Это не орочий Рон! (СИ) - Ибрагим Нариман Ерболулы "RedDetonator" - Страница 27

— Двести девятый, огх[19]. - представился инструктор.

— Кто сламал мушкет? — более спокойно спросил Гойл. — Я матириально ответствиный за всё садержимое склада! И если меня жестока трахнит камандир, я жестока трахну всех вас! Поняли миня? Ражайте мне винаватого! Живо!

— Это я. — вышел из-за парты здоровенный урук-хай. — Три тысичи дивятьсот симнадцат завут миня.

— Дажи имени сваего нармально выговоро… праизнести ни можешь, глоб! — отчитал его Гойл. — Тупой урук! За мной пашли, будим придумывать тибе наказание!

Грегорий Гойл, ранее известный среди своей орочьей ватаги как Кармук, а совсем недавно отзывавшийся на номер Тридцать четыре, задумчиво шёл по коридору в свой кабинет.

За спиной его шёл Три тысячи девятьсот семнадцатый, также погруженный в тяжкие думы.

В просторном кабинете, оборудованном по последнему писку моды бюрократов Имперской гвардии, то есть имеющем в наличии большой рабочий стол, удобный массивный стул, бюро, десяток шкафов у стен, а также настоящий вольер для экзотических животных. А точнее, черепах. Гойл очень любил черепах, особенно в виде супа, поэтому лично держал свои деликатесы подальше от вечноголодных, хватких и ловких уруков. Надёжнее места, чем собственный кабинет, ему найти не удалось.

— Тибе есть работа, Цифра. — сел в кресло Гойл. — Командир вилел собрать каманду для асобого задания. Найди мне самых быстрых и ловких уруков! Считать умеишь?

— Умею. — коротко ответил Три тысячи девятьсот семнадцатый.

— Десить и ещё десить уруков! — Гойл для надёжности написал две эти цифры на куске пергамента. — Под каждой десить должно быть десить цифр! Только самых быстрых и ловких уруков! Опыт вайны не обизателен. Карандаш патом вернёш. Понил миня?

— Понил, огк. — ударил себя кулаком в грудь урук.

— Даю тибе три дня, чтоб черес три дня списак был на моём стале! — жестом отправил его вон Гойл. — Семьсот пятьдесят третий!!!

В кабинет воцарилась тишина. Гойл сидел неподвижно и гипнотизировал лист пергамента, лежащий на дубовом рабочем столе.

Командир поручил заняться на досуге набором команд для каких-то игр. Гойл знал, что такое игры, но концепция массовых игр, где две команды борются за победу по каким-то правилам… Такого ещё не было.

— Я здесь, огк. — вошёл в кабинет адъютант Гойла, заведённый по примеру командира.

— Для тибя есть работа. — недобро усмехнулся Гойл. — В этих сининьких шкафах дакументы должны иметь сининькие карешки, а в красниньких шкафах должны быть краснинькие каришки. И как ани там стаят, так и далжны быть пранумированы. Сверху вниз, слева на право! Каришки в вона той каробке, клей вона в той банке, чирнила с пиром на стале… Утрам завтра падайду, штоб была всё красива и ровна! А я пашёл по паручению командира. Если искать будут, гавари, по заданию командира ушёл. Если будит искать командир, то скажи, что в шахту спустился, но что там делать будит, не сказал. Понил миня?

— Так тошна! — козырнул Семьсот пятьдесят третий.

— Сматри, ни напутай. — предупредил его Гойл и направился к двери. — Как работу закончил, вышел и дверь на ключ закрыл. И не дай бох патиряешь ключ… Скармлю тибя людям.

Они оба понимали, что люди орчатину не едят. Но если заставить…

Не так уж и давно вступивший в полноту полномочий зампотыл[20] направился не к шахтам и даже не по заданию командира, а в людской квартал Изенгарда.

Раньше квартал делился на цеха, но Уизли упразднил их, взамен сформировав профессиональные союзы. Он обязал их платить процент прибыли в общую кассу, на нужды рабочих, а также в приказном порядке утвердил минимальную зарплату наёмным рабочим и максимальный рабочий день в восемь часов.

Цеховщикам, которые внезапно оказались не у дел, это очень не понравилось, но город оркский, а они в нём рабы. Саруман многое им позволял, поэтому они давали хорошие объемы, но Уизли нужно качество. Косвенно качество будет наращиваться за счёт того, что мастера перестанут вкалывать на износ и начнут лечиться за счёт общей профсоюзной кассы. Прямым же методом наращивания уровня качества изделий будет государственная приёмка. Уизли набрал толковых мастеров и подмастерьев из небольшой диаспоры харадрим, которые стали контролировать качество. Бывшим цеховикам это не понравилось ещё сильнее, но де-факто рабский статус обязывал терпеть и молчать.

Гойл вошёл в основательный двухэтажный дом. Поднявшись по лестнице на второй этаж, он постучал в крепкую дубовую дверь.

С той стороны заскрипел замок, а затем шоркнула задвижка.

— Кармук!

— Тина!

Урук-хай обнял бросившуюся на него дородную женщину и впился в её губы поцелуем. Войдя в комнату, Гойл привычно закрыл задвижку и, не отрываясь от женщины, продвинулся к кровати.

— Постой… — сверхусилием остановил себя и женщину урук-хай. — Нужна погаварить…

— Что случилось, Кармук? — возбуждённо дыша, спросила женщина.

— Нада рассказать командиру. — произнёс Гойл.

— Ты уверен? — с беспокойством спросила Тина.

— Ни уверен. — покачал головой Гойл. — Ни знаю, как он может… эта…

— Отреагировать. — подсказала ему Тина.

Гойл кивнул и посмотрел в её карие глаза. Черноволосая и смуглокожая женщина происходила из харадрим, но с рождения жившая в Рохане, а потом проданная в шахты Изенгарда, за долги.

Тут её ждала медленная и мучительная смерть от лёгочных заболеваний, но она случайно встретила Гойла, который тогда был ещё Тридцать четвёртым.

Между ними будто искра прошла. В следующую же секунду Гойл знал, что нужно делать.

Он за трофейный рохирримский шлем арендовал комнату в доходном доме людского квартала, ровно на полтора года, сильно при этом продешевив, выкупил Тину за рохирримский кинжал и за пять золотых монет заказал питание на полтора года. С тех пор она живёт здесь, шьёт ему одежду, готовит вкусное мясо с кровью и не думает о бытовых заботах.

Вечно это продолжаться не может. Позиция Рона Уизли по поводу межвидовых взаимоотношений обществу неизвестна, поэтому сложно сказать, какова будет его реакция.

— Всё-таки скажу. — решил Гойл. — Низя скрывать. Даверие.

— Ты прав, любимый… — поддержала его Тина. — Он человек, хотя многие говорят, что очень злой, но он добр с вами.

— Добр? — усмехнулся Гойл. — Хатя да, это немнога пахоже на добрату.

— Я приготовила кабаньи рёбра и кровяной суп, — решила сменить тему Тина. — Накрывать?

— Канешна накрывай. — ответил Гойл. — Сигодня буду здеся до утра. А завтра пайду к командиру и всё расскажу как она есть.

//Осадный лагерь вокруг Изенгарда//

— Мы не можем себе позволить оставить этот удар безответным! — виконт Калмакиль, сын Марадрета, светловолосый мужчина лет двадцати пяти, один из председателей Военного совета, ударил кулаком по карте города.

— Если начать штурм с тем, что мы имеем сейчас, потеряем слишком много людей. — заметил граф Диор, сын Феора, черноволосый мужчина средних лет, также один из председателей Военного совета.

— Но это же позор! — виконт Калмакиль обвёл рукой всех присутствующих. — Урон чести!

— Много ли чести полечь пред стенами? — граф Дерен, сын Атанатара, пожилой седовласый мужчина, главный председатель Военного совета. — Не будет никакого штурма, пока что…

Наместник Денетор II тяжело перенёс потерю последнего сына, поэтому не назначил главнокомандующего. Эльфы попытались навязать свою кандидатуру, но аристократия Гондора имела по этому вопросу принципиальную позицию: главным станет кто-то из них.

Недели споров и ругани, десять дуэлей и три трупа спустя, аристократы пришли к компромиссу: учреждается Военный совет, председателями которого становятся девять самых весомых аристократов. Объём споров и ругани сократился тысячекратно, но тем не менее, динамика принятия решений всё равно была в девять раз ниже, чем при единоначалии.