Зоопарк - Дяченко Марина и Сергей - Страница 5

• Предыдущая
• 5/13
• Следующая

Комиссия стала свидетельницей ссоры и примирения слонов Рави и Шаши, кроме того, впервые для комиссии в кенгурятнике была представлена сценарно организованная композиция «Чей ребенок?». Войков сам давал необходимые объяснения:

— Кенгуриха Зульфия уверена, что кенгуренок ее сестры Джулии на самом деле украден ею у кенгурихи Гюльсар. Отец кенгуренка отказывается признавать права Гюльсар на сына, а может быть, дочь — половую принадлежность молодого животного мы пока не определили... Смотрите, сейчас Зульфия желает осмотреть кенгуренка, а Джулия чинит препятствия!..

Заключение комиссии оказалось благоприятным для Войкова; на следующий день подписан был договор с крупнейшим международным телеканалом: съемки и трансляция повседневной жизни уникального, единственного в мире зоопарка, содержащего столь активных и внутренне свободных зверей.

...Подумать только — когда-то простой прогулки по вольеру было достаточно, чтобы у решетки собралась толпа!

Теперь, когда за каждым процентом рейтинга стояли бешеные деньги, Денис и Вадик относились к работе иначе. К слову сказать, и друг к другу их отношение поменялось — они, конечно, внешне оставались друзьями, но Войков был слишком проницателен, чтобы не придавать значения острым, а иногда и ненавидящим взглядам, которыми его заместители обменивались на планерках.

Денис делал ставку на драматургию внутрисемейных отношений. Маленький прайд посвежевшего и помолодевшего Султана давно стал частью «Империи»; отношения слонов Рави и Шаши получили значительную рейтинговую прибавку, когда Войков купил для Дениса новую слониху — Звездочку. О кенгурятнике, где вечно делили детей, и говорить не приходилось.

Вадик тем не менее считал, что соперничество в стае, в стаде или даже противоестественном коллективе крокодилов, волею судеб заключенных в одном бассейне, куда интереснее всяких мелодраматических коллизий. Власть и пути к власти — вот что приковывает взгляд; Вадик требовал в «Империю» волков, и получил волков, и занялся волками, и результат сразу побил все «драматургические изыскания» Дениса. Целый месяц по первому каналу транслировали документальный сериал «Стая он-лайн»: три вожака грызлись за главенство, шесть волчиц отдавали предпочтение то одному, то другому, в ход шли поощрения и наказания, симуляции и соблазны, сговоры («снюхивания»), клыки и зубы... Целый месяц рейтинг волчатника оставался самым высоким по «Империи».

Тем временем в гарем льва Султана привезли новенькую — Хуррем, львицу-подростка, еще недавно жившую с матерью в каком-то европейском зоопарке. Первые дни Хуррем сидела в углу вольера и истерически рычала в ответ на любую попытку приблизиться к ней — будь то Султан или кто-то из его жен. Однако прошло время, и юница осмелела; на глазах изумленной публики разыгралась длинная и подробная драма: возвышение Хуррем, поединок Хуррем и старшей львицы Вольки, клочья шерсти, вырванные из Волькиной шкуры теперь уже Султаном, благоволение — даже страсть — Султана к Хуррем... Ревность оставленных львиц. Беременность Хуррем. Возвращение Вольки из немилости. Ревность на этот раз Хуррем и вспышка Султана — соплячка забывается! Результатом воспитательных усилий Султана стал выкидыш у Хуррем, после чего перед зоопарком появились пикетчики с плакатами: «Старого мерзавца — на мыловарню!» Под мерзавцем подразумевался, вероятно, Султан...

— Я больше не могу, — закатывал глаза Денис.

Вадик жестко усмехался. Его следующий проект назывался «Война», и в нем участвовали на этот раз две волчьих стаи. После того, как в каждой стае утверждался вожак, происходило «сценарно организованное» массовое сражение. Проигравшая стая оттеснялась за красную линию, нанесенную краской на грунтовом полу «бойцового» вольера, и там нещадно поливалась ледяной водой; обычно после проигрыша случались стихийные «перевыборы».

Рядом со старым административным зданием выстроили новое — из красного кирпича, с мраморной отделкой, с коробочками кондиционеров по числу окон, с крышей, плотно усаженной спутниковыми антеннами. Изобретатели получили каждый по кабинету с приемной и по две сменных секретарши. Войков, не желавший выпускать заместителей из виду, расположился на том же этаже — с видом на зеленые просторы зоопарка. К тому времени за границами «Империи зверей» остались только обезьяны (их щедро расселили по большой территории) да сельскохозяйственная живность вроде овец и коз. «Империя», обнесенная высоким затейливым забором, разрасталась, захватывая все большую площадь, и забор то и дело приходилось переносить.

В старом здании администрации теперь была телестудия. Войков счел, что пора основать собственную телекомпанию — «Звер-тиви». И основал.

Игрейна Маркова ждала мужа с работы.

В паспорте у Игрейны значилось «Ирина», но так уж случилось, что с будущим супругом ей довелось познакомиться на ролевом полигоне. Юная Ирочка была в те дни королевой, а Максим — случайным человеком, студентом кинофака, явившимся поснимать колоритную натуру.

С тех пор Макс называл Иру Игрейной, и сама она как-то незаметно стала звать себя именно так. А ведь известно, что в разговорах с собой человек называет себя настоящим именем, тут уж ничего не поделаешь.

Был летний день, который уже через несколько минут смело мог называться вечером. Крохотная кухонька крохотной квартиры, по счастливому стечению обстоятельств принадлежавшей Игрейне и Максу, обращена была на запад. Игрейна резала картошку, и разделочная доска постукивала под ножом, как деревянный щит под градом легких стрел.

Игрейна ждала мужа. Сегодня у Макса была очень важная, судьбоносная, можно сказать, встреча. Он должен был вернуться к двум, самое позднее к трём — но часы показывали десять минут шестого, а Игрейна все еще ждала.

Скрежетнул ключ, поворачиваясь в замке. Игрейна на секунду сунула руки под кран и, на ходу вытирая их полотенцем, поспешила к двери.

Спешить ей было недалеко. Шесть квадратных метров кухня, два метра — прихожая.

— Макс!

— Все в порядке, — сказал Максим, стягивая сандалии. — Дай чего-нибудь попить, а?

Игрейна плеснула ему в чашку минералки. Макс выпил до дна, тогда Игрейна плеснула ему еще; рубашка мужа, с утра безукоризненно белая и без единой складки, сейчас напоминала футболку марафонца на финише.

— Ну? — не выдержала Игрейна.

— Договор подписал, — Макс почему-то развел руками. — Ну, знаешь... Подписал. Все. Штатный сотрудник.

— И-и-и!

Длинная минута ушла на объятия, поздравления и прочую дребедень. Рискуя повалить составленные в углу штативы, Игрейна висела на шее у мужа и целовала его в потные щеки:

— А я не верила! Вот ей-богу, не верила! Ну, ты молодец. Ну, ты просто гений. Давай напьемся. Максик, давай гостей позовем... Умница моя!

— А еще водичка есть? — жалобно спрашивал Макс.

Через полчаса поспела жареная картошка. Максим, успевший принять душ, сидел на диване в майке и шортах, вертел в руках вилку (аппетита у него почему-то не было) и рассказывал:

— Ну... Он какой-то ненормальный, этот Войков. Я хотел уже все бросить и уйти. Одно собеседование, второе... Это при том, что два «интервью» я уже прошел! При том что была и практика, и пробные съемки, и работы свои я присылал... Нет, говорят, с творческой стороны вы нас вполне устраиваете, а вот кем был ваш дед по материнской линии? Случалось ли вам похищать книги из библиотеки? Нет ли у вас друзей-журналистов? Такое впечатление, что я не в телекомпанию нанимаюсь, а в какие-нибудь очень компетентные органы...

Макс поморщился и замолчал.

— И все-таки, — осторожно сказала Игрейна, — это очень хорошо, Максик. Это чудо как хорошо. Круче «Звер-тиви» сейчас нет никого!

— Ну да, — вяло согласился Макс. — Пару лет поработаю — квартиру нормальную купим... Слушай, а что ты там говорила насчет гостей?

• Предыдущая
• 5/13
• Следующая