Не та девушка (СИ) - Пьянкова Карина Сергеевна - Страница 32

— Я слишком привязана к вам, — поспешно — возможно, излишние поспешно — ответила я и тут же посмотрела на пожилую женщину перед собой преданным собачьим взглядом, который с грехом пополам сумела освоить.

Миссис Мидуэл глядела с добродушным лукавством и милостиво позволяла мне болтать, что вздумается. А вот верить моим россказням очевидно не спешила.

На следующее утро на своем подоконнике я обнаружила букет — цветущие ветви боярышника, перевязанные изумрудной лентой, к которой оказался подвешен… серебряный бубенчик. А запертое на ночь окно так и осталось запертым.

— Это уже совершенно несмешно, — нервно пробормотала я и содрогнулась от мысли, что ночью в моей комнате мог оказаться без моего на то ведома посторонний мужчина.

Такой знак внимания от шута — а это наверняка его рук дело! — уже откровенно пугал. Неужели для этого человека попросту нет закрытых дверей? Или действительно все дело в том, что шут не имеет отношения к роду людскому?

Злосчастный букет, что неизвестно как попал в мою спальню (ну, не сам же прилетел, в конце концов), заставил меня изрядно помучить с тем, куда же его деть так, чтобы слуги не увидели. Выбросить в корзину для мусора — точно не вариант. Тут же обнаружат и на всю деревню раструбят, что таинственные поклонники носят мне тайком цветы. Придется как минимум объясняться с миссис Мидуэл, как максимум… Слухи дойдут до мистера Дарема, и он наверняка бросится задавать вопросы, и, что куда неприятней, все станет известно еще и мистеру Кину. А я… не хотелось бы, чтоб Джулиан Кин дурно думал обо мне. В итоге я спрятала «подарок» в ящик для белья в самый дальний угол.

От того, что в моих мыслях слишком часто присутствовал этот юноша удивительной глупости и удивительной красоты, становилось не по себе. По большей части в жизни я руководствовалась правилами приличия, чувством долга… А позволить в своем сердце расти и крепнуть чувству к человеку исключительно неподходящему — поведение не самое достойное для благовоспитанной девушки.

И, наверное, именно поэтому еще слабая, но, похоже, определенно влюбленность доставляла мне огромное удовольствие. Запретное всегда привлекает.

Чтобы немного проветрить голову, я, после того, как разобралась со всеми повседневными делами и написала несколько писем по просьбе миссис Мидуэл, отправилась с книгой в сад. Фруктовые деревья, которые некогда посадила сама хозяйка дома, уже пышно расцвели и радовали не только взгляд, но и обоняние — аромат в саду был просто сказочный.

Стоило только усесться под деревом, как до моих ушей донеслось приветливое:

— Мисс Мерсер!

Я подняла взгляд от книги и увидела мистера Кина, что стоял за забором и махал рукой. На его голове была та самая шляпа, благодаря которой мы и познакомились. Время для головного убора самое подходящее — солнце так пекло, что мне грозила опасность в самом скором времени стать настолько же смуглой как и мой знакомый актер.

— Здравствуйте, мистер Кин, — наверное, даже излишне тепло поприветствовала я Джулиана. Если дело так пойдет и дальше, весь Сеннен узнает, что я самую малость влюблена в этого молодого человека. — Выглядите уже совершенно здоровым.

Тут я даже самую малость не покривила душой — мистер Кин буквально излучал энергию и радость, ни единого следа пережитой болезни.

— Я действительно полностью выздоровел, — обрадовал с лучезарной улыбкой молодой человек. — А вы в курсе, что инспектор Харрис больше не руководит расследованием?

Признаться, такая новость меня не слишком сильно удивила, учитывая, что местному следователю так и не удалось разобраться с тем, кто и почему совершал эти ужасные злодеяния в Сеннене.

— Вот как? — переспросила я. — Нет, об этом мне ничего неизвестно. Инспектор Харрис к нам сегодня еще не заглядывал. А вы откуда знаете?

Джулиан Кин был кем угодно, но не охотником до горячих новостей, так что нынешняя его осведомленность удивляла.

— Инспектор из столицы сегодня уже заглядывал в дом к миссис Браун и допрашивал капитана Дарема и его жену, — пояснил молодой человек, опершись на забор. — Мне он тоже задал несколько вопросов.

А это пополнение в стане полицейских действует более чем энергично, это заслуживает уважения.

— И какой он — этот новый инспектор? — спросила я, не сдержав любопытства. Впрочем, в данном случае любопытство можно назвать вполне невинным. Провинциалам свойственно интересоваться приезжими из больших городов, особенно, если они являются полицейскими.

На лице мистера Кина появилось какое-то странно выражение лица, неопределенное, словно рябь на водной глади.

— Он странный, — после пары секунд задумчивости вынес свой вердикт Джулиан. — Не знаю, но почему-то именно такое впечатление он произвел на меня.

Довольно неожиданная характеристика от человека, который на моей памяти не сказал ни одного дурного слова в чужой адрес. Даже о мистере Дареме, который не давал житья молодому человеку, Джулиан Кин отзывался сдержанно. «Странный» из уст актера звучало почти с неприятием.

Сразу стало любопытно взглянуть на того, кто произвел не самое положительное впечатление на актера.

— Бет, дорогая, вернитесь в дом! — услышала я и повернула голову на звук голоса. Миссис Мидуэл высунулась в открытое окно гостиной и звала меня.

Как же невовремя. И неприятно, что хозяйка снова увидела, как мы разговариваем с мистером Кином. Возможно, мне предстоит не самый приятный разговор прямо сейчас.

Однако переживала я зря. Оказалось, что миссис Мидуэл позвала меня не ради того, чтобы прервать разговор с актером. Просто тот самый приезжий инспектор явился к нам и пожелал побеседовать со всеми обитателями дома.

— Бет, дорогая, позвольте представить вам инспектора Хилла, он приехал в Сеннен, чтобы возглавить расследование, — произнесла пожилая леди тем официальным тоном, который редко использовала, когда разговаривала с инспектором Харрисом

— Мисс Мерсер, — кивнул инспектор Хилл, приветствуя меня.

— Рада знакомству, — нагло солгала я, скользя по полицейскому заинтересованным взглядом.

На вид приезжему инспектору можно было дать около тридцати лет. Он был темноволос, худ, не слишком высок, с живым лицом, на котором красовалась широкая хитроватая улыбка от уха до уха. Такая гримаса плохо вязалась с работой в полицию. Вообще, не получалось понять, как можно расследовать ужасные преступления с таким жизнерадостным выражением лица.

Глаза у инспектора Хилла были темные, почти черные и буравили цепким пристальным взглядом, что сильно контрастировал с довольной улыбкой.

— Простите, что помешали вашей беседе, мисс Мерсер, — повинился полицейский, — но время не терпит. Для начала поведайте свое мнение о мистере и миссис Картрайт, пожалуйста.

Такая просьба немного смутила и сбила с толку. Я ожидала конкретных вопросов, а не просьбы высказать собственные впечатления о моих соседях, одного из которых, к тому же, недавно убили. По сути придется передавать слухи и не самые приятные сплетни, а делать это при постороннем человеке не слишком приятно.

— Ну… — замялась я и бросила умоляющий взгляд на миссис Мидуэл, надеясь на ее поддержку. Та ободряюще кивнула. — Мистер Картрайт был старым брюзгой, который обожал доводить всех и каждого. В Сеннене не найдется ни единого человека, кому бы он не попытался испортить жизнь. А миссис Картрайт — легкомысленна и не слишком умна.

Говорить вслух, что церковный староста был невероятно ревнив, а его супруга не то чтобы не давала поводом для ревности, я все-таки сочла излишним. Озвучивать подобное вслух при постороннем оказалось слишком неудобно. А уж говорить о вероятной интрижке между Элен Картрайт и капитаном Даремом я и вовсе сочла для себя невозможным.

Инспектор Хилл многозначительно хмыкнул.

Он явно был уже достаточно осведомлен о жизни в деревне, чтобы догадываться, о чем именно я не захотела говорить.

— И много внимания уделяет одному из братьев Дарем, не так ли? — мягко и даже вкрадчиво осведомился инспектор Хилл.