Миг бесконечности 2. Бесконечность любви, бесконечность печали... Книга 2 - Батракова Наталья Николаевна - Страница 9

— Да вот пришла по дороге интересная мысль, — Андрей Леонидович понизил голос и жестом подозвал шефа поближе…

— …Не хочется верить в твое предположение! — Ладышев с сомнением покачал головой.

— Мало приятного, понимаю. Но других версий у меня нет.

— У меня вообще никаких нет. Хорошо, давай поступим по-твоему…

Спустя полчаса они прощались на освещенной парковке перед входом в здание.

— Андрей Леонидович! — подбежал к ним взволнованный охранник. — А где Зиновьев? Ключи от буса где?

— Не сдал? — удивился Поляченко. — Забыл. Наверное, торопился. За ним подружка к воротам подкатила. Любовь! Молодо-зелено!

— И как теперь быть? — охранник посмотрел в самый конец парковки, куда Зиновьев отогнал микроавтобус после выгрузки. — В плохом месте поставил, камера тот угол не просматривает.

— Кому он нужен, пустой? — Ладышев бросил взгляд на бус и протянул охраннику руку. — До завтра, Петрович! Мы по домам, а тебе ночи без происшествий!

Попрощавшись, Ладышев и Поляченко сели в машины и уехали. Автоматические ворота тут же пришли в движение, наглухо закрыв въезд на территорию завода.

— Вроде все хорошо, даже Петрович не заметил, — почти сразу набрал шефа Андрей Леонидович. — Я часам к пяти приеду, сменю Зиновьева.

— Хорошо. Действуй по плану. Если что — сразу звони.

Дальше им было не по пути: один ехал в сторону Крыжовки, другой — в Серебрянку.

Съехав с кольцевой на Молодечненскую трассу, Вадим прочитал в свете фар «Ждановичи» и непроизвольно бросил взгляд налево. Где-то там, по ту сторону железной дороги, в глубине поселка сейчас и Катя с дочерью. Скорее всего, уже спят. Или чаевничают, обсуждая житье-бытье…

«И надо же было такому случиться, что Такаши ехал с ними в одном вагоне! Четыре года жил не тужил, не видел, не вспоминал… Как будто думать больше не о чем в первом часу ночи!» — вдруг разозлился он на себя.

Въехав во двор дома, Вадим вышел из машины, проследил, как закрылись ворота, подняв голову, посмотрел на звездное небо, вдохнул уже прохладный, пахнущий разнотравьем воздух.

«Вот и осень… Распогодилось после дождей, потеплело. С завтрашнего дня вообще лето обещают, — отпирая дверь, вспомнил он прогноз синоптиков. — Хорошо бы в грибы выбраться… Только, боюсь, в этом году они пройдут мимо меня…»

— Сынок, ты? — раздался со второго этажа голос матери.

Наверху хрипло тявкнул Кельвин, послышалось цоканье когтей на лестнице.

«Постарел, — невесело отметил хозяин. — Еще год назад по звуку мотора машину издалека узнавал, встречал у порога».

— Я, мама. Не спускайся, я сразу спать, — потрепав пса по холке, поплелся он вверх по ступеням.

— А как же ужин? — набросив халат, Нина Георгиевна уже стояла в холле второго этажа.

— Я не голоден. Спасибо! — сын чмокнул ее щеку. — Спокойной ночи!

На самом деле сил на еду уже не осталось. Добраться бы до кровати. Закрыв за собой дверь спальни, Вадим набросил на «ленивую» вешалку у постели снятые вещи, стянул на пол покрывало (и то, и другое действие было ему не свойственно и лишь подтверждало крайнюю степень усталости), навел будильник в телефоне на шесть утра и заполз под одеяло. Протянув руку к выключателю, он на секунду замер, снова взял телефон, изменил время подъема на пять, выключил свет и мгновенно уснул…

— Какие звезды! — не в силах оторвать взгляд от чернеющего над головой неба, восторженно вздохнула Катя.

— Звезды как звезды, — не разделил ее эмоций Александр Ильич. — Яркие, потому что луна еще маленькая. Однако сентябрь на дворе, зябко. Пошли в дом. Простудишься.

Он уже пожалел, что после вечернего чаепития предложил дочери посидеть в саду на скамейке, подышать свежим воздухом: продрог весь, а ее в дом не затащить. И пусть после недели затяжных дождей прошедший день порадовал солнцем, земля и вечерний воздух были полны студеной прохладой. Кончилось летнее тепло.

— Еще чуть-чуть. Дай насмотреться, там таких звезд нет.

— Так уж и нет, — проворчал отец. — Ладно, сиди, принесу тебе что-нибудь на плечи накинуть.

Вскоре он вернулся с курткой в руках.

— Вот, набрось.

— Спасибо!

Дочь просунула руки в рукава и снова запрокинула голову.

— Как там Марта?

— Спят с Ариной… Хотел спросить: с кем ты так долго разговаривала перед ужином?

— С Валентиной. Наконец-то она согласилась поработать над обложкой книги. Но сначала ей надо рукопись почитать.

— Хорошо рисует?

— Еще как! Я видела ее рисунки в интернете. Кстати, иллюстрирует детские книжки.

— Так она же вроде торты пекла? — удивился Александр Ильич.

— Не она, а жена ее брата. Валентина им только помогает. Семейный бизнес: расширились, открыли кофейню, заказы на выпечку принимают. Валя еще и декором торжеств занимается, помещения оформляет. Ирония судьбы, но именно развод позволил ей заняться любимым делом. Она училась в художественной школе, поступала в театрально-художественный на дизайн, но не прошла по конкурсу. Пошла в политехнический, там встретила Анатолия и… забыла свою мечту на долгие годы. Не было бы развода — так и сидела бы в домохозяйках.

— А что Замятин?

— Они не общаются. От слова «совсем». Поначалу она хотела деньги вернуть, которые ее отец вложил в бизнес Анатолия. Но тот поставил ультиматум: Никитка или деньги. На семейном совете решили, что лучше забрать ребенка, а деньги как-нибудь заработают. Алименты он ей по почте высылает — минимум, который положен по закону, и ни копейки больше.

— Говнюк! — в сердцах припечатал бывшего супруга Валентины отец. — Правильно она решила — дети главное. Гнилые они: и Виталик, и дружок его. Им такие девки в жены достались, а они им только в душу нагадили!

Катя вздохнула. Может, в чем-то отец и прав. Вот только и ее вины, и вины Валентины в случившемся не меньше. Никто не принуждал их выходить замуж. Во всяком случае Катю уж точно никто не заставлял: влюбилась, была счастлива. У подруги, как она узнала из переписки, ситуация была иной: на первом курсе встречалась с молодым человеком, но воспротивились родители. Послушная дочь, дабы не травмировать больное сердце матери, с любимым рассталась, потом за ней стал ухаживать Замятин, а еще через год она вышла за него замуж — торопил отец. Ему срочно понадобился свой человек во главе компании, через которую он… Словом, зарабатывал деньги.

Знал бы он, как ошибся в выборе! После его смерти все активы Анатолий увел, и семья осталась без денег. И брак развалился. Уже после развода бывший супруг признался, что на Валентину обратил внимание только из-за ее отца — директора крупного предприятия. Но на родителей Валентина обиды не держала: хотели ведь как лучше. И во всем, что случилось, винила себя…

— А как твой бывший, знаешь? — продолжил тему Александр Ильич.

— Не знаю и не сильно-то хочу знать. Главное, чтобы хоть какие-то деньги тебе вернул… Упустили мы тогда с Надеждой, не подумали, что по договору он заправку еще лет двадцать продавать может. Хочешь, подадим в суд?

— Да ну! — отмахнулся отец. — Даже видеть его не желаю! Нам с Ариной на жизнь и пенсий хватает. Случится что со мной — тогда и судись. Ты — наследница. А что у вас с Генрихом? Смотри, раздумает жениться: мужик видный, и Марте, опять же, как отец…

— В самом деле зябко, — поднялась со скамейки Катя, давая понять, что продолжения разговора сегодня не будет. — Пошли спать, папа.

— Это после дождей. Лето в этом году выдалось сухое да жаркое. Реки обмелели, у людей в колодцах вода пропала. А тут целую неделю дождь как из ведра лил. Грибы вот-вот должны пойти. За лето только опят с лисичками и удалось подсобрать.

— Сто лет в грибы не ездила!

— Так уж и сто!

— Ну, пять лет — точно. Мне они даже снились перед отъездом: иду по лесу, а грибы окружают, окружают… А ведь это ты меня с детства к грибам приучил!

— Фантазерка! Грибы ее окружают, — посмеиваясь, отец запер дом изнутри. — Так и быть, полезут — возьму в лес. Но через недельку, не раньше… Спит? — уточнил он у Арины Ивановны, вышедшей из комнаты Кати.