Успей поймать любовь (СИ) - Анина Татьяна - Страница 36

Жалко его, Пашку. Вот как Ксюша сказала, в принципе, так и было, добрый он. Вроде и волевой, сильный, а доверяет людям. Я не привыкла к таким мужчинам. У меня даже отец строже, чем Пашка.

Но ничего, лет через десять закалится.

Дело не в том, как он себя ведёт. Допустим, мой разбитый телефон и разбитый нос Руслана это могло бы сойти за деспотизм.

А вот и нет!

Паша обладатель совести. То есть от такого человека подлости можно не ждать. В нём нет корысти, зато он многотерпелив и способен на подвиги. Одним словом, моя тёмная бутылка, вдруг превратилась в открытую книгу, которую нужно читать, перечитывать и вникать в суть, потому что вот так просто раскрыть этого человека не получится.

Красивая внешность, вообще не клеится с его манерой поведения, и внутренний мир, словно в сторонке от этого. Удивительный. Этот человек поражает.

Вымирающий вид. Мужчина настоящий, потенциальный семьянин. Моногамен, хорош собой. Невезучий.

Моя задача, чтобы хоть со мной Паньке повезло.

В моих силах. Обязана любить, беречь и, как сказала мама, выйти замуж.

Даже стыдно немного, что я такое представляла, когда ехала в этот коттедж. Думала он во все тяжкие, сразу по девкам, пить и гулять. Всё что угодно готова была увидеть. А он… Паша просто мужчина мечты.

— Да, первое, что в голову пришло, — усмехнулась я, с любовью глядя на него. — А что такое?

— Элвира, она же Эля, держит овцеферму с элитными породами овец. У неё мама в санэпиднадзоре работает. Шишкой большой, так что девушка Эля защитница животных, хозяйка больших угодий.

— Да-а, — протянула я и прыснула смехом, — представляю, какие теперь слухи поползут.

— Плевать, — Панька выловил мою руку и поцеловал.

Его большие потемневшие глаза смотрели на меня. Мог себе позволить, мы застряли, как Паша выразился, в регулярной новогодней пробке. Никогда не думала, что может быть так хорошо вдвоём в машине, в пробке…

— До Нового года осталось немного, — прошептала я, чувствуя его губы своей кожей. Мурашки бежали, околдовало его горячее дыхание, манил этот опьяненный взгляд. — На Красную площадь?

— Нет, — тихо ответил он и выпрямился, наша машина двинулась на пятнадцать метров вперёд. — Москва такой город, где всё сразу не успеешь. И машину рядом с площадью не оставишь. Я предлагаю, настаиваю, похищаю тебя в свою семью. Буду тебя с роднёй знакомить.

— Неожиданно, — струхнула я. — Стесняюсь.

— Зря, — подмигнул мне, блистательно улыбнулся. — Мне никогда не везло с друзьями, партнёрами и девушками, ты не в счёт. Но моей крепостью всегда являлась семья. Семья отца и семья матери – мой надёжный тыл. Именно это и не дало вконец испортиться. Настоящие, живые отношения. Тепло, уютно. Семья для меня – место, где живёт добро. И ты вписываешься очень хорошо. Мама, правда, может учудить, но мы переживём.

— А чего учудить? — насторожилась я.

— Есть такой тип женщин, которые всем недовольны, — поморщился Панька. — Но как-то отчим и сводные братья скрашивают её характер.

— Это хорошо, — поёжилась я, — мне уже как-то стрёмно. Я ж не москвичка.

— Вельчонок, прекрати глупости говорить, — смеялся Панька. — Ты у меня самая лучшая, я просто представлю тебя и поедем ко мне праздновать.

— Ты простил меня? — тихо спросила я.

— За что? Не надо думать, что я ничего не понимаю. У самого была такая ситуация, когда полностью опустошён после стресса.

— А почему тогда убежал? Такое сказал и ушёл? — спросила ласково, чтобы не думал, что я напрашиваюсь на скандал.

— Это психология, Велечка. Тебе нужно было остыть, подумать и решить, что для тебя главное. Если постоянно с человеком нянчиться, он прекращает самостоятельно действовать. Посмотри, как всё хорошо сложилось. Я даже не ожидал, что ты прилетишь. Думал, после Нового года вернуться к тебе, поговорить серьёзно. И я не убегал.

Паша наконец-то вырулил на относительно спокойную улицу и понёсся вперёд мимо сияющих огнями витрин.

Теперь я на него смотрела, профилем его любовалась.

— Но сорвался, — поставила ему на вид.

— Дело было, — кивнул он.

— Если не хочешь, не говори, но я бы хотела узнать, почему ты так с этим Русланом. Нет, я понимаю, что за то что он… В общем, всё равно я молчу.

— Дело было так, — у Паши на губах застыла недовольная ухмылка. — Когда в городском бюджете нужно дырку залатать, вводят новую форму документов, неважно каких, уставных или ещё что-то в этом роде. И предприниматели за приемлемую цену переоформляют всё в срочном порядке. Мы с Русиком должны были этим заняться. Он под переоформление чуть на себя весь клуб не переписал. То есть чистое мошенничество. А потом я узнал, что он у нас в криминале замешан. Если бы у меня не было таких сводных братьев, то он бы давно отжал весь клуб. Но попытался через жопу залезть. Я к документам отношусь с особым вниманием. Этот высер поставил точку в любых наших отношениях с Русланом. Четыре месяца назад появился покупатель на мою часть клуба. Француз, окопавшийся в Москве. И я согласился. Оформляли, договаривались, а вчера подписали договор. Приехал я к Руслану сказать: «Прощай», ну и пару ласковых, — он облегчённо вздохнул. — Продал свою часть клуба. Теперь без работы, но с деньгами. Если честно, такой бизнес, когда ждёшь постоянной подлости, вымотал.

Я смотрела на него во все глаза.

— Мало что знаю, но мне кажется, ты поступил правильно. Если два учредителя не работают на благо своего дела, то лучше разбегаться. Это, как в семье. Нельзя в таких отношениях состоять, а то войной закончится. И вообще с криминальными личностями лучше не связываться.

— Надо было давно разойтись… Вот это моё наплевательское отношение к знакомым. Привычка общаться со всеми, кем бы они ни были.

— Слушай, этот Русик мстить не станет? — настороженно покосилась на него.

— Руслан настолько проблемный чувак, что в ближайшие двадцать лет колонии строго режима, ему будет точно не до мести. Влетел он. Родня его сейчас уговорит продать свою часть клуба французу. Хоть деньги будут на откуп. Может лет десять смажут.

— Даже так! — ахнула я.

— Вот так, — печально констатировал Паша.

Мы немного помолчали. Собственно я вдруг поняла, насколько страшной была ситуация, где почти уголовник меня в комнате припирал…

Нет. Нужно кончать с такими приключениями, это весело в восемнадцать, теперь откуда-то появилась осторожность. Вот не хочется попасть в лапы монстра. Мне Костромина хватило.

Буду рядом с Пашей держаться.

Ухватила его за руку.

— Как думаешь, чем бы мне заняться? — хитро покосился на меня Панька.

— Поехали со мной! — тут же выпалила я. — Откроешь свой клуб в нашем городе! Доход, конечно, не такой, как в Москве, зато спокойно. Я к тебе пойду в секретарши и администраторы. Фото можешь не менять на свою секретаршу. Буду у тебя Голубка Веля. Будешь жить в моей квартирке, кушать из моей кастрюльки, спать в моей постельке.

Я отстегнула ремень безопасности и потянулась к нему, чтобы бесцеремонно поцеловать. Пашка смотрел на дорогу, умудрялся меня ещё и засосать.

— Замуж выйдешь? — строго спросил он.

— За кого?! — сделала страшные глаза, а потом рассмеялась.

Не особо после развода хотелось опять печать в паспорт ставить, но Пашу нужно ловить, иначе упущу, и его тут же подберут другие.

Такое сокровище!

Я так сильно влюблена.

Мы завернули в тихом историческом центре во двор. Поднялся вверх, мерцающий в свете фар, шлагбаум.

— Паня, у меня нет подарков, — выпалила я.

— У меня есть, — невозмутимо ответил он, крутя руль одной рукой, ладонью и не зажимал его. — И для тебя тоже.

— Волнуюсь, — призналась я, во все глаза рассматривая двор, в который мы заехали.

Дом был старинным, думается, потолки высокие и постройка дома сталинских времён.

Совсем тихо.

Одинокая ёлочка наряжена. Мерцали на ней фонарики. И в больших окнах можно было увидеть, как идут приготовления к празднику в разных квартирах.