Тайна Каменного Принца. Том-2 (СИ) - Медведева Анастасия "Стейша" - Страница 2

— У нас есть два варианта, дочь Цзы Сяо, — обращаюсь к ней, не сходя с места, — ты можешь продолжить вести себя подобным образом и стать изгоем в моих владениях. А можешь склонить голову и подчиниться — тогда я подумаю о твоих перспективах в Шёлковой Долине… Третьего не дано. И какой бы вариант ты не выбрала, господин Лин Хун всегда будет иметь право бросать тебе вызов, потому что в сравнении с ним ты здесь — никто. Я хочу, чтобы ты меня услышала, — добавляю силы в голосе, но при этом говорю тише, — твоё положение на моей земле будет зависеть исключительно от моего к тебе отношения. В данный момент ты делаешь всё, чтобы вывести меня из себя, наивно полагая, что я тебе ничего не сделаю.

Лёгкий взмах ладонью — и Чжу Цин вбита в землю на два локтя.

Пока она давится собственной кровью, я размышляю над тем, что дочь Повелителя Цветов впервые оказалась в привычной среде обитания.

Хм… с возрастом я становлюсь злорадной…

— Госпожа Инь Юэ! — старик Цзы Сяо тут же появляется рядом, испуганно глядя на своё изувеченное дитя, — Что здесь происходит?!

— Процесс воспитания, — спокойно отвечает ему Синь Шэнь.

— Господин Лин Хун, моя дочь глупа, но чиста сердцем! Если она обидела вас случайным словом…

— То она выплюнет литр крови и запомнит урок на всю жизнь. А если не запомнит — выплюнет ещё два литра, — произношу ровным голосом, затем перевожу взгляд на старика, — здесь никто не будет мириться с её характером. И если она до сих пор не поняла своего положения, вам стоит объяснить ей, Повелитель Цветов. У меня на это нет времени, — отрезаю, давая знак Синь Шэню.

Тот в один прыжок оказывается внутри моего дома, после чего дверь перед гостями закрывается с громким хлопком.

— Мне было интересно, сколько ты будешь закрывать глаза на её поведение, — протягивает лис.

— Я не закрывала. Я пыталась понять, как много она знает, раз позволяет себе подобное… Сегодня я поняла — она не знает ничего, — отвечаю и иду в спальню, чтобы переодеться для визита в Небесный Дворец.

— Так всё это было твоим планом? Твоё громкое заявление о том, что ты хочешь увидеть владыку, было произнесено лишь для того, чтобы спровоцировать Чжу Цин? — слышу голос Синь Шэня.

— Отчасти да. Мне было необходимо, чтобы она начала действовать. И она не разочаровала меня, — выхожу уже в новом платье и склоняю голову набок, — Но это не значит, что я не хочу навестить владыку.

— Мне отправиться с тобой? — уточняет лис.

— Не стоит. Я не хочу спугнуть тех, кто может быть связан со смертью Тао, — остановившись на мгновение, отвечаю.

— Ты говоришь о первом принце, — Синь Шэнь внимательно смотрит на меня.

— Твой навык сбора информации поражает, — замечаю, растянув губы в улыбке.

— Будь с ним осторожна. Он — не Чжу Цин. Этот бессмертный очень хитёр.

— Ты теперь всегда будешь попрекать меня ею?..

— Признайся, что ты недолюбливаешь её, — спокойно предлагает Синь Шэнь, — поверь, тебе самой станет легче.

— Мне не нравятся боги, проявляющие к тебе неуважение, — провожу ладонью по его лицу.

— Ты всё ещё ревнуешь к нему. Хотя его уже нет в живых, — игнорируя мой лёгкий флирт, произносит лис.

— Гэгэ, заканчивай с этим, — отрезаю, отводя от него глаза.

— Он не вернётся, а-Юэ. Не тешь себя надеждами. Фениксы возрождаются в течение семи дней. Уже прошёл месяц.

— Синь Шэнь…

— Ты действительно любила его?

— Я… не буду отвечать на твой вопрос, — произношу медленно, затем встречаю его взгляд, — так что можешь не продолжать этот допрос.

— Тебе надо развеяться. Ты загнала себя… — замечает лис, спустя несколько секунд, — Как насчёт посещения праздничной ярмарки на землях Края Пяти Озер? Помнится, три месяца назад ты устроила там настоящее представление, став звездой театральной постановки.

— Это получилось случайно. Меня пытались изобразить старухой, — вспоминаю, невольно усмехнувшись.

Представление на площади… как давно это было… словно в прошлой жизни.

— Если захочешь, мы можем посмотреть новый спектакль. Говорят, он пользуется популярностью у зрителей, — предлагает лис.

— У меня от этой новости волосы дыбом встают, — качаю головой и выхожу из дома; затем останавливаюсь и оборачиваюсь на Синь Шэня.

Он прикладывает много усилий, чтобы растормошить меня и отвлечь от переживаний… он действительно хороший друг.

— И всё же проветриться будет не лишним, — протягиваю с лёгкой улыбкой, — отведи меня на эту ярмарку, когда я вернусь. Если я не захочу никуда идти после посещения Небесного Дворца… отведи тем более.

— Я тебя услышал, а-Юэ, — мягко улыбается лис.

А я взлетаю в небо.

Небесный Дворец встретил меня глубоким трауром.

Проходя мимо незнакомых мне Богов, лица которых были искажены скорбью, я почему-то почувствовала себя посторонней. Кем приходились Тао эти божества? Какие воспоминания, связанные с ним, сейчас всплывают в их памяти?

Я начинаю ощущать себя насекомым, попавшим в минерал и застывшим внутри до конца веков… эта почти осязаемая грусть вокруг по какой-то причине не попадала в меня, обходя мимо, обтекая мой защитный купол и не оставляя на мне следов. В какой-то момент лица, полные печали, даже начинают всерьёз раздражать меня!

Они не делили с ним постель, не проходили с ним испытание в смертном царстве, не вытаскивали его с того света… по какой причине они позволяют себе такое поведение?! Почему я держу себя в руках, а они готовы лужей стечь на землю и иссохнуть под лучами солнца — хотя не делили с ним ни печали, ни радости?!

И когда я увидела спину владыки перед скульптурой наследного принца, вылитой из драгоценного металла в честь прохождения его испытания, — я поняла, что за траур царит во дворце.

Тут оплакивают не убитого принца Тао. Тут оплакивают небесный клан, лишившийся своей опоры…

— Владыка, — произношу негромко, застыв за спиной главы правящего клана.

— Высшая Богиня Инь Юэ… вы пришли… — совсем тихо отзывается постаревший, казалось, лет на сто отец наследного принца.

Он сдался. Окончательно сдался и оставил надежду.

— Вам стоит отдохнуть. Вы плохо выглядите, — позволяю себе сказать правду, потому что в этой обители скорби только от меня он и мог услышать то, что другие бы сказать побоялись.

— От него не осталось даже праха… Всё, что у меня есть — этот памятник, который при жизни так раздражал Тао, — рассматривая идеально выплавленные черты своего сына, произносит владыка.

Да, традиция клана фениксов создавать памятники всем наследникам, просто любимым детям, отличившимся кузинам и всем мало-мальски выдающимся членам клана… довольно спорная. В Небесном Дворце есть бесконечная аллея скульптур, по которой мало кто захочет прогуляться по своей воле. Но конкретно этот памятник наследному принцу правящего клана был установлен на внутренней территории дворца.

— Как давно вы стоите тут? — спрашиваю, подняв взгляд на безжизненную статую своего жениха.

— Не помню. Кажется, неделю… или месяц…

Древнейшие… Он с ума сошёл, если думает, что может позволить себе такую слабость.

— Уже завтра я объявлю бессмертному царству имя нового наследника, — неожиданно продолжает владыка, а я удивленно смотрю на него, — всё так, почтенная Хозяйка Шёлковой Долины. До́льше я тянуть не могу. Небесный Дворец должен обрести нового хозяина.

— Хозяина? — переспрашиваю, заглядывая ему в глаза и верно угадывая настрой владыки.

— Когда мать Тао умерла, я думал, что уйду вслед за ней. Но Цянькон тогда не был силён настолько, чтобы взять на себя правление всем бессмертным царством, а едва родившийся второй принц плакал на моих руках… и я решил остаться. Ради своих сыновей. Ради своего отцовского долга. Когда Тао начал проявлять лидерские качества и стремительно развивать свою силу, я решил, что должен задержаться ещё на чуть-чуть, чтобы увидеть его рассвет. Когда он прошёл испытание в смертном царстве и вернулся Высшим Богом в триста лет, я решил, что хочу увидеть, как он сядет на трон! Но теперь, когда он умер… я ощущаю, что часть меня умерла вместе с ним. Та часть, которая готова была с любопытством следить за развитием любимого сына… та часть, которая готова была радоваться и сохранять надежду, что остаток моей жизни будет счастливым, несмотря на давнее желание уйти вслед за любимой… Высшая Богиня Инь Юэ, вы знаете, что такое любовь? — неожиданно спрашивает владыка.