Это другое (СИ) - Солин Иван - Страница 6

Примерно тогда же, разговор двух подруг.

— Ты чего такая? — довольно долго уже ковыряясь соломинкой в коктейле, вдруг полюбопытствовала Кристина Рогова. Но подумав, уточнила свой вопрос. — Задумчивая весь день.

— А сама чего с Ромчиком так быстро порвала? — с некоторым невеселым ехидством вопросом на вопрос ответила Валерия Котова, сейчас сидящая напротив за столиком недешевого, прямо скажем, заведения.

— Жалкий лузер! — откинув черную блестящую челку, фыркнула Кристина, дав оценку своему экс-бойфренду.

— Хм, неужто он всегда таким был?

— Кто?

— Не придуривайся.

— Наверное Сомова его... это самое. Из ракушки вынула, — подразумевая явно не отшитого борца, продолжила беседу уже о том, кто, похоже, также как и у голубоглазой подруги занимал все мысли черноглазой красавицы.

— Да не, фигня какая-то, — помахала головой Лера, отчего её золотистые волосы рассыпались по плечам и привлекающей внимания прочих посетителей груди.

— Так ты ж сама видела, как она сегодня весь день за ним хвостом. Ни на шаг же не отходила. Сучка! Так и не получилось из-за этой рыжей поговорить с Силиным да прощупать его.

— Да я не о том, — снова возразила Котова, убрав свое «жидкое золото» за ухо. — Не мог задрот, которому попросту милашка дала, внезапно стать таким вдруг жестким! Словно подменили его. Такое, разве что, могло бы быть... ну, не знаю, вследствие каких-нибудь неслабых потрясений, в результате которых человек, сбрасывая маску, становится собой. Хотя, скорее тем, кому отныне на всё и вся наплевать, раз идет прям напролом, не считаясь ни с кем и ни с чем. А таким, хм(задумчиво), сама судьба, блин, ворожит, и всё у них ладится. Что ж у Славки там случилось-то такого, что аж так поменяло его?

— Да нихрена! — сверкнув глазищами, возмутилась черноволосая Кристина. — Ты видела, как он Романа срубил? Такому в одночасье не учатся, лишь от переосмысления бытия и смещения приоритетов. Тут, как минимум, тренировки нужны. Да и... Сомова не просто миленькая, если уж быть откровенным, а вполне себе красотка. Хотя да, зачастую строит из себя робкую милашку-очаровашку в этих своих очках(скривившись).

— Ах, какой он таинственный, выходит! — пропустив мимо ушей про рыжую, восхитилась мечтательно закатившая глаза златовласка Лера, также, к слову, очень красивая и при этом забавно милая порой, хотя и весьма расчетливая особа, но в юном возрасте, как видно, неслабо подверженная романтическим порывам.

— Харэ облизываться, шлюха! — беззлобно и несколько в шуточной манере одернула подругу Рогова.

— А сама-то! — также, едва сдерживая смех, огрызнулась Котова.

— Ну да, ну да, мы с тобой те ещё... сердцеедки, — дала весьма саркастичную оценку своей, с подругой, искушенности на любовном фронте, вздохнувшая девочка Кристина. — Виталик, повтори нам по коктейлю.

— Кристина Георгиевна, вы же знаете: Георгий Константинович запретил добавлять алкоголь в напитки для вас с Валерией Александровной, — беспристрастно заявил возникший вдруг рядом крепыш с очень короткой прической и характерным шрамом на щеке, хоть и в дурацкой красной бабочке при этом.

— Давай уже свой... лимонад.

Некоторое время спустя, в отдельном кабинете одного преисполненного восточным колоритом развлекательного заведения.

— Кокос, ты понимаешь, что мне сейчас возиться с твоими школьными делами ну вот совсем не в тему! — скривившись, без намека на акцент и на чистейшем языке национального большинства дал наконец свой ответ сухой и довольно высокий рыжебородый мужчина, чья бритая голова была прикрыта затейливо вышитой шапочкой, определенно являющейся национальным головным убором, какая разница какого народа, главное, вовсе не того, на чьем языке вёлся разговор. — Обратись к брату. У вас же ж там законы гор и всё такое, зачем ты ко мне-то пришел?

— Я не могу с таким к Султану идти, — насупившись, но при этом стараясь держаться властно, аналогично чисто ответил черноволосый юноша, по-видимому, ни разу и не видавший тех гор. — Но, Пеле, и оставить такое без ответа — тоже не в моих правилах. Пойми, всего-то и нужно, что подстраховать меня, когда стану ломать этого клоуна!

— Я всё понимаю. Мужчина сам должен решать свои проблемы, а другой мужчина, с братьями(едва удержавшись от улыбки), должен проследить за тем, чтобы все правила чести были соблюдены. И я полностью поддерживаю тебя в твоем желании, ну а мои быки попридержат этого самоубийцу, пока ты в честном поединке покажешь ему, что такое настоящий мужчина, но вот не ко времени ты обратился с этим ко мне. Сейчас у нас серьезные дела с Марадоной назревают, и там такой матч состоится, что мама не горюй. Давай после, а, Кокос?

— Да я спать не смогу, пока эта наглая рожа будет ухмыляться в след мне, выходит, проглотившему обиду!

— Ну хорошо, давай зайдем с другой стороны, — примирительно поднял руки приложившийся к кальяну бородач, к слову, сейчас в богатом шелковом халате, явно с какими-то национальными мотивами на вышивке. — Ты сказал, мол, этот Ваня-дурачок какой-то там боец, так?

— Похоже на то, — подтвердил уже остывший горячий парень.

— Ну так пойди к Султану, ему ведь бойцы на разогрев постоянно нужны, — очень театрально заломив бровь, тихо и как-то успокаивающе пророкотал своим чуть хрипловатым сильным голосом рыжий, лениво потянувшись к вазе с фруктами. Танцовщиц только и не хватало для полноты картины.

— Султан просил повременить пока, — с некоторой неохотой, но всё же приоткрыл то, что пока оставалось для внутреннего, так сказать, пользования, не столь искушенный в общении с хитрецами темпераментный юнец. — Только между нами, Пеле, но он собирается в политику и готовит свой бизнес, чтобы передать мне.

— Ну так в чем проблема, дорогой? — едва не лучась от удовольствия, источал мёд любитель восточной экзотики с рожей жителя очень средней полосы. — Когда возьмешь в свои руки его подпольные бои, так и чудака этого пресанёшь, убедив выступить в клетке. Разве не так? А захочешь, то и сам ему наваляешь, только проследят тогда за всем не мои люди, а, к тому моменту, уже твои!

— Не понимаешь ты меня, Пеле, я не смогу ждать так...

— Так зачем ждать-то? Вот он — я, — прервал вдруг беседу как-то мягко и абсолютно бесшумно вошедший в комнату невысокий светловолосый юноша в явно дорогой, но удобной и достаточно неприметной одежде.

— Надо же, — с любопытством поглядев в какие-то безжизненные, что ли, серые глаза незваного гостя, кои сейчас «измеряли и взвешивали» его, весьма сдержанно произнес рыжебородый. Но всё же решился взять на себя роль посредника в предстоящем диалоге сторон, как бы его чуйка не «кричала» сейчас о том, что лучше бы не отсвечивать, попритихнув в сторонке, но кем бы был сегодня Пеле, если бы всегда уступал ей, а не вел себя, как и до́лжно тому, с кем теперь считаются непоследние люди региона, а потому продолжил. — Как прошел-то сюда, мил человек? Рябой, Бок, Ферзь! Вы где?

— Устали они. Слабая у тебя свита, Пеле. Хотя чего ожидать от мелкого бандита? Но мне и такие сойдут. На первое время, — лишь одним губами ухмыльнулся продолжавший «замораживать» своим взглядом необычный школьник.

— Совсем устали? — напряженно переспросил Пеле, чуть заметно помотав головой Кокосу, когда тот хотел было уже взорваться ругательствами и, очевидно, угрозами в адрес визитера, чем убедил того подержать пока язык за зубами и дать взрослым поговорить.

— Нет, зачем же мне резать своих будущих приспешников? — с едва уловимой усмешкой успокоил своего выдержанного и, похоже, рассудительного собеседника светловолосый юноша, подойдя к ковру на стене, явно дорогому и старинному, и с интересом уставившись на развешенные там разные виды изукрашенного холодного и архаичного огнестрельного оружия.

— Как же ты узнал куда идти? За приспешниками-то, — сумев удержать себя от ухмылки на последнем слове, а также с любопытством проследив за взглядом гостя, сейчас поглощенного изучением предмета своего интереса на ковре, полюбопытствовал рыжебородый, не ставший спешить с выводами и насмешками над самонадеянным юнцом.