Жанна (СИ) - Ибрагим Нариман Ерболулы "RedDetonator" - Страница 26

– Ничего не поделать, – пожал плечами Арким. – У меня двое на иждивении, приходится.

– Об этом тоже поговорим в воскресенье, – пообещал мастер. – Здесь такие темы лучше не поднимать…

Остаток смены Арким работал в том же ритме. Руководство предпочло сделать вид, что ничего не случилось, поэтому его не донимали расспросами, правда, вагонетку поменяли на новую.

Закончив работу на заводе «Шанс & сыновья», Арким бегом добрался до древообрабатывающего завода «Де ля Рок Фабрик».

– О, Арким, – кивнул ему без особой радости охранник на проходной.

– Здоров, – ответил ему меч и прошёл в производственное помещение.

Здесь обрабатывали поступающую из колоний древесину разных пород, а также местное сырьё. Конечным итогом производства служила мебель разного ценового сегмента. Аркиму пришлось показать мастер-класс по изготовлению стульев из дерьма и палок, прежде чем его взяли на этот завод.

Тут работали в основном квалифицированные рабочие, которым неплохо платили, но ровно столько, чтобы не переманили конкуренты. Правда, после поглощения последней фабрики компании «Мокап» и утверждения монопольного статуса, который был зарегистрирован в императорской канцелярии, зарплаты существенно сократились, но всё равно были выше, чем на других заводах.

Рабочее движение готово терпеть максимально долго, оно разрозненно, оно боится терять рабочие места, потому что безработица=смерть. Должен возникнуть комплекс обстоятельств, который заставит рабочего бороться за свои права. И Арким собрался создать их.

Пока он вкалывал на двух заводах и налаживал контакт с рабочими, Флорентина и Жанна ходили в нужные места и регистрировали закрытое акционерное общество «Капитал», а также договаривались с одним издательством на выпуск огромного перечня литературы. Арким во вторую ночь их пребывания в Париже посидел за столом и каллиграфическим почерком написал рукопись трёх томов «Капитала» авторства Карла Генриха Маркса. Пришлось его немножко адаптировать под текущие реалии, убрать исторические события, которые здесь не произошли, а также озаботиться добавлением некоторых актуальных тем в общее содержание этого масштабного труда.

Жанна в настоящий момент выступает в качестве телохранителя Флорентины, на которую уже несколько раз пытались нападать местные грабители. Жандармы без особой охоты ищут их убийц, которые «мастерски орудовали холодным оружием, нанося предельно лаконичные и точные смертельные удары». В таком поэтическом описании дела рук Жанны чувствовалась рука очень тонкой и чувственной натуры.

Как знал Арким, министром полиции с 1830 по 1850 годы был Эжен Франсуа Видок, которого возвысил Наполеон II. Криминальная полиция при нём достигла апогея развития и сейчас в Париже работает фактически полиция образца XX века. Бертильонаж[12], постепенно сменяемый дактилоскопией, следственный эксперимент, судебная экспертиза, даже правило Миранды[13].

Смысла введения последнего Арким искренне не понимал, так как уже был наслышан о том, как местные жандармы «шьют дела» любым недовольным, а также широко применяют «палочную систему»[14]. Есть здесь также государственные адвокаты, но они на то и государственные, что только создают видимость защиты, потому что зарплату они получают из казны, а казна заинтересована, чтобы робкие попытки рабочих бороться за свои права были пресечены на корню. Зарождавшиеся тут и там профсоюзы в течение последних тридцати лет безжалостно истреблялись, причём буквально: Арким с удивлением для себя узнал, что за организацию профсоюза сейчас есть статья с высшей мерой наказания, то есть гильотиной.

Как в таком случае бороться за права рабочих – Арким не знал. Точнее знал, но это привлечёт слишком много внимания…

Профсоюз основывать он не будет, но что-то делать надо. Не может такой режим не иметь уязвимостей.

Спецзаказ на тираж «Капитала» Арким выставлял не в случайной типографии: он нашёл пострадавшего от властей человека. Отец начальника типографии «Санкюлот» был казнён десять лет назад по приговору суда как раз за организацию профсоюза. На самом деле, по слова Огюста Корню, того самого начальника типографии, дело «сшили», не основывал его отец никакого профсоюза, просто высказался не очень лестно о действиях жандармов в отношении рабочих с фабрики «Ойль и компания». Тогда произошло массовое избиение рабочих, которые были не рады очередному повышению нормативов и пошли сообщить об этом руководству. Руководство вызвало жандармов, те примчались как на пожар, сразу же начали избивать рабочих и расстреливать их резиновыми пулями из пневматических ружей. Отец его был рядом, видел, как уносили избитые трупы и его крайне возмутило происходящее, о чём он сообщил жандармам. А за теми не заржавело.

Огюст никогда не проявлял неприятия власти, но обиду за отца затаил. Этим воспользовался Арким и теперь надёжные люди ночами выпускают крупный тираж «Капитала», а также «Манифест» и ряд трудов Фридриха Энгельса.

Адепты Порядка точно знали о Марксе и Энгельсе, поэтому первым делом избавились от них. Но рукописи не горят.

Через несколько недель тираж в пять тысяч экземпляров будет готов и доставлен в арендованное помещение на окраине Парижа, а оттуда он распространится по всем городам империи, размножится и ещё раз распространится.

Арким начал собирать очередной стол из сандалового дерева. Простые люди эту мебель могут увидеть разве что на заводе, ну или посетив каким-то образом дома знатных особ и новой аристократии. Конкретно этот стол обойдётся конечному покупателю в пятнадцать тысяч франков.

Сам он сюда попадать не собирался, но мастерство и скорость сборки с отсутствием брака привели к тому, что его перевели сюда в императивном порядке. Платят тут лучше, чем остальным, но это не отвечало его требованиям, поэтому он начал допускать брак. Пара недель в таком режиме и всё, либо уволят, либо вернут обратно.

Почему ему не интересно тут работать?

Да потому, что мастера вокруг высшего класса, им и при текущем режиме живётся откровенно хорошо, ведь они труднозаменимы. Когда настанет нужный момент, они до последнего будут держаться за свои места и никогда не пойдут на стачки.

Также сейчас решается вопрос с оружием. Золото стремительно тает, но зато на одном потайном складе уже накоплено пятьсот пневматических мушкетов, двадцать пневматических пистолетов и огромное множество единиц холодного оружия. Всё это будет пущено в ход против жандармов, которые своими действиями сыскали огромную народную любовь, особенно в районе рабочих трущоб.

//Французская империя, г. Париж, кабак «У Доминика», 17 июня 1860 года//

– … за моего лучшего друга! Арким Эспада, за тебя! – пьяно взмахнул кружкой мастер Андре.

Это был тощий, но жилистый мужик лет сорока, обладающий короткими усами а-ля «пожарный». Его серые глаза сейчас пьяно блестели, а нос уже стал красным. Он был необычайно весел, что несвойственно ему в будние дни, то есть шесть дней в неделю.

Арким опрокинул в себя кружку пива и закусил куском сушёной рыбы.

– Ох, хорошо! – произнёс он.

Все посетители кабака отчаянно пьянствовали, так как только в этом видели возможность отдохнуть от тяжёлой рабочей недели. А завтра всем снова на работу.

– Куришь? – внезапно трезвым голосом спросил посерьёзневший мастер Андре.

– Выйдем, – кивнул Арким.

Они покинули кабак и сели на лавку в небольшом сквере.

– Ты показался мне надёжным мужиком, Арким, – произнёс Андре, умело чиркнув кресалом по огниву и запалив трубку.

Меч был с ним вполне согласен, ведь он действительно надёжнее любой стали. Даже той новомодной, с углеродными нанотрубками…

– Тебе когда-нибудь хотелось изменить свою жизнь? – пыхнув дымом, спросил мастер.

– Да, расклад полное дерьмо, но что поделать? – Арким достал трубку из кармана и подкурил её от протянутой Андре лучины.