Сам себе властелин 4 (СИ) - Горбов Александр Михайлович - Страница 61

— Как это?! — коротышки возмутились хором,

— Это почему ополченцы не подходят?

— Вилы — оружие страшное!

— Сразу четыре дырки можно сделать.

— Чем тебе гномихи не угодили?

— Они топором любого рыцаря порубят.

— А дети?

— Почему ты, жестокий гоблин, не любишь маленьких гномиков?

— Не хочешь дать бедным деткам заработать копеечку?

— Тебе что, жалко?!

Мошуа ощерился:

— У меня маленькие гоблины по лавкам плачут, их тоже кормить надо.

— А гномики что, хуже твоих зелёных?

Они “сцепились” языками и минут тридцать выясняли, кто должен сытнее есть, как считать боевой актив и какого гадкого цвета у Мошуа костюм.

— Короче, — мне всё надоело, и я хлопнул по столу ладонью, — ополченцы считаются за целого воина. Остальные идут как бесплатные гражданские. Нечего с собой обоз гномих таскать.

— А стирать? А готовить? А массаж вечером? Кто будет всё это делать?

— Массаж? За мой счёт? Обойдётесь. И вообще, солдат должен мужественно переносить тяготы военной службы.

Гномы удивлённо подняли брови:

— Кто вам такое сказал? Солдату и так на поле боя страдать, зачем его напрягать дополнительной нагрузкой? Ему положен комфорт и отдых.

Обалдеть, как рассуждают! Хорошо, что этого не слышат товарищи офицеры той части, где я служил срочку. Они люди хорошие, но гномы у них из нарядов и учебных тревог не вылезали бы. Ладно, не буду отвлекаться, все воспоминания потом.

— Комфорт — за ваш счёт. А то вы сейчас потребуете походные джакузи, икру осетра-альбиноса и ананасовый фреш. Обойдётесь!

Гномы нехотя, но согласились не считать гражданских.

— Так… — старый гном принялся загибать пальцы, — воинов три тысячи, тысяча ополченцев. Итого пя…

Под кашель гоблина, Зимлекопус осёкся.

— Четыре. Да, четыре тысячи. По сто золотых в месяц.

— То есть, оплатим всего за один день?

— Почему?

— А них лица треснут. И пузо будет по земле волочиться, в таких количествах жрать.

Старый гном осуждающе посмотрел на гоблина.

— Злой ты стал, Мошуа. Совсем не добрый. Сто золотых, такая мелочь…

— Рыцарь! Титулованный соронный рыцарь, при оружии и с оруженосцем, получает от сюзерена тридцать.

— Так ведь инфляция! Вы видели, как цены растут?

Гоблин и Зимлекопус снова принялись ругаться и утрясать цену.

— А премия? — орал гном. — А квартальные бонусы? А годовые? А премия мудрому руководству?

— Какие бонусы? Вы что, собираетесь годами по лесам скитаться?

— Это не от нас зависит. Кто его знает, сколько вы в осаде будете сидеть.

Торг продолжался за каждый золотой. Мы дважды прервались: на обед и полдник. Несмотря на весь выпитый кауаффий, я умудрился задремать. А когда проснулся, оказалось, что Зимлекопус и Мошуа спорят шёпотом охрипшими голосами, а все остальные дрыхнут сидя, включая мумия. Даже мёртвого дедушку гном и гоблин умудрились утомить.

— Судари, — я привлёк их внимание, — за какую сумму спорите? Только конкретно, не вдаваясь в подробности.

— Сто десять тысяч пятьсот тридцать два золотых в месяц, — просипел гном.

— Девяносто одна тысяча семьсот ровно и двадцать медяков, — выдавил гоблин.

— Даю сто тысяч ровно и закончим.

Оба спорщика посмотрели на меня обиженно.

— Не надо возмущаться. У меня нет ещё одного дня для ваших препирательств. Да — да, нет — нет. Не хотите сто, приходите под замок, я разобью и вас. Повешу бороды рядом с эльфийскими ушами.

— Ну, что вы так сразу. Сто, значит сто, — гном кивнул, — я согласен.

Мошуа только тяжело вздохнул. Не дал я ему развернуться во всю ширь души.

Возвращались в замок уставшие, но довольные. Каждый получил что хотел — Мошуа поторговался, а мы с мумием уменьшили атакующее войско. Ну и заодно подписали с гномами контракт на восстановление третьей заставы. Пусть работают, коротышки вредные. Всё, ближайшие полгода — никакого общения с ними, надоели хуже светлых.

Уже у ворот случилось непредвиденное — Мошуа окружили скелеты.

— Простите великодушно.

— Извините, что отвлекаем.

— Не будете ли вы так любезны.

— Подскажите нам, пожалуйста.

— Где вы взяли такой шикарный наряд?

Стальные мертвецы с восхищением разглядывали разноцветные одежды гоблина.

— Стоять!

Я сделал как можно более грозное лицо и категорично заявил:

— Увижу хоть одного в такой одежде — уволю! Есть город, там и гуляйте в непотребном виде.

Скелеты разочарованно кивнули и снова повернулись к гоблину. Да пусть делают, что хотят! Главное, чтобы мне на глаза не попадались.

Я окинул взглядом дворец. Ага, кое-кто у себя и не спит. Не задерживаясь, я вызвал Казну. Заглянул к себе в комнату, захватил кое-что и вышел в коридор у комнаты Клэр.

Вдохнув, будто собирался нырнуть на глубину, я постучал в дверь.

Клэр открыла практически сразу.

— Привет! — она была удивлена, но рада меня видеть. — Не ожидала, что ты зайдёшь.

— Соскучился, — я развёл руками, — страшно захотелось увидеть.

— Проходи, чего ты топчешься на пороге.

Девушка чмокнула меня в щёку.

— Будешь что-нибудь? Я как раз кауаффий хотела сварить.

— Давай, всё равно ещё спать не собирался.

Пока она возилась с жаровней и грюкала чашками, я плюхнулся на диванчик. Несмотря на обстановку, меня вдруг начало грызть беспокойство. Пусть с гномами всё получилось, но толпа светлых королей и эльфийские наёмники — это не пафосный Галадон и не его сынуля. И уж совсем не, простите тёмные боги, блаженный рыцарь Клод де Зыр, обиженный, что я проявил к нему доброту. А вспоминая, как мне надавали по щам в Кемнаро, то становилось ясно: в этот раз будет всё по-другому. Боюсь, через пару месяцев Калькуара будет совсем не безопасным местом.

Я смотрел на Клэр, и в голове ворочались тяжёлые мысли. Не хочу, чтобы с ней что-то случилось. А ещё по замку бегает моя названная дочка — вдруг её потянет на диверсии в стане врага? Она, конечно, существо магическое, но и чужие колдуны спать не будут.

— Ваня, не пугай меня, — рядом села Клэр, держа в руках две чашечки с кауаффием, — у тебя лицо такое страшное. Что-то случилось? Переговоры провалились?

— Да нет, с гномами мы договорились, всё хорошо.

— А почему такое настроение мрачное?

Я взял у девушки чашку и сделал глоток.

— Через два месяца здесь будет жарко.

— Ты всегда такой банальный по вечерам? Конечно, будет жарко, летом всегда так.

— Нет, я о другом. Скорее всего, замок возьмут в осаду. Я думаю тебя с Дитём надо отправить в более спокойное и безопасное место. Нехорошо, если вы будете подвергаться…

Клэр фыркнула, иронично прищурившись.

— Ваня, ты забыл, что я тёмная дворянка? Меня с детства учили, что делать при осаде, как тушить зажигательные снаряды, чем помогать защитникам и зашивать раны. Я, между прочим, накладываю швы не хуже любого хирурга.

Она протянула руку и потрепала меня по волосам.

— Мир может рухнуть и полететь в тартарары, но я никогда не брошу того, кого люблю. Понял?

От её слов у меня побежали мурашки по загривку.

— Даже если тебя свергнут, я не собираюсь отказываться от вас. Ты, Дитя, бабушка Матильда, Гебизе — вы же моя семья. Уехать?! Да вот сейчас! Ещё раз заведёшь этот разговор, я покажу тебе, что такое ведьма в гневе.

У меня в груди ёкнуло. Я поставил чашечку на столик, встал и несколько раз глубоко вдохнул.

— Что такое? — девушка нахмурилась и тоже встала. — Ты обиделся?!

— Нет. Клэр, — я вытащил из кармана браслеты и решительно протянул ей, — Я люблю тебя. И хочу, чтобы ты была рядом со мной всегда.

— Ты серьёзно?

— Да.

Глаза Клэр блестели.

— Ваня, я сирота и не лучшая партия для Владыки. Тебе нужна поддержка влиятельных семейств…

— Обойдусь как-нибудь без них. Мне нужна ты.

Я сделал короткий шаг, обнял и поцеловал её. Она ответила без слов, и это было “да”. А браслеты, даже не знаю как, оказались на её запястьях. Полагаю, это та самая ведьминская магия.