Здесь драконы не пролетали? (СИ) - Абалова Татьяна - Страница 27

– А их где взял? – удивилась я.

– У меня свои секреты, – муф зубами перекусил нитку и вышел в коридор, предварительно прикрыв за собой дверь.

После того как выдрала, расчесываясь, половину волос, я забралась на кровать и укуталась в покрывало – тепло-то тепло, да не для человека, завернутого в мокрую тряпку. Пришла пора удовлетворять другие низменные потребности. Это я о еде. Живот свело от голода. Взглянув на стол, где к стене приткнулась сумка с провизией, заметила лежащие рядом кольцо и браслет. А я ведь и не вспомнила, что оставила вещи на скамейке у ушата. Боже! Выходит, Эливентор приходил не для того, чтобы спинку потереть, а собрать мою одежду?

Я заозиралась и нашла лифчик и трусики висящими на изголовье кровати. И от них божественно пахло чем-то цветочным. Я унюхала аромат сразу, как только вышла из купальни, но только сейчас обнаружила его источник.

Все! Эливентор – мой идеал мужчины!

Но когда и где он успел постирать такую прорву вещей? Я стянула с перекладины лифчик и обнаружила, что он совершенно сухой. Быстро натянула его и трусы, спрятала в «сейф» свои драгоценности и, обмотавшись покрывалом, высунула нос за дверь.

Первое, что меня поразило – это царящий в коридоре запах: теперь здесь властвовала хвоя. Второе – Эливентор стоял посреди коридора совершенно голый. На протянутой веревке висели уже его вещи. В руках он зажимал один из своих амулетов, и голубоватый туман окутывал поочередно то драные бриджи, то рубашку, то подштанники. По мере того, как туман рассеивался, вещи очищались. С камзола на пол сыпались хлопья грязи – тот пострадал больше всего.

Здесь мне сделалось стыдно, но не от того, что увидела наготу попутчика. Какая же я эгоистка! Он подумал обо мне, а я… Нет, чтобы поискать через Ключ что-то пригодное для муфа, я приволокла пуховую подушку. А ведь бриджи, где отсутствует половина штанины, не починить. И второй сапог при всем умении не сшить.

– Что? – Эливентор, почувствовав мое присутствие, обернулся. Не вспыхнул от неловкости, не прикрылся руками. Ну на самом деле, чему смущаться? Не я ли говорила, что все уже видела?

– Два – два, – произнесла я, мучительно краснея и отводя глаза от совершенного тела. Нет, в этом мире однозначно живут боги. Их даже синяки, протянувшиеся жгутами по спине, не портят.

 «Хоть бы Федя не оказался гадом!» – вернувшись в комнату, я напомнила себе о бархате глаз жениха и о его горячих поцелуях. Как только сердцебиение пришло в норму, решила, что и мне пора делом заняться. Пока Эливентор купается, соображу-ка я ужин.

– Видишь, Лерка, какой муф заботливый, – приговаривала я, нарезая на ломти каравай и ветчину. – Дамам магия с цветочным запахом, а кавалерам с хвойным. Все предусмотрел.

Но и я не промах, прихватила с собой посуду, разграбив красивые шкафы в доме старосты. Не придется есть как неандертальцам.

Я извлекла из сумки пару кружек, налила в них молока, разложила на тарелке горкой хлеб, веером ветчину и приготовилась ждать. Время шло, живот сводило голодной судорогой, а муф все не шел. Высовываться и торопить его я не решилась, поэтому потихоньку принялась за ночную трапезу.

Свет от вулканической лавы мягко окрашивал комнату в красный цвет. Усталость и недавнее купание клонили в сон. Все бы хорошо, но босые ноги мерзли.

– И чего он так долго возится? – я прикрыла зевок ладошкой. – Ничего же не случится, если я подожду его на кровати?

Быстро расправила покрывало, взбила подушку, на секунду приложила к ней голову, чтобы проверить, не слишком ли высокая, и не будет ли у меня утром болеть шея, и… уплыла.

Я проснулась от того, что было жарко. Хотела откинуть край покрывала и не смогла пошевелиться. С удивлением обнаружила что лежу в тесных объятиях, и кто-то дышит мне в ухо.

Уже зная, чьи руки притиснули меня к себе, зашипела и дернулась всем телом. Хватка ослабла, но ладонь самым наглым образом накрыла мою грудь и сжала ее. А губы, что только что тревожили дыханием ухо, вдруг начали оставлять влажный след на плече.

Я поначалу замерла, но услышав вполне ясный шепот «Лина, милая…», взвыла:

– Эй, ты что себе позволяешь?! – и пихнула попой муфа Эливентора так, что тот слетел с кровати.

– А? Что? – он смотрел на меня с пола ничего непонимающим взором.

– Я не Лина! – рявкнула я. – И нечего лапать меня без спроса!

– Лина?! Я?! Да никогда! – муф быстро поднялся, но также быстро сел на стул и, схватив подушку, прикрылся ею. Он не был голым. И до меня моментально дошло, что еще, кроме поцелуев и рукоблудия, беспокоило меня.

Я застонала. Ну как теперь отнять подушку и вернуться ко сну?

– Боже! А где же ваши чудесные локоны? – отведя взор от нервных рук, я совершенно растерялась, не ожидая увидеть короткие волосы вместо прекрасных эльфийских. Даже при недостаточном освещении можно было разглядеть, что муф с такой стрижкой сильно изменился – сбросил по местным меркам лет пятьдесят. Что за метаморфозы происходят в этом мире? Псы резко взрослеют, а муфы превращаются в юнцов!

– Я не смог их расчесать, пришлось обрезать, – Эливентор, снедаемый позором, гордо отвернулся к окну. Красивый профиль на фоне красного света лавы заставил меня плавиться от эстетического удовольствия.

«Я люблю Федю», – напомнила я себе и, замотавшись в покрывало, как в кокон, вернулась к прерванному занятию – желая вернуть сон, уткнулась носом в стенку. Но успокоиться так и не смогла. Как развидеть подушку, прижатую к мускулистому животу?

– Блин, Эли, для меня в тебе больше не осталось тайн! – сама не ожидала, что произнесу эти слова вслух. Стул виновато скрипнул. А что? Я видела Эливентора голым, а теперь почувствовала, каким он может быть, когда возбужден. Даже пожалела, что ему снилась не я, а какая-то Лина. А может, Дарлина? Повезло эльфийке, что тут сказать.

«Я люблю Федора. Я люблю Федора. Я люблю Федора…»

Повернувшись на другой бок, я выразительно вздохнула. Жалко все-таки муфа. Ведь так и будет сидеть сычом на стуле. Еще простудится, тащи его потом больным.

– Ляжешь со мной валетом, – буркнула я. – Подушку оставь себе.

В ожидании ответа еще минут тридцать боролась со сном. Но муф не произнес ни слова. Скрипучий стул тоже молчал. Но я же была снисходительна и простила его очевидное желание быть с Линой? Будь я мужчиной, и случись такой конфуз со мной, я бы сгорела от стыда.

Утро разбудило сопением у уха.

– Я же сказала, валетом! – возмутилась я, расталкивая спящего Эливентора.

– Еще бы объяснила, что это значит, – протяжно зевнул мой попутчик и успокаивающе похлопал меня по бедру, как лошадь по крупу. – Кстати, в тебе тоже не осталось для меня секретов.

Я вытаращила глаза.

– Смотри сюда, – он ткнул пальцем в свою шею. Там алела череда красных пятен. Весьма характерных пятен. Я такие видела на собственной коже после игр с Федором.

– Засосы?! Откуда?

– Я говорил, что я не Федя, но ты не слушалась.

– Что еще я делала? – сердце оборвалось. На всякий случай заглянула под покрывало. Уф, спасибо местным богам, лифчик и трусы оказались на месте.

– Целуешься так себе, – муф закинул руки за голову, и я с ужасом обнаружила, что ночью не ограничилось шеей. – Но я – скала, не поддался на провокацию. Если хочешь, посмотрись в зеркало. Ты не найдешь на себе ответных поцелуев. Скажи спасибо, что я не допустил большего.

– Какого такого большего? – у меня во рту пересохло.

– Ты умоляла, чтобы я… вернее, Федор, взял тебя.

– С-спасибо, что не взял, – у меня определенно поднялась температура. Щеки так горели, что хотелось с головой уйти под воду. Пусть бы даже рядом плавал пещерный змей.

– Во сне всякое случается, правда, милая? – ехидная улыбка скривила лицо Эливентора.

Я не могла смотреть ему в глаза. Упала на подушку и натянула на голову покрывало.

Счет три-три.

***

Мы благополучно покинули крепость. Конь приветствовал нас радостным ржанием и даже пританцовывал на месте, пока муф прикреплял седельные сумки.