Это не орочий Рон! (СИ) - Ибрагим Нариман Ерболулы "RedDetonator" - Страница 22

В ближайшей перспективе для Рона это не грозит ничем страшным, но в отдалённой перспективе практически гарантирует поражение любых инициатив и заделов.

Математика — не единственная наука, которую Рон будет прививать в орочьем обществе.

Начальное образование будет введено где-то в течение ближайшего года.

У Рона сейчас активно подрастает в суровом подземном мире где-то около шести тысяч орочьих детёнышей, которые грызутся друг с другом за еду, за вещи, вообще за всё, что поступает с поверхности. Такая вот у них школа жизни. Орчанки исторгают их из своих утроб и заботятся где-то в течение четырёх лет, а потом детёныш, уже научившийся ходить и даже говорить, предоставляется сам себе и мать больше не интересует. И самое удивительное для Рона: усваивают детёныши очень много информации, правда, не всегда полезной. А потом начинается настоящий естественный отбор. Высокая агрессивность урук-хаев ведёт к столь же высокой смертности молодняка, поэтому рассчитывать, что шесть тысяч ныне обитающих в подземельях орков в том же составе пополнят общество на поверхности, как минимум наивно. Часть умрёт, часть станет шахтёрами, а остальные, уже готовые кровожадные убийцы, станут воинами, не любящими солнечный свет, сильными и… тупыми.

И всё это можно исправить реформой жизненного уклада и всеобщим начальным образованием.

Но прежде чем вводить для орочьего молодняка начальное образование, необходимо определиться с языком.

Конечно, идеологически верно было бы внедрить обучение на тёмном наречии, правда, с этим есть некоторые проблемы…

Тёмного наречия не знает ни Рон, ни абсолютное большинство орков. По-настоящему на качественно высоком уровне им владеет назгул, но с ним ещё надо как-то договориться.

Вестрон же знают все, не зря его величают "общим языком". С учителями проблемы не возникнет, с материальной базой тоже. Да и Рон владеет им на чрезвычайно высоком уровне[15]. Настолько высоком, что может дословно процитировать Оксфордский словарь английского языка, правда, только первые пять томов, на листание остальных пятнадцати у него просто не хватило терпения.

Никто в этом мире не знает столько слов на вестроне… Кроме Рона.

Все эти мысли он обдумывал обтачивая на фрезерном станке последнюю деталь второго фрезерного станка.

Рунифицированная бронза показала себя точно так, как Рон и ожидал: она была прочнее орочьей стали и при этом совершенно не давала искр.

Тихо поскрипывая, станок, имеющий водный привод от изенгардской дамбы, уверенно срезал слой за слоем с заготовки. Когда резец достиг отмеченной линии, Рон остановил станок и извлёк последнюю деталь червячного редуктора, сдул бронзовую стружку и поместил её в гравировальный станок.

— Мордред подери… — пришлось вернуться к фрезерному станку и переключить речной привод к гравировальному.

В течение получаса тщательно выведя на всей поверхности "червяка" орхоно-енисейские руны, Рон обновил завесу из "сырой" магии и напитал ею же руны.

Дав магии сделать своё дело, Рон с довольством покрутил в руках настоящее произведение искусства, устало вздохнул и подошёл к уже собранному изделию. Открыв свинцовую дверцу у двигательного отсека станка, он на всякий случай навёл завесу "сырой" магии и принялся за монтаж. Он знал изделие лучше любого в этом мире, так как являлся его автором, поэтому установка детали заняла поразительно мало времени. Закрутив стандартные гайки, которые появились где-то в течение двух часов после волевого решения Рона ввести официальный метрический стандарт, наступив на горло собственному "англичанству" и уже порядком утихшей любови к имперской системе измерений, Рон закрыл дверцу и взглянул на общий вид теперь окончательно готового полноценного фрезерного станка, настоящей тихой революции, произошедшей в мастерской тихого и скромного мастера, по совместительству единовластного повелителя Изенгарда.

Перетянув к новому станку привод, оснащённый развитой системой редукторов, Рон решительно подключил станок и передвинул рычаг в положение "Вкл". Зашелестели шестерёнки, заскрипели кожаные ремни, а затем закрутилась бронзовая торцевая фреза.

Рон не выдержал и поместил в тиски бронзовую заготовку гаечного ключа на "55" и "60", требующую некоторой доводки.

Бросив недружелюбный взгляд на примитивный фрезерный станок модели № 1, который получился крайне неудачным и капризным, с выскакивающими ремнями и заедающими шестерёнками, Рон, испытывая при этом почти эротическое наслаждение, начал обработку заготовки.

Этот процесс не смог прервать даже шум с улицы и панические крики бегущего по коридору Гарри. Сняв пять слоёв бронзы с заготовки, Рон, понимая, что надо как-то реагировать на панику подопечных, не сдержался и всё же снял ещё один слой, затем с колебаниями перевёл рычаг пуска в положение "Выкл", оставил заготовку в тисках, развязал фартук и развернулся к двери.

— Командир! А-а-а-х! — ворвался в мастерскую Гарри и споткнулся на высоком пороге.

— Говори. — потребовал Рон, снимая кожаные рукавицы и бросая их на верстак, вместе с фартуком.

— Орёл… — выпучив глаза, прошептал Гарри.

— Любопытно, — поморщился Рон и прошёл к оружейному шкафу. — Пойдём.

Болт-карабин, тщательно вычищенный и завёрнутый в промасленную ткань, покинул своё обиталище и оказался в руках Рона, который тут же зарядил его полным магазином.

Спустившись по лестнице, Рон прошёл по коридору к выходу.

На крыльце уже стояли Крэбб, Гойл и Лонгботтом.

— Что происходит? — задал им вопрос Рон.

Орки потоптались на месте и почти общим решением выдвинули вперёд Невилла.

— Эм… — активно зачесал затылок вступивший в полномочия начальник медицинской службы. — Пятерых потиряли мы, командир. Арёл налетел на мастирскую, ну, ту, каторую ты, помнешь, свининой преказал пирикрыть.

— Свинцом. — поправил его Рон.

— А, ага, свинцой, — закивал Невилл, которого простые орки называют просто Лонгом. — Орёл уже улетел, поэтому всё спакойно, командир.

Рон почти сразу понял, зачем это было сделано. Промышленный шпионаж уже начался.

К счастью, серийные ключевые детали туда пока не поступили, не было ещё никаких серийных ключевых деталей, но эльдары об этом не знали, приняв интенсивное перетаскивание свинцовых коробок в покрытое свинцом здание за полноценный ввод мастерской в эксплуатацию…

"Интересно, что пообещали орлам эльдары?" — подумал Рон, глядя на серое, полностью закрытое облаками небо.

На фоне звенела металлом кузница. Можно было заметить в руках здорового урук-хая бронзовый молот, которым он аккуратно обколачивал стальной пруток.

Бронзой пока что проблему не решить. Её слишком мало, так как Туманные горы, у подножия которых находится Изенгард, не очень богаты на олово, хотя меди тут почти бесконечные запасы. Олово всё исключительно завозное, поэтому они живут буквально на последние запасы. Раньше этот жизненно важный элемент поставлялся из Мордора, где есть одно из богатейших месторождений в восточной части, около шахтёрского городка Серегоста, но теперь тамошние орки рассеяны и истреблены, из-за чего поставки прервались. Впрочем, последнюю поставку из Мордора осуществили, как ни странно, морем.

Прибыло не только олово с серебром и партия зерна, но и целых двое назгул с корабельным экипажем и двумя сотнями урук-хаев из личной гвардии Короля-чародея Ангмара, который безвременно почил при обороне Барад-Дура. Оказалось, караван прошёл через Горы тени, по реке Харнен прошёл вдоль границы Харандора и Харада, на побережье вошёл в город Инкбар, где захватил десять морских кораблей не таких уж и союзников из харадрим и убыл вдоль берега залива Белфалас, миновав мыс Андраст и прибыв в устье реки Изен, страдая от обстрелов с берегов, потеряв один корабль с третьим назгул и пятьюдесятью килограммами золота с парой десятков тонн затрофеенного в Инкбаре зерна, караван прибыл, к большому удивлению Рона, прямиком к Изенгарду, где на берегу реки их встретил отряд наездников на варгах.