Стреломант. Дилогия (СИ) - Лекс Эл - Страница 82

Только вот этот клад за пять лет никто так и не откопал. Мало того – его даже никто не нашел, хотя искали, и, если верить Нике, искали усиленно.

– Ты говорила про даргов… – вспомнил я. – Они мешали поисковым группам?

– Еще как. – вздохнула Ника. – Говорю же, одну группу порвали вообще начисто, ни одна машина не вернулась, ни один солдат, даже реадизайнер не вернулся. А ведь изначально предполагалось, что АГАТ поедет по маршруту, на котором нет ни одного гнезда, да и сами дарги встречались до этого только в небольших стаях, это же был тестовый запуск, банальная проверка ходовых качеств, сборки и прочего… А дарги налетели, будто гон напал! Туда, где пропал АГАТ, даже въехать не получалось, не говоря уже о том, чтобы производить здесь планомерные поисковые операции. И это не одну неделю длилось. Попытки отыскать АГАТ производились постоянно, чуть ли не каждую неделю, но каждый раз натыкались на даргов и сворачивали поиски. С самолета, как ты понимаешь, разглядеть вот этот вот кусочек тягача, в то время, как искали целый трехвагонный автопоезд, тоже было решительно невозможно. Так что через время проект АГАТ просто свернули, признав его неудачным. Закрыли, запихали в архивы и забыли о нем. И о проекте, и об АГАТе.

– А под землей‑то он как оказался? Неужели его дарги туда… Закопали? Запихали? Затянули? Как он туда попал?

– А вот на этот вопрос у меня уже нет ответа. – грустно покачала головой Ника. – Я сама поражена точно так же, как и ты. Никогда не видела ничего подобного. Он как будто ехал по подземному тоннелю, и на выезде его внезапно придавило дверью этого тоннеля. Не знаю, как описать… Да, в общем‑то, оно и не важно.

Махнув рукой, Ника подошла к АГАТу, провела рукой по его силовому бамперу, подпрыгнула, зацепилась за верхнюю трубу, ловко подтянулась, закинула ногу, и, как по вертикальной лесенке, поползла вверх. Добравшись до изгиба капота, она перевалилась через него и через секунду уже стояла на два метра выше меня, уперев руки в бока и глядя на меня сверху‑вниз.

– Ну и на хрена ты туда залезла? – спросил я, глядя вверх и прикрывая ладонью глаза от солнца.

– Дорогой, ты, кажется, еще не понял. – приторно‑ласково начала Ника. – Мы нашли АГАТ. АГАТ, который никто не мог найти пять лет! АГАТ, который непонятным образом наполовину втянут под землю!

– Ага. – я кивнул. – Это все я понял. Дальше что?

– Как что?! Надо его осмотреть!

Еще пять дней назад я стал бы уговаривать Нику не маяться дурью и спокойно вернуться к рельсам, оставив закопанный под землю транспорт в покое. Я бы спокойно объяснил ей, что мы зря теряем время, которое могла бы потратить на более важное занятие – попытки вернуться обратно если не в академию, то хотя бы в то место, в котором нас проще будет найти, то есть, хотя бы к какому‑то ориентиру.

Сейчас я просто молча полез следом за Никой. Потому что сейчас я уже достаточно знал ее и этот ее взгляд, характеризующий состояние "в заднице свербит". В этом состоянии дать ей исполнить задуманное будет намного быстрее, нежели объяснять, почему этого исполнять не нужно.

К тому же, она потом все равно это исполнит.

Залезть на решетку АГАТа было нетрудно – трубы силового бампера будто специально были расположены на таком уровнем, чтобы удобно было за них цепляться. Даже ноги не пригодились, кроме самого первого прыжка на нижнюю трубу – я легко подтягивался на одних только руках. Все же молодое, здоровое и сильное тело это прекрасно.

Понадобилось буквально семь‑восемь секунд на то, чтобы оказаться на наклоненном капоте АГАТа рядом с Никой. Разумеется, в процессе подъема я обтер своей одеждой все, до чего только дотянулся, да и плевать – после драки с Чингизом я все равно был похож на свинью.

На очень тупую свинью. Потому что только поднявшись следом за Никой и осмотревшись сверху, я понял, что мог никуда не лазать, а просто обойти АГАТ, дойти до того места, где он уходил под землю и подняться там ногами, как по наклонной рампе.

Пока я проникался альтернативными маршрутами подъема на тягач, Ника приставала к его лобовому стеклу в попытках рассмотреть внутри хотя бы что‑то. Само собой, это было практически невыполнимой задачей – за пять лет его столько раз мочило дождями и засыпало землей и пылью, которые потом высыхали, что теперь вся эта корка напоминала скорее неучтенное бронирование, нежели природное явление. Участков стекла, через которые хотя бы в теории можно было заглянуть внутрь, было крайне мало, и, сколько Ника ни пыталась, ничего рассмотреть у нее так и не вышло. Она пыталась ковырять корку ногтями, но ничего не добилась, нашла небольшой острый камешек и пыталась сковырнуть им, но тоже ничего не добилась. По ее разочарованному виду было хорошо видно, что ей откровенно не хочется портить такую великолепную находку, как АГАТ, пусть даже в каких‑то мелочах, но он не оставил ей вариантов. Поэтому Ника подняла руки, и сложила их вместе, направляя в лобовое стекло.

Я знал, что сейчас произойдет – тонкая струйка крови прошьет навылет любое бронирование за счет своего крошечного сечения и огромной скорости, а потом и вся Ника по этой струйке перетечет внутрь тягача.

Но я‑то так не умею!

Поэтому я окликнул Нику раньше, чем она успела исполнить задуманное:

– Эй!

Ника вздрогнула от неожиданности, и перевела на меня взгляд. Ни одного кровавого шарика она так и не успела выпустить.

Я ткнул пальцем в то место, где АГАТ уходил под землю, а точнее – в крошечную, едва заметную, щель между мощной бронеплитой, почти наполовину скрытой под грунтом, и самой крышей:

– Не порть игрушку. Кажется, я нашел нам вход.

Ника радостно кинулась ко мне, и мы вместе принялись исследовать люк.

То, что это люк, никаких сомнений не было – слишком ровной выглядела щель между ним и корпусом, это не было похоже на оторванный элемент брони или на что‑то еще.

Но как открыть этот люк было решительно непонятно – никаких ручек снаружи не было, в щель с большим трудом можно было просунуть мизинцы, причем никины, мои не пролезали, а уж о том, чтобы откинуть его, а открывался он назад, в сторону закопанной под землей кормы, вообще речи не шло. Не придумав ничего лучше, мы решили откапывать люк.

Над его скрытой под землей половиной успел прорасти какой‑то кустарничек, который я сразу же вырвал вместе с корнями. Разрыхленную в процессе этого землю Ника отгребала в сторону прямо руками, в то время как я долбил то, что корни кустарника не зацепили.

В конечном итоге, вся работа заняла у нас не более пятнадцати минут. Люк оказался не таким уж и большим, и, как я и предполагал, под землей пряталась примерно половина его площади, заглубленная в самой крайней точке в грунт сантиметров на двадцать.

Единственный минус – от физической работы на открытой местности, да еще и под солнцем, сильно хотелось пить. Но теперь, когда я выяснил, что в АГАТ действительно можно проникнуть, работа захватила и меня тоже, и возвращение к рельсам в списке приоритетов сместилось на второе место.

Когда люк освободился от веса земли, он пружинисто приподнялся и щель, благодаря которой я его и заметил, стала заметно больше. Теперь уже не только никины мизинцы, теперь даже мои руки легко пролезли и откинули крышку люка, закрепленную на внутреннем изогнутом кронштейне.

И, едва только крышка поднялась, встав педпендикулярно к крыше, внизу что‑то заскрипело, загрохотало и обрушилось. Гулко и дробно стуча по металлу, словно по ступенькам железной вертикальной лестницы, это нечто обрушилось внутри АГАТа, заставив нас от неожиданности вжать головы в плечи, и отскочить от люка. В руках у Ники мгновенно появился кровавый шарик, а я одним только усилием воли подавил рефлекторное желание достать лук и стрелу.

Да, нервы ни к черту у нас стали из‑за этой жажды. Интересно, в АГАТе есть вода? Ника говорила, что запасы предусматривались… Но в каком виде? Пережили ли они эти пять лет? Или давно протухли или даже испарились?