Белая грива (СИ) - "Jean Sugui" - Страница 6

- Все в порядке. Просто расскажи мне, ладно? Я все пойму.

Я думала, что мне придется стоять тут до конца света, а он так и не ответит. Но Гарри повернулся. Думаю, он заставил себя. И тогда я обняла его, чтобы он не чувствовал больше свое одиночество. Чтобы знал, что не один.

Он заговорил глухо, мне в шею, но я слышала каждое слово.

- Помнишь, у меня все никак не получалось с Чоу? И с Джинни тоже. Помнишь, как мы всегда его ненавидели? А потом я увидел его в туалете плаксы Миртл, и он плакал. Понимаешь, Гермиона, он плакал. И я вдруг понял, что он совсем один. Я против Темного Лорда, но у меня были вы и Орден, и все остальные. А он был совсем один против него. Лорд заставил его принять Метку, потому что его отец попал в Азкабан. А потом… после того, как там все произошло, ночью я надел мантию-невидимку и пошел к нему в больничное крыло. И там был Снейп, и они говорили, и Малфой снова плакал. Мне стало его жалко, но я должен был его ненавидеть. И я ненавидел. Я сейчас так желаю об этом, потому что все это время мы могли… А когда он не смог убить Дамблдора, я тогда понял, что мы никогда его не понимали. А потом как-то так получилось, что мы начали встречаться иногда, и оказалось, что у нас много общего. И еще он был единственный, кто говорил мне правду. Орден ведь всегда что-то скрывал от меня, они пытались использовать меня втемную. А он был всегда открытый. И в какой-то момент я понял, что больше не ненавижу его. И он меня – тоже. И еще мы поняли друг про друга, что…

Гарри запнулся на середине фразы и замолчал, но я знала сама все, что он может сказать мне дальше. Я уже поняла, что Гарри – не из тех парней, кому нравятся девушки, а насчет Малфоя слухи ходили еще в школе.

…и они поняли, что на самом деле нравятся друг другу, и стали любовниками. Не знаю, от кого исходила инициатива, но это было уже и не важно. Они встречались во время войны, рискуя жизнями, потому что вдвоем им было не так страшно.

Люциуса Малфоя приговорили к Поцелую. Его жена пропала без вести. Все их имущество сразу же арестовали, а Малфой-младший так же попал в Азкабан, где и пребывал по сей день. Визенгамот, безжалостно расправлявшийся с Упивающимися, до сих не мог решить его судьбу.

Не было никого, кому Гарри мог бы доверить эту свою тайну, и поэтому он тихо сходил с ума, уединившись на ферме. Думаю, что все его грустные мысли во время безумного катания под дождем были об этом. И теперь я понимала, почему Гарри так любил Белогривку. Она была для него, как Драко среди лошадей. Такая же благородная и такая же белая.

Все это должно было однажды прорваться наружу. И вот это случилось. Но теперь Гарри был не один. Я обнимала его так крепко, что слышала бешеное биение его сердца.

========== Драко ==========

В тот дождливый день я решила ему помочь. Информация стоила мне немалых усилий и еще больших денег, но я узнала все, что смогла, о пребывании Малфоя в Азкабане и о его дальнейших перспективах. К Гарри попадало все, что я находила, каждое слово. Он читал бумаги так внимательно, словно каждая буква могла содержать что-то, что позволит ему изменить ситуацию.

Он начал бывать в Лондоне, чаще всего в Министерстве магии. Несколько раз я приходила на ферму и заставала там только Белогривку. Без Гарри я не рисковала садиться на нее и просто водила по двору, размышляя о том, что же происходит, и что задумал Гарри. У него я не спрашивала, а сам он не рассказывал.

Очевидно, его активность заметили, потому что в один из визитов в Нору мистер Уизли позвал меня прогуляться по саду.

- Мне нужно с тобой поговорить, Гермиона, - сказал он, - Но так, чтобы больше никто не слышал.

Лето было на исходе, и в саду это ощущалось больше всего. Последние цветы на клумбах. Первые желтые листья в кронах деревьев. Скоро придет пора убирать созревшие овощи.

Мы дошли до дальнего конца и сели на траву под яблоней. Я увидела, что несколько яблок уже сорвались с веток и теперь лежат в траве, отсвечивая спелой желтизной. Артур подобрал одно, повертел в пальцах, потом вздохнул и начал в лоб:

- Что происходит у Гарри?

- А что?

- В последнее время я все чаще вижу его в Министерстве. Каждый раз он говорит, что ничего особенного, что он просто пришел что-то узнать или с кем-то встретиться. Министр магии. Глава Визенгамота. Глава аврората. Глава отдела, занимающегося Азкабаном. Всех этих людей нельзя назвать просто «кто-то». Знаешь, это, может быть, и не мое дело, но… Что у него происходит, Гермиона? Ты можешь мне сказать?

Что я могла ему ответить? У меня было только подозрение, что именно задумал Гарри, но никакой уверенности.

- Я спрашиваю у тебя, потому что точно знаю, что ты тоже приложила к этому свою маленькую ручку. Министерство магии, по сути, очень маленькое заведение. Там невозможно ничего сохранить в тайне. Кто-то что-то видел. Кто-то что-то слышал. Слухи множатся и расползаются во все стороны. Люди говорят, что Гарри добивается освобождения кого-то из Упивающихся Смертью. И некоторым это очень не нравится. Ты меня понимаешь?

Я понимала. Мои подозрения оправдывались этими словами. Разница была только в том, что я точно знала, кого Гарри хочет вытащить. Но я не знала, имею ли право обсуждать эту тему с мистером Уизли. Гарри доверил мне свою тайну и вправе был ожидать, что я ее сохраню.

- Я не знаю. Я правда ничего толком не знаю. Он не говорит мне.

Мой взгляд не отрывался от желтого яблочного бока в траве. Почему-то мне хотелось взять именно это яблоко и унести его домой. Такое вот совершенно абстрактное желание, никак не относящееся к делу.

- И я не буду спрашивать, - добавила я еще тише, - Если он захочет, то расскажет сам. Так будет правильно.

Мистер Уизли снова вздохнул. Может быть, он надеялся, что я стану его союзницей, но я уже выбрала сторону. Сторону Гарри. И если он не хочет, чтобы другие люди знали о его делах, я не скажу.

- Ну, хорошо… Тогда просто скажи ему, что у него есть еще один союзник. Если я чем-то смогу помочь, я это сделаю. Что бы он ни задумал, это не может быть чем-то ужасным. И я готов помочь. Передай ему это, пожалуйста. В конце концов, он спас мне жизнь.

- Да, я передам.

- Спасибо. Ты хороший друг. Думаю, ты будешь отличной женой моему Рону. А если он тебя потеряет, то я ему уши надеру.

Напряжение отпустило, и мы рассмеялись. Перед тем, как вернуться обратно в дом, Артур поднял то самое яблоко, на которое я смотрела, и подал мне. И это показалось мне хорошим знаком.

На следующий день я передала Гарри его слова. В ответ он попросил меня передать благодарность и заверение, что обязательно обратиться за помощью, если не справится сам. Но, наверное, у него получалось, потому что он больше не впадал в уныние и начал приводить в порядок комнату рядом со своей спальней. Поскольку комната, в которой я обычно ночевала, оставалась за мной, я сделала вывод, что скоро гостей может стать на одного больше. Что же, если он так решил…

Как-то вечером, когда я уже собиралась возвращаться домой, Гарри сказал:

- У меня есть к тебе одна просьба. Мне нужно уехать на несколько дней. Не могла бы ты позаботиться о Белогривке, пока меня не будет?

Вот оно. Очевидно, все должно решиться окончательно или уже решилось.

- Сколько тебя не будет?

- Три или четыре дня. Если возникнут трудности, то дольше. Но я надеюсь, что больше проблем не будет.

- И куда ты едешь?

- Я потом тебе расскажу, ладно? Не хочу сейчас, хочу, чтобы все прошло нормально. Так ты позаботишься о ней?

- Конечно. А она меня послушается?

- Да, она сказала, что будет хорошей лошадкой.

Я до сих пор не привыкла к его манере говорить о Белогривке, как о разумном существе. Я знала, что лошади сами по себе очень умные создания, а Белогривка была среди них, наверное, самой умной. Но я все равно видела в ней всего лишь лошадь. А Гарри видел нечто большее. Иногда мне казалось, что они и правда могут разговаривать друг с другом.