Свои и Чужие (СИ) - Антонов Сергей Петрович - Страница 54

— Киби, — сейчас, я прошу тебя не как твой командир, а как друг, пожалуйста, найди её, пожалуйста! Лола, эта женщина для меня самое дорогое существо на этом свете после моей дочери и родителей! Она далеко не ангел, но я её люблю так, как никого еще не любил, ты понимаешь, Киби, люблю всем сердцем. Когда я выберусь отсюда, хочу начать все сначала. Лола, Мара и я, будет полноценная семья. С войной для нас покончено!

— Понимаю.

— Проследи, чтобы к сегодняшнему вечеру, её духа тут не было, она будет сопротивляться, но теперь ты командир, не отдавай её им! Дурочка не понимает, для неё это игрушки. Мы оба знаем, что у каждой игры есть свой финал, если наши прибыли сюда, в задницу мира, значит они крайне радикально настроены, не дай им добиться успеха! Хорошо, Киби?!

Киб посмотрел на товарища с участием.

— Даю тебе слово офицера, что с ней ничего не случится! Я найду её.

Наб улыбнулся и схватил его за рукав.

— Спасибо, друг! — раненный потянулся к карману и извлек золотое кольцо в пакетике, — вот, смотри, сделаю ей официально предложение прямо сегодня, а в Салантосе мы распишемся, — губы командира расплылись в улыбке.

— Предложение будет до порки или после?

— Еще не решил, — рассмеялся Наб.

[1] Кордерер- столица государства Аговир.

За несколько часов до этого.

Сон отказался приходить в сознание Лолы. С час пролежала рядом с любимым. В отличие от неё, Наб заснул почти мгновенно, во многом этому поспособствовала повышенная доза обезболивающих, что вколол ему Бон. И теперь командир наемников спал как младенец.

Девушка поднялась в санузел. Из большой бутыли накачала воды в таз. Умылась, помыла пыльные волосы и массивной щеткой зачесала их назад. В надколотом снизу зеркале внимательно изучила отражение: зубы пожелтели еще сильнее, появились морщины на лбу, да и вообще, в свои двадцать семь лет, выглядела на все сорок. Дизентерия, язва, цистит и каждодневный стресс сделали своё дело.

Да уж подруга, ну и видок у тебя. Вернусь домой, хорошенько осяду в больничках и салонах красоты. Айка на ноги поставила, можно теперь и собой заняться, а то прямо каноничная ведьма, такой «красоткой» только детей пугать. На возвращение прежней Лолы уйдет ни один миллион…издержки.

Пожалуй, он прав, хватит с меня. Все, я устала. Всех обеспечила, и Набу больше ничего не угрожает, с такими ногами в бой он уже не пойдет, а через четыре дня и для него война закончится. Подожду его в Кордерере, а потом новая жизнь. Наконец-то увижу Айка. Обещание я выполнила!

***

Май 3029 года. Круин. Раеоонский Доминион

Вряд ли этот вечер мог похвастаться какой-либо особенностью, ничего необычного не предвещал. Лола тихонько постучала несколько раз в дверь комнаты брата, ответа не последовало, вошла внутрь.

Айк лежал неподвижно под покрывалом, на втором плане шумел телевизор, показывая очередное политическое ток-шоу, но парень не обращал на него внимание. Уставившись в потолок, не моргая, рассматривал яркий плафон. Изуродованная ожогом мимика выражала полную отрешенность от окружающей обстановки.

Обогнув кровать, девушка присела на край и положила ладонь на руку брата.

— Ну что, Айки, готовься, сейчас мыться пойдем.

Изуродованные губы исказились в попытки выговорить фразу, с трудом, но Лола поняла.

— Я должен был умереть, я обуза для вас. Принеси мой пистолет.

— Чушь, сам понимаешь, что говоришь?! Я люблю тебя, все мы любим, ты же наш Айк, дурачок, выбрось эту дурость из головы, — нежно произнесла девушка, а из ореховых глаз калеки хлынули слезы.

После возвращения, он ничего не рассказывал о войне и о случившейся трагедии. Единственное, что узнали близкие от сотрудников военкомата — машину подбили, все погибли, а ему оторвало ноги и изуродовало лицо, выжил благодаря чуду.

Родители с сестрой не поднимали эту тему, ночь ярко показывала, что чувствовал их сын и брат, поэтому тормошить старые раны желания ни у кого не возникало.

В глазах Айка появились гневные нотки, слезы бессилия хлынули ручьём.

— Эти сволочи во всем виноваты, спасители хреновы! Я должен был остаться там, внутри с моим экипажем, а эти меня вытащили! Молил их, чтобы не трогали и оставили в покое… Ещё какая-то баба там визжала как резанная! Сволочи… я видел уже этот планетарий, оставалось две недели до конца… — мужчина глубоко всхлипывал, — кому я теперь такой нужен, смотри, и не мужик вовсе, урод… — последние слова Лола не разобрала, они утонули в горьких судорожных вздохах. Девушка обняв брата, зарылась лицом в светлую шевелюру, кое-где оставшуюся на изуродованном черепе, еще крепче сомкнув объятия, прошептала:

— Ты мне нужен! Помнишь, как мы полетели с тобой на световой фестиваль, в Бэинхолд, лет восемь назад он проходил, невероятное зрелище, народу было не счесть, ты посадил меня на плечи, и я смогла посмотреть светопреставление, ты еще постоянно спрашивал, что там происходит, а я тебе под гвалт музыки пыталась пересказать, — девушка улыбнулась, — а после я захотела кукурузы, и мы бегали, наверное час по центральному парку и искали ларек, в котором она осталась, помнишь, и нашли же.

За долгое время, на лице Айка появилось подобие улыбки.

— А потом, когда мы уже возвращались в гостиницу, в темном переулке я увидела вывеску магазина «Игрушки для взрослых» и потащила тебя туда. Ты еще возмущался, мол маленькая я, рано! А меня просто жуть как любопытство раздирало, что же за игрушки-то такие, да уж чего только там не было, — Лола захихикала вместе с Айком.

— Продавщица там красивая была, как с картинки журнала сошла, — улыбнулся Айк и эта улыбка грела душу девушки. Лола встала на колени перед кроватью, взяла руку Айка в свою и нежным, но серьёзным голосом спросила.

— Братик, ведь ты хочешь вновь ходить и жить полной жизнью, я же вижу это?

— Ты же знаешь, что уже не могу, не реально…

— Ответь! хочешь же!

— Хочу.

— Хорошо, я обещаю, что ты встанешь на ноги, и будешь вновь бегать, мы с тобой еще разок на фестиваль огней съездим, я даю тебе слово, а потом пригласишь меня на свою свадьбу с этой продавщицей, уверена, она еще там.

Айк, через слезы, грустно улыбнулся, внутри понимая, что этому никогда не бывать.

***

В хранилище Лола вернулась новым человеком. Осознание того, что уже завтра жизнь изменится и наступит мир в душе, что завтра, легендарный снайпер «Кровавая Ласка» уйдет в историю, заставляло сердце биться чаще. Возможно, через много лет про неё напишут в книгах, как про самого результативного стрелка на всем юге, более того, может сама она издаст автобиографию. Но всё это будет позже, а сейчас нужно привести все дела к общему знаменателю, поставить идеальную точку в карьере, завершить её прощальным выступлением- последней охотой.

Личный счет снайпера, по неподтвержденным данным, составлял четыреста девяносто восемь солдат и офицеров противника. Из них, шестьдесят два снайпера и два снайпера экстра-класса. Были несколько случайных гражданских. Про них она не любила вспоминать, особенно про того корреспондента с Родины. Про него она не напишет, его она постарается забыть.

Наб продолжал спать мертвым сном. Когда проснется- будет в ярости, что любимая его ослушалась, но вот так, глупо просидеть в застенках финальные часы такого длинного пути- кощунство над боевым стажем. Последний аккорд легенды должен запомнится, отложиться в памяти. В эту ночь Лола собиралась довести счет до круглой цифры и для этого сгодятся любые двое нерасторопных местных обитателя в аранийской форме.

Три четверти часа девушка начищала оружие. Разобрав «салантскую трещотку» на составляющие части, отполировала и смазала каждую деталь. Вычистила пистолет, облачилась в маскхалат, наложила макияж серого цвета и заварила в термос кофе с лимоном. Собрав весь необходимый для дела инвентарь, тихо приблизилась к дивану и встала на колени. Прильнув, нежно поцеловала возлюбленного в лоб, положила шершавую ладонь ему на плечо.