Степи нужен новый хозяин (СИ) - Гвор Виктор - Страница 19

Одним слово, Тарас Картошин не боялся ничего. Так и дожил до семнадцати лет, ни разу не испугавшись. Если бы он мог прочитать психологическое досье, которое для себя составлял Артем, то увидел бы фразу: "Пофигист типа каменная стена. Всё отскакивает". И, наверное, согласился бы. Но не видел. Свои записи Артем прятал куда лучше, чем ЦРУ материалы под грифом "совершенно секретно".

Перенос в прошлое тоже не сумел напугать Бульбу. Ну перенеслись, что ж теперь вешаться, что ли? Работать надо! А вот с работой получалось не очень. Проклятые наконечники коваться не хотели! То юбка категорически не желала принимать форму правильного конуса, то шейка получается слишком тонкая. А форма лезвия?! Дудка рисует одно, Ниндзя — другое. Эйнштейн всё критикует, мол не те нагрузки. Наконец, сошлись. А выковать? В Замятине отец показывал, куда стучать, а здесь же самому думать надо. И отдельный вопрос — закалка. Сейчас после этого слова Тарас переходил на чистый мат без единого приличной вставки. Наконец, вчера соорудили нечто более-менее похожее на искомое. Но достало! Хоть иди яму копать!

Копать яму Тарас не пошел, а решил обзавестись персональным оружием ближнего боя. Тем паче оружие это словно по заказу выросло прямо напротив входа в крепость. Сообщив Батяне о планирующейся отлучке и услышав в ответ: "Угу", произнесенное между двумя ударами лома (первоначальная всеобщая паранойя уже подуспокоилась), Бульба с топором в руках отправился вооружаться.

Присмотренное деревце оказалось именно тем, что надо. Абсолютно сухое, с облетевшей корой, без капли гнильцы, видимых трещин и даже сучков до нужной Тарасу высоты. Ствол достаточно резко расширялся к корню, а сам корень, а может и не корень, являл собой вылезший из земли шар, размером с баскетбольный мяч.

Из земли дерево Тарас просто выдрал руками. А чё? Сила есть, ума не надо! Отрубил ствол на высоте полтора метров, качнул пару раз туда-сюда, дернул… Получите и распишитесь. Можно было возвращаться и доводить дубину до ума на базе. Но снаружи было тепло и приятно. А почти нулевая температура и создаваемая медленно тающим снегом сырость (оазис зимы двадцать первого века уверенно держал оборону против палеолитического лета) уже достали! Да и хотелось похвастаться перед Галочкой Егоровной готовым изделием, а не полуфабрикатом. И Тарас радостно заработал топором, придавая палице окончательный вид.

От работы отвлек непонятный шум сзади. Тарас развернулся и увидел ЕГО!

Олень. Или лось. Строением больше похож на оленя, размеры, куда там лосям! В холке выше Картошина. А рога — совершенно лосиные и больше двух метров в размахе. Темно-коричневый круп, светлая грудь. На движение человека отреагировал сразу: нагнул голову, нацеливая на Бульбу отростки рогов и заорал, словно в рог затрубил. Видно было, как заходили мышцы на груди.

Впервые в жизни Тарас испугался. По настоящему, до ужаса. Даже мысли не возникло о хищности или травоядности зверя. Однако незнакомое чувство не вызвало ни оторопи, ни слабости в ногах. Оно мгновенно переросло в агрессию. Топор полетел в сторону, недоделанная, но уже вполне рабочая палица взвилась в воздух и, описав полукруг, опустилась точно между роскошными рогами. Что-то хрустнуло, олень замолк, медленно опустился на колени и шумно повалился на бок.

Тарас вторично вздел оружие над головой и изо всех чемпионских сил опустил на причудливо изогнутую шею.

— Кончай рога портить! — неизвестно откуда появившийся Ниндзя оттолкнул Картошина и уверенно воткнул нож за ухо зверю.

— Какие рога? — Тарас замотал головой, разгоняя пелену перед глазами. — Почему портить?

— Хорошие рога, — Петров нежно провел рукой по оленьей гордости. — А ты их ломаешь. Хёмира[1]-то с первого удара убил!

— А это тогда зачем? — Тарас махнул рукой на окровавленный нож в руке эвенка.

— На всякий случай, — отмахнулся Ниндзя. — Давай, однако, шкуру снимать! Три часа у нас есть, потом санврач мясо не пропустит!

— Какой санврач? — к месту действия уже подтянулись все.

— Местный, однако! Первобытно-общинный! — Миша протянул руку, призывая к молчанию. — Есть он здесь, точно есть! Милиции нет, мэра нет, президента нет! Даже рыбнадзор и егеря могут отсутствовать. А санврач — везде есть! Чума, веревки неси, однако, ноги поднимать будем!

[1] Хёмир — олень-бык (эвенк)

Тарас вырвал с корнями дерево, ободрал ветки и назвал своё творение палицей. Дудник набил в утолщение на конце этой палицы каких-то железок и сказал, что получился буздыган (или буздыхан, не знаю, как правильно). А по-моему, дубина и есть дубина. Первым делом наш громила стукнул по лбу огромного то ли лося, то ли оленя! Идиот, у оленей лобовая кость выдерживает удар лапы снежного барса! Хотя откуда здесь снежные барсы, непонятно! А! Это у архара лоб выдерживает удар барса. Тогда этот олешек выдержит саблезубого тигра! Выходит, Тарас с дубиной сильнее саблезуба, оленя-то с первого раза свалил. Страшно подумать, что могло не получиться. Бульба наш — тот ещё лось, но этот лось куда лосистее!

В итоге у нас первая крупная добыча: парни под руководством Петрова разделывали тушу весь остаток дня. Хорошо хоть, к темноте справились. А я только нацедила крови для котят. А то всё заячья и заячья, должно же быть хоть какое-то разнообразие. От крови меня уже не тошнит. И это хорошо: крови будет ещё много, тошнить замучаешься. А кискам содержимое моего желудка больше не требуется. Да и молоко необязательно. Кровь тоже легкоусвояема. И скобленка на ура идет. А это сырое мясо! Но я на всякий случай молочка добавила: кто его знает с незнакомой пищей.

Миша Петров очень недоволен. Наш главный эксперт по зверям считает, что появление оленей говорит об выветривании меток кошки-мамы. А значит, могут и хищники пожаловать. Мужики за три дня настроили вокруг стены "ежей", как в фильмах про войну, только деревянных, густо оплели лентой из сарая и вновь занялись вооружением. А то у нас против крупного зверья только и есть, что бульбина палица. У остального оружия мощи не хватит. А буздыганом этим ещё попасть надо. Придет стая волков или котяткин папа, и схарчат нас без соли и перца. "Егоза", конечно, поможет, но не сидеть же всю оставшуюся жизнь за колючей проволокой.

Зато у оружейников как-то сразу начало получаться. Ещё три дня, и все получили по копью. Или не по копью… Долго спорили, как эта штука называется. Для рогатины что-то коротковато, для нагибаты толстовато… Я спросила, что такое нагибата, так оказалось, правильно — "нагината". Но моё название всем понравилось, и теперь мальчишки вооружены "нагибатами". И девчонка тоже. Чокнутая Лабжинова вдобавок стребовала себе такой же лук, как у Миши и Олега. Петров их сначала всего два соорудил. Очень не хотел третий делать, но против Лапы нет приема. К тому же она со ста шагов попадает в малюсенькую мишень, как и охотники. У остальных успехи скромнее. Светка заявила, что теперь тоже будет охотиться, а дров пока хватит.

А мне оружия не выдали и сказали в их отсутствие не выходить из избы. Нашли Петушка — Золотого Гребешка!

А утром сами же выпустили в лес! Охотники нашли малинник, надо набрать побольше, чтобы наварить варенья на год. Жевать от цинги еловые иголки нет ни малейшего желания, причём не только у меня. Пошли все, дома остался только Бульба и котята. Тарас засыпает снег в ледник. Киски с недоумением наблюдают за его действиями. Я тоже не понимаю: чего было рыть, если у нас везде снег. Он, наверное, до зимы не растает.

Малина здесь изумительная. Крупная, сочная, сама в руки прыгает. Набрали пять ведер (спасибо старому хозяину избушки) и три наших кана. Начинаю верить, что этой зимой мы не умрем от голода и цинги.

— Угля мало! — Бульба нацедил в кружку третью порцию чая. Именно нацедил, жидкости в ведре оставалось всего ничего, зато чаинок — много. — С нашей печкой ни хрена не нажжешь!