Вопреки судьбе, или В другой мир за счастьем (СИ) - Цвик Катерина Александровна - Страница 29

Женщина осмотрела нас, улыбнувшись Лее, и остановила взгляд на мальчишке:

— Жером, светлого тебе дня. Кого ты ко мне привел?

— Света в ваш дом, госпожа Ловель, — чинно ответил мальчик. — Вот, бабка эээ... бабушка к вам прислала. Попросила проводить.

— Света в ваш дом, — наконец, вмешалась и я, так как старушка перевела на меня заинтересованный взгляд. — Госпожа Берта сказала, что вы сдаете комнату.

— Я? — явно удивилась она. — Комнату?

Я смешалась. Неудобно получилось. Оказывается, Берта отправила меня по неверному адресу, скорее всего, не со зла, а по старческой забывчивости.

— Простите, — расстроилась я. — Видимо, она ошиблась.

В этот момент рядом со старушкой возник Ноэль! Тот самый мальчик, которому мы с Леей показывали язык.

— Лейка, тетя Аника! — удивился он, но тут же спохватился. — Светлого вам дня.

— И тебе светлого дня, Ноэль. А я и не знала, что ты едешь к бабушке.

— Вы знакомы? — женщина перевела вопросительный взгляд на внука, и он стушевался.

— Да, мы ехали из Карова в одном караване, — ответила я. — Еще раз извините. Мы подумали, что вы сдаете комнату...

— Не сдаю и не задумывалась над этим, — взгляд старушки стал растерянным. — Но стала подумывать над тем, чтобы взять помощницу по хозяйству. Я ведь привыкла одна жить, а тут вот внук приехал. — растерянно и как-то беспомощно произнесла она. Стало понятно, что женщина не знала, что делать со свалившимся на ее голову сорванцом. А потом спохватилась: — Да, что это мы?! Проходите в дом, вы, должно быть, устали, пока шли от Берты. Я как раз собиралась пить чай. Вот и познакомимся, и поговорим.

Мне было неудобно вот так вваливаться в дом к незнакомому человеку, но отказывать этой милой старушке — неудобно вдвойне. Тем более Лея явно воодушевилась возможностью снова пообщаться с Ноэлем.

Войдя в дом, мы попали в небольшую прихожую, из которой была видна уютная светлая гостиная, куда мы сразу же и прошли.

— Присаживайтесь. Я сейчас принесу чай, — улыбнулась хозяйка, разведя руки.

— Давайте, я помогу.

Мне было неудобно, что за нами будет ухаживает старая женщина.

— Буду признательна. Можете оставить ваши вещи здесь, — указала она на небольшую софу.

Я оставила свой вещмешок и прошла за ней в кухню. Она тоже было светлой и уютной, и, как и в гостиной, здесь висели картины. Рассмотреть их сразу не получилось, но даже мимолетный взгляд оценил мастерство и талант художника. Не чета тем полудетским картинкам, что висели в трактире.

Госпожа Лавель вручила мне корзинку с печеньем и вазочку с вареньем, а сама начала доставать довольно изящные чашки.

— Я как раз заварила чай, — указала она на стоявший на столе чайничек. — Так что вы очень вовремя.

Меня удивило, что внутренний переводчик перевел сказанное ею слово именно как чай, а не взвар, и следующие слова женщины подтвердили, что я не ослышалась.

— .Этот напиток у нас пьют редко, в основном — богатые. Но мой муж когда-то приучил меня к нему, теперь не могу отказать себе в удовольствии немножко побаловаться. И сын мне в этом потакает. Привез вот вчера. Жаль, сам рано утром уже уехал — работа, — вздохнула она. — Вы когда-нибудь пили чай? — отвлекаясь от грустных мыслей, спросила меня. — Я имею в виду не травяной или ягодный взвар, а настоящий Цхинский чай?

— Цхинский чай я точно не пробовала, — ответила чистую правду. Китайский пробовала, а вот Цхинский — нет. Не переставала удивляться, насколько здесь все похоже на земное, и склонялась к мысли о параллельной реальности. — И называйте меня на «ты», а то мне неудобно.

— Пойдем, — женщина улыбнулась, взяла чайник, и мы вернулись в гостиную.

На кухню пришлось сходить еще раз — за чашками и сахаром, и госпожа Лавель разлила всем ароматный напиток. Дети тут же уселись за стол с блестящими от предвкушения глазами.

Я принюхалась и грустно улыбнулась, одолеваемая нежданной ностальгией: и правда чай

— самый настоящий, с бергамотом. Кто бы мог подумать, что я могу по нему соскучиться? Еще бы кофе здесь найти, и тогда утренние пробуждения однозначно стали бы приятнее. Хотя мне пока все равно кофе не рекомендуется. Я погладила свой животик, в котором только что толкнулся мой сыночек.

Лея с Ноэлем быстренько схрумкали печенье, перемазались вареньем и счастливые убежали куда-то вглубь дома играть. Все это время старушка смотрели на детей и улыбалась. Я же не знала, как начать разговор, и просто молчала.

— Деточка, мы ведь с тобой так толком и не познакомились, — сама начала его старушка и посмотрела на меня с вопросом.

Я опустила взгляд в свою чашку. От меня явно ждут рассказа о себе. Что ответить?

— Меня зовут Аника... Я вдова. Лея — моя приемная дочь. Мы приехали в Бравель из далекой деревни. Я ищу жилье и работу...

Госпожа Ловель перевела задумчивый взгляд на картину с пейзажем, которая висела на стене напротив нее, и задумчиво отпила чай.

— Знаешь, Аника, мой муж не из Бравеля. Он приехал из приграничья, где служил. Ему повезло спасти от гибели одного генерала, который приехал к ним с проверкой, и тот в благодарность оформил ему перевод сюда и не раз помогал в продвижении по службе. Но мой Камиль и сам был не промах, дослужился до начальника стражи, — с теплом и гордостью рассказала она и вздохнула. — Так вот, он часто рассказывал о своей жизни на границе, о всяких смешных случаях на службе, но никогда о том, как ему было тяжело. Лишь скупое: да — воевали, да — приходилось совершать ответные вылазки. Много позже он иногда делился некоторыми подробностями, и я понимаю его нежелание рассказывать о непростом периоде.

Я слушала женщину и не понимала, куда она клонит.

Она отвела взгляд от картины и перевела разговор на другую тему:

— .А знаете, я ведь совсем не ожидала, что сын привезет мне Ноэля. Совсем забыла, как нужно обращаться с детьми. Его жена, сохрани Пресветлый ее душу, умерла полгода назад. И все это время сын сам справлялся с мальцом. Нанял, конечно, какую-то женщину, но недавно она уехала помогать собственным внукам. Вот он и решил попросить помощи у меня. А разве я могу ему отказать? Да и Ноэля я люблю. Он очень хороший и добрый мальчик. Только. растерялась я совсем. Привыкла за столько лет жить одна. Боюсь не справиться с сорванцом, — виновато улыбнулась она.

А я не знала, что сказать, как подбодрить. Старушка казалась такой растерянной, что хотелось просто обнять ее и пообещать, что все будет хорошо. И я сжала ее сухую лежавшую на столе ладонь:

— Все обязательно наладится...

Она улыбнулась, прогоняя из глаз тревогу:

— Аника, а ты не хотела бы поработать у меня помощницей по хозяйству? Много не потребую: помогать по дому да присматривать за Ноэлем. А взамен выделю тебе с Леей комнату. У меня как раз пустует на втором этаже. Когда-то сама там жила, но с возрастом подниматься по лестнице несколько раз на дню стало тяжело. Вот и обосновалась на первом этаже. Согласна?

Я в полном обалдении смотрела на женщину! Мне только что предложили жилье в замечательном доме у милой доброй старушки совершенно даром! Ну не считать же обыденные дела, которые я бы и так делала, платой за комнату? Контраст со вчерашним приключением, от которого я еще не успела отойти, и тем местом, куда мы могли попасть, был столь велик, что я не могла поверить выпавшему на мою долю счастью!

— Да. — мой голос дрогнул. — Да.. Конечно. Спасибо вам большое. Я все. все-все сама делать буду! Мы с Леей вам не помешаем, честное слово!

Теперь уже она сжала мою ладонь, успокаивая и останавливая поток бессвязных благодарностей.

— Вот и хорошо. Пойдем, покажу вашу комнату.

[1] Нис — медная монета.

[2] Линг — серебряная монета.

Несколько дней в доме госпожи Лавель пролетели незаметно. Она была именно такой, какой сразу мне показалась: доброй, чуть рассеянной, погруженной в свои мысли и. картины. Она художница, очень талантливая и увлекающаяся. А еще она любила говорить о своем сыне и почившем муже.