарат. И от этого безучастного, безэмоционального взгляда меня колотит от ужаса. Настоящего, животного ужаса. Это уже не игры.

— Всё и без этого ясно — ты — больной ублюдок. Ведь чувствовала же, что-то с тобой не так… — шиплю, не в силах заткнуться.

Я понимаю, что только сильнее разжигаю его ярость, но не могу молчать. Клей Адамс… Сотрудник отдела транспортной полиции, дорожный комиссар, по совместительству мой бывший мужчина. Неужели я была так слепа, что всё это время не видела дальше собственного носа? Вот ведь и ответ, как эта пакостная мразь умудрялась уходить всё это время. С его любовью к педантичному следованию инструкциям, процедурам, каждой запятой и точке закона. Почти. Он нашёл лазейку, чтобы реализовать своё поганое нутро. Как говорит окружной прокурор — знание закона даёт возможность его обойти. Вот сука! Потрясающая выдержка — разгуливать всё это время среди полицейских, детективов и федералов, ничем себя не выдав. Я недооценила этого ублюдка.

— Ох, моя прелестная Нина… Где же ваш Кларк Кент?

— Я не понимаю о чем ты? — от его слов веет такой издёвкой, которую просто невыносимо слышать.

Теперь многое становится понятно. И его эта дурацкая игра в «Правду или действие», он ведь всё обо мне знал…

Я не могу оторвать взгляда от разложенных ровным рядом медицинских инструментов. Многие мне знакомы. Пилы по кости. Зажимы для остановки кровотечения. Скальпели. Крючья, похожие на загнутые вилки, для вскрытия грудной клетки… Господи, что он задумал? Волосы на руках начинают невольно подниматься дыбом. Металл тускло сверкает в свете переносной лампы.

— Мистер Рамлоу… Он обязан вас спасти, или вы опять выбираете не тех мужчин?

— Ему нет до меня дела…

— Опять врёте… — Клей смеётся погано, приближаясь близко-близко, и я чувствую запах зубной пасты и дорогого парфюма.

Безупречен, как всегда. Гладко выбрит, аккуратная причёска. Под сеточкой для волос. Всё предусмотрел, погань такая. Даже волоска не оставит на месте преступления, чтобы его не нашли. От его безукоризненного внешнего вида, выхолощенного, стерильного, мне становится ещё дурнее. Страх липкой массой обволакивает, затекает в глотку, мешая дышать, мешая думать… Хочется только вырваться, выбраться отсюда и бежать, куда глядят глаза.

Ухоженные пальцы под тонким слоем латекса сжимают горло, лишая возможности вдохнуть. Смотрит с неприкрытой ненавистью. И когда я уже готова начать задыхаться, разжимает хватку. В другой руке блестит тонкое лезвие скальпеля. Я не в силах смотреть на это. Уже ощущаю, как острое тонкое лезвие практически лаская, нежно и безболезненно войдёт в тело, разрезая меня на куски, отрывая, вгрызаясь и причиняя невыносимую боль.

— Опять врёте, моя дорогая Нина, я уверен, что ваш… Р-рамлоу явится сюда.

— И что дальше? Ты не боишься, что он раздавит тебя, как таракана?

— Ой, моя дорогая, героическая шериф Морелли… Вы всё ещё не убедились, что со мной не так просто играть в игры? Что ж… — Клей утыкается носом в мои волосы и с долгим шумным вдохом втягивает воздух.

Коротко и горячо обжигает висок. Клок тёмных длинных волос повисает в кулаке Адамса. От боли хочется взвыть. Нельзя! Нельзя показывать ему страх и слабость. Прикусить в прямом смысле язык не выглядит плохой идеей.

Если бы только Брок нашёл его… Нас… Меня!

— Зачем? Зачем мою сестру? За что?!

Клей бросает короткий взгляд на наручные часы под тонким пластиком медицинского защитного халата. Улыбается тошно и душно. Мне не хорошо. От страха и отвращения тошнит. Липкая тошнота скручивает живот. Руки связаны над головой, к столбу. Подобное уже было, только кончилось хорошо.

— У меня, пожалуй, найдётся пара минут, чтобы объяснить вам, где вы ошиблись. А ошиблись вы, когда предпочли свою работу мне. Я потратил на вас своё время. Силы, нервы, в конце концов… Я был уверен, что вы — моя. Всё ведь шло у нас хорошо! — голос Клея разгоняется от спокойного темпа к почти визгливой нотке в конце фразы.

— И тут ваша сестричка… Эта дура Кларисса является в ваш участок со своим выродком. Видите ли после Академии с ребёнком больше некуда было идти…

— При чем тут она? Не понимаю… И хватит, чёрт возьми, миндальничать со мной! — я знаю Клея, знаю его любимые привычки.

Когда он чем-то разозлён или возбуждён, он начинает «выкать» всем и каждому, не замечая за собой этой смешной пародии на аристократию. Тоже мне — Ганнибал Лектер…

— Ты разорвала наши отношения из-за этой мрази… Из-за работы! Из-за того, что твоя проклятая должность тебе важнее. Ты так стремилась доказать своей сестричке, что ты типо крутой коп. Ну, что? Доказала?! — взрывается терпеливый, самоуверенный Клей.

Он явно сошёл с ума. Я до сих пор не вижу связи между нашим расставанием с ним и Клариссой. Да, так совпало, что она вернулась из Академии Хьюстона не одна, а с маленьким Алексом. И да, ей некуда больше было идти. Не к папаше же нашему… Для Энцо Морелли Кларисса превратилась в изгоя, стоило ей пойти по моим стопам в полицию. И принять её с «выродком», как он выразился однажды, он не хотел. Но… Какое это всё имеет отношение?

Его крик заставляет меня вздрогнуть. Слюна летит мне в лицо, и я стою, еле цепляясь пальцами за столб, чтобы не сползти вниз. Ноги помимо моей воли от страха слабеют. Никогда не думала, что попаду в подобную ситуацию. Предательски дрожат мышцы, и я почти не могу держать голову ровно, чувствуя, как утекают силы.

— Она была не причём. Проблема была не в ней. А в тебе!

— Во мне? Да я грёбанное время тратил, чтобы привести твою хибару в порядок, чтобы сделать из тебя человека! А в ответ что? Презрение?! Никакой благодарности… — холодные, в мерзко пахнущем латексе, пальцы больно хватают меня за подбородок, оставляя синяки.