Кто сильней - боксёр или самбист? Часть 4 - Тагиров Роман - Страница 18

Начальник стрельбища видел, что новый командир полка владеет тонкостями службы на полигонах, хорошо знает рубежи, задаёт дельные вопросы и требует ответа от солдат, а не от прапорщика. Похоже, ответы бойцов полигонной команды в основном попадали в цель. Во всяком случае, подполковник Болдырев ничего не стал переспрашивать у их командира…

Подполковник Григорьев решил оставить знакомство с местной офицерской баней напоследок. Вишенка к торту, так сказать…

В домике начальника стрельбища новый старший офицер потянулся к книгам на огромной, во всю стену, книжной полке; но, его коллега-старожил попросил отойти немного в сторону и лично выдвинул часть полки, за которой скрывалась секретная дверь в баню.

Подполковника Григорьева и прапорщика Кантемирова приятно поразили удивление и восторг подполковника Болдырева. А когда старший офицер заглянул в парную и задал конкретный вопрос: «Кантемиров, у тебя веники есть?» — прапорщик солидно ответил:

— Имеем личный запас, товарищ подполковник: и берёзовые, и дубовые.

— Поделишься?

— Так точно! — по-военному чётко и с улыбкой ответил начальник войскового стрельбища Помсен и подумал, что его родному гвардейскому 67 Мотострелковому полку вновь повезло с командиром.

Следующая встреча подполковника с прапорщиком состоится ровно через неделю в исторических стенах гарнизонной гауптвахты и пройдёт в менее дружественной обстановке…

С понедельника пошла рутина: стрельбы и ещё раз — стрельбы. В один из перерывов между занятий по огневой подготовке прапорщик отправил операторов Директрисы БМП вместе со всеми механиками-водителями боевых машин в поле, подправить бруствер дорожек мишеней «Танк». Благо установилась тёплая и солнечная погода.

А в ГСВГ каждый сухой день на счету и идёт как два дождливых. День за два. Надо воспользоваться моментом и ничем не щелкать во время таких подарков германской природы.

Начальник стрельбища остался один на Директрисе, закрыл на ключ входную дверь и аккуратно (380 вольт и огромная сила тока!) вытащил свой цинк с деньгами из тайника под силовым кабелем. Денег стало явно меньше, цинк не пополнялся с момента его закладки в тайник. С того самого памятного дня раздела «совместно нажитого непосильным трудом имущества» с прапорщиком Тоцким.

Деньги, полученные от сдачи контрабандного золота и серебра на общую сумму 14200 социалистических марок, друзья разделили поровну. У Тимура был ещё свой небольшой запас западных марок. Толик забрал свою половину, потратил небольшую часть, а ровно 5000 марок решил оставить у Симоны. Начальник стрельбища пересчитал своё богатство — 6000 с небольшим социалистических марок ГДР и около 300 западных марок ФРГ. На днях зарплата — плюс 540 соц. марок. Живём!

Но, как утверждает закон первоначального накопления капитала, деньги должны делать деньги, а не храниться в секретном цинке из-под автоматных патронов под силовым кабелем войскового стрельбища Помсен.

Пересчитывая западные марки, Тимур улыбнулся и вспомнил о своей крайней покупке в Интершопе французских духов для сотрудника Комитета Государственной Безопасности (КГБ) и начальника особого отдела мотострелкового полка.

Молодой человек поймал кураж, действовал интуитивно и сам не понимал — с какой целью он по-пьяни затеял всю эту операцию под кодовым названием «Парфюм»? В тот день он купил три небольшие упаковки самых модных духов сезона — со слов молоденькой и симпатичной продавщицы чуждого нам магазина. И проверенной сотрудниками Штази. Другие здесь не работали.

Первые духи Кантемиров купил в подарок Симоне, второй флакон передал особисту полка через Толяна. Якобы в благодарность лично от Тоцкого за честность советского контрразведчика.

И Тимур надеялся, что майор Яшкин не возмутится такому гешенку (нем. Geschenk — дар, сувенир) и принципиально не откажется от импортного флакончика для своей жены. Советский гражданин хорошо знал, что ни один нормальный мужик страны Советов ни при каких обстоятельствах не устоит от соблазна добыть своей супруге флакон настоящих французских духов. Если только — за этой добычей не стоит предательство Родины…

В течение недели после отбытия на поезде «Дрезден-Брест» гвардии прапорщика Тоцкого боксёр Кантемиров и самбист Путилов ещё раз побывали после тренировки в том самом гаштете «Am Th or», больше похожем на респектабельный пивной бар. И что удивительно, пригласил самбист. Так и сказал: «Пойдём боксёр, минералкой тебя угощу, раз ты пиво не пьёшь».

Посидели, поговорили. О Тоцком с Симоной даже не вспомнили…

Сотрудник госбезопасности знал, что прапорщик проехал через Брест спокойно, а вызов в Советский Союз для его иностранной невесты находится в стадии окончательного оформления. Начальник стрельбища не хотел поднимать вопрос по поводу своего товарища. Начальник стрельбища был изначально против всей этой афёры с визой и контрабандой, но не смог отказать в помощи своему другу. Что посеяли, то и спрятали в цинке на Директрисе БМП. Остались на свободе и с деньгами — уже хорошо. Толик ещё и свою личную жизнь устроил. А Тимур остался дослуживать в ГДР. Все довольны, все смеются…

После тренировки спортсмены просто поговорили за жизнь за квадратным столом питейного заведения. Капитан КГБ пил своё «Родебергское», прапорщик Советской Армии налегал на местную минеральную воду, разлитую в бутылки в саксонском городке Бад-Лаузик.

В силу профессиональной привычки спрашивал самбист, а боксёр с удовольствием отвечал на вопросы, так как разговор зашёл за учёбу в Ленинградском Государственном Университете. Виктор Викторович живо интересовался преподавателями, которых хорошо помнил и поделился с нынешним студентом юридического факультета парой весёлых историй из жизни студентов и преподов образца выпуска — 1975. Хорошо посидели, душевно поговорили… Умеют же сотрудники госбезопасности разговорить человека.

И под конец этой душевной беседы боксёр Кантемиров достал флакон духов:

— Виктор Викторович, это вам от Тоцкого.

— Не понял.

— Толик в свой крайний вечер просил вам передать из рук в руки. Подарок за всё.

Капитан КГБ даже не прикоснулся к неожиданному подношению, только внимательно рассмотрел и сказал:

— Французские. В интершопе покупали?

— Не знаю. Не спросил.

— Ценник оторван.

— Виктор Викторович, дело ваше — брать или не брать. Моё дело было отдать, что я и сделал. Можете оставить официантке Катрин на память. Вот немка обрадуется.

— Вынь из упаковки и положи мне в портфель.

— Как скажите, товарищ.

Тимур развернул защитную плёнку, вынул духи из упаковки и аккуратно положил в уже раскрытый портфель у ног самбиста. Официантка Катрин (она же — Катя) с удивлением наблюдала в сторонке за странными манипуляциями русских. Картонную коробочку боксёр закинул в свою сумку.

Конспирация, и ещё раз — конспирация…

Прапорщик Кантемиров не знал, что после успешного окончания московской проверки начальник особого отдела мотострелкового полка взял да и пригласил коллегу из КГБ к себе в гости на рюмку чая. А кого ещё приглашать в гости к себе в дом, как не своих коллег-контрразведчиков? Хотя из конкурирующей организации… Яков Алексеевич познакомился с Виктором Викторовичем на деле Тоцкого с Кантемировым, почувствовал нормального мужика и перешёл с комитетчиком на ТЫ.

Любовь Путилова очень обрадовалась сообщению мужа о приглашении на огонёк к хорошим людям. У молодой и красивой женщины появился отличный шанс развеять гарнизонную скуку и продемонстрировать модный аромат только что подаренных духов.

Какое же было удивление супруги комитетчика, когда её встретил не менее модный, точно такой же аромат воздушного облака, витавший над женой особиста. Молодые женщины удивились, рассмеялись и внимательно посмотрели на своих мужей. Сговорились, конспираторы?

Не менее удивлённые мужья профессионально сделали вид, что у них всё под контролем и вышли «покурить» на балкон. Первым не выдержал особист полка и с возгласом: «Вот, прапорщик — сукин сын!» совсем неконспиративно заржал с третьего этажа на всю улицу, глядя на коллегу.