Не та девушка (СИ) - Пьянкова Карина Сергеевна - Страница 53

— Будем надеяться, что скоро мистер Кин поправится и снова будет радовать всех нас. Этому молодому человеку действительно то и дело нездоровится. Как жаль, что его здоровье так подорвано. Вероятно, жизнь в столице действительно ужасна!

С важным видом гостья подтвердила, что все так и есть, столица — совершенно ужасное место, что можно понять и по мистеру Кину, и по миссис Дарем. У них обоих здоровье оставляет желать лучшего. И почему-то в этот момент мне показалось странным и даже подозрительным, что этих двух людей упоминают вот так вместе.

Я сжала руки в кулаки и осведомилась как бы между прочим у нашей соседки:

— А в столице миссис Дарем и мистер Кин случайно уже не были знакомы?

Пугал и этот вопрос, и возможный ответ на него. Как не хотелось, чтобы преподобный оказался прав в своих чудовищных подозрениях.

Миссис Браун как будто призадумалась и покачала головой.

— Вроде бы нет, мисс Бет. По крайней мере, ни сам мистер Кин, ни миссис Дарем ни о чем подобном не упоминали. Разве что миссис Дарем говорила, что много раз бывала на спектаклях, где играл мистер Кин, и всячески превозносила таланты моего очаровательного гостя.

По крайней мере, эти двое имели все шансы для того, чтобы увидеться и познакомиться. Я вовсе не была уверена, что Джордж Дарем сопровождал жену каждый раз, как ей приходило в голову отправиться на представление. Могла ли Сьюзан Дарем после спектакля заглянуть ненароком в уборную к актеру, что вызвал столько ее восторгов?

Пусть я и скрылась от мира в Сеннене, однако не питала иллюзий относительно того, что в гримерную к театральной звезде никому и никак не попасть.

В душе поднял голову зеленоглазый демон ревности, тем более неуместный, что я сам отказалась от Джулиана. Первой. Я не имела права обвинять его ни в том, что было до нашей встречи, ни в том, что будет позже.

Но вот подозревать…

— Мистер Кин все-таки звезда, он вращается не в тех кругах, что капитан Дарем и его жена, — с легкой улыбкой напомнила о странной двойственности статуса Джулиана Кина. Он был и чересчур высоко, как звезда, и чересчур низко, как актер.

Миссис Мидуэл покивала.

— Подозреваю, что миссис Дарем не имела прежде возможности пообщаться с кем-то вроде мистера Кина, зато теперь получила счастливый шанс лично узнать такого замечательного и удивительно талантливого юношу.

Замечательный и талантливый — это верно. Настолько удивительный, что действительно в голове порой всплывал вопрос — фэйри или не фэйри? Учитывая, что Джулиан все-таки мог быть связан с миссис Дарем…

Но тут, когда сомнение почти вползло в мое сердце, вспомнился тот самый жадный поцелуй, который украл у меня шут, оставив напоследок свое то ли благословение, то ли проклятие.

Нет.

Нет-нет-нет.

Это никак не мог быть Джулиан Кин — вечно смущенный мистер Кин никогда бы даже не подумал о том, чтобы так обойтись со мной. Если он и фэйри, то наверняка не шут — кто-то другой. Кто-то совершенно безобидный…

— Вы так покраснели, мисс Бет, — произнесла миссис Браун. И я предсказуемо покраснела еще больше.

Гостья тут же расхохоталась, кокетливо прикрыв рот ладонью. К моему великому расстройству, миссис Браун все-таки отличалась мудростью, но исключительно той мелочной мудростью, которую мужчины подчас приписывают женщинам.

Разумеется, соседка не могла не отметить моего румянца и вполне разумно связала его с разговором о мистере Кине. Тем более, каждый человек в Сеннене видел меня с Джулианом, и наверняка местное общество сделало надлежащие выводы.

— Ах, молодость-молодость, — протянула с мечтательно улыбкой миссис Браун. — Будь я лет на двадцать помоложе… Такой красавец!

Наверное, я бы предпочла, чтобы мою привязанность порицали, а не поощряли таким слащавым тоном.

— Моя милая, когда же, если не в молодости, увлекаться привлекательными мужчинами? Мистер Кин распаляет воображение куда больше преподобного, с этим никто не сможет поспорить.

Тут мое терпение все-таки подошло к концу, и я использовала первый пришедший в голову предлог, чтобы сбежать от докучливой гостьи.

Как у нее все просто: красивый молодой человек — так почему бы не закрутить бурный и ничего не значащий роман! Творец, какая же пошлость!

Сбежав на кухню я попала в объятия кухарки, которая застала вчера меня в слезах и тут же начала опекать больше обычного. То есть закармливать сладким и гладить по голове.

— Ох, дорогая моя, как же так вышло с мистером Кином! — принялась причитать женщина, до которой точно дошли последние вести о состоянии здоровья актера. — Вам нужно помириться! И как можно скорей!

Как будто это вообще возможно.

Когда я заявила, что в этот раз совершенно точно не пойду в церковь, миссис Мидуэл выказала изумление и некоторую озабоченность.

— Полагаю, преподобный… вряд ли не заметит вашего отсутствия, моя дорогая, — произнесла с нескрываемой растерянностью моя нанимательница. — И наверняка не обрудается.

В этот момент я даже испытала некое странное подобие облегчения — похоже, о моем ночном поцелуе с шутом Неблагого короля всеведущая Элинор Мидуэл все-таки не знала. Как и о последствиях поцелуя. И это… ну не знаю почему, но вселяло веру в устойчивость мироздания.

— С мистером Даремом точно проблем не будет, — ответила я с натянутой улыбкой. — Уж можете поверить.

Когда в доме, наконец, все стихло, и я осталась совершенно одна, в дверь незапно постучали.

И этот стук тут же отозвался в грохотании моего сердца, которое словно бы оглушало.

Двое в Сеннене не пошли сегодня в церковь на службу: я и мистер Кин.

«Нет-нет-нет, мне совершенно точно нельзя видеться с ним! Никак нельзя!» — твердила я себе… и шла к дверям. Потому что не открыть мистеру Кину было выше моих сил…

Он действительно стоял на пороге — поникший, осунувшийся, кажется, не до конца живой. Бесконечно долгую минуту мы смотрели друг другу в глаза — и словно бы все звуки вокруг умерли.

— Я… — начал было Джулиан и протянул руку так, словно бы хотел коснуться моей щеки. И, разумеется, не сделал этого.

Я до боли закусила губу, пытаясь вернуть себе хотя бы крохи прежнего самообладания. Как же просто было с мистером Даремом — как запросто я могла оставаться и гордой, и решительной, и непоколебимой. Но мистер Кин — дело другое.

— Навязчивый поклонник — что может быть хуже, не так ли? — пробормотал молодой человек, и я машинально отступила, впуская его в дом. А Джулиан… он воспользовался этим неосознанным приглашением и вошел. — Но пусть даже это стоит мне всей гордости, что имеется, разве же я могу отступить вот так просто?

Входная дверь со стуком захлопнулась, и от этого звука я вздрогнула, поглядев на юношу передо мной почти с паникой. Вот только боялась я вовсе не его — собственных чувств, что никак не желали утихать.

Глаза мистера Кина горели лихорадочным блеском, это был взгляд человека по-настоящему отчаявшегося. Те чувства… они мало походили на эмоции обычно безмятежного Джулиана Кина, молодого человека недалекого, поверхностного, однако незлобивого и с характером легким как перышко.

Теперь передо мной разверзлась бездна.

Он всегда был таким?

Прежняя легкомысленная личина — лишь маска хорошего актера? Но тогда чего ради открывать себя подлинного перед моим взором сейчас?

В этот момент Джулиан Кин походил на кого угодно, но уж точно не на ребенка — это был зрелый мужчина, возможно, куда более зрелый, чем даже Джордж Дарем, со взглядом отчаянным и острым как удар ножа в сердце.

Холодные тонкие пальцы Джулиана все-таки скользнули по моей щеке как ледяные капли дождя, стекли на шею, и внезапно я оказалась притянута в объятия.

Джулиан Кин прильнул к моим губам как к роднику, пил мое дыхание как воду. И я не хотела противиться. Я вообще ничего не хотела, кроме как забыть о том, что я Бетани Эверс.