Жребий некроманта 3 (СИ) - Решетов Евгений Валерьевич "Данте" - Страница 16

Сама же жеребьёвка напоминала ту, которая предвосхищает финальную стадию почти любого футбольного турнира. Там в одинаковые шарики засовывали названия команд или сборных, а тут — фамилии участников. Далее все шарики с фамилиями были перемещены в прозрачную корзину. Ректор тщательно перемешал их, а затем стал вытаскивать по одному шарику, открывать и громко называть фамилии. Последние записывались мелом в турнирную сетку, начерченную на классной доске. Так образовывались пары студентов, которые столкнутся между собой в первом раунде турнира. После каждого раунда отсеивалась половина участников. То есть, после первой магической дуэли нас уже будет не шестьдесят с хвостиком, а тридцать с копейками. И по турнирной сетке можно было понять победители каких дуэтов встретятся в следующих раундах, вплоть до финала.

Но вернёмся к ходу жеребьёвки. В какой-то миг прозвучала моя фамилия. И Анастасия тут же вцепилась острыми коготками в моё предплечье, спокойно лежащее на подлокотнике. Твою мать, больно! А чего она так нервничает? Глаза горят, дыхание прерывистое. И лишь когда прозвучала фамилия виконта Гросса, мне стало ясно почему она себя так вела.

— Чёрт, — разочарованно выругалась княжна, испустив тяжёлый вздох. — Жаль, что вам, Иван, попался не Белозеров. Вот было бы прелестно, ежели бы вы выбили его в первом же раунде. Авось он попадётся мне.

— Ага, — поддакнул я, совсем позабыв о Белозерове. Конечно, он мне был неприятен и напоминал занозу в заднице, но Анастасия по-настоящему ненавидела его и всеми фибрами души желала ему всяческих провалов, оттого постоянно помнила о нём.

Между тем все пары участников были определены. Княжна тоже не попала на Белозерова. И судя по турнирной сетке, если кто-то из нас с ним и встретится, то произойдёт это эпохальное событие ближе к финалу.

Данный факт вызвал недовольное шипение Анастасии, которая грациозно поднялась с кресла:

— Сегодня судьба зла ко мне. Ну, ничего. Значит, завтрашний день будет хорошим, — тут она повернулась ко мне и предупредила: — Виконт Гросса — огневик с даром уровня адепта третьего уровня. Не подведи меня, Иван.

— Конечно, ваша светлость, — растянул я губы в напускной, самоуверенной улыбке и вместе с княжной потопал к дверям.

Жеребьёвка кончилась, и все потянулись к выходу. Между проходами образовалось столпотворение, но мне с Корсаковой уступали дорогу. Даже некоторые преподаватели пропускали нас. Блин, я ведь так могу и звезду поймать.

Вскоре мы выбрались из зала, а затем и из главного здания академии. Тут наши дорожки разошлись. Княжна отправилась в родовой дворец, а я — в общагу. И встретимся мы теперь лишь в полдень. Именно в это время начнутся первые магические дуэли, которые будут проходить на специальном крытом стадионе. Последний находился недалеко от общаги, и я смог скользнуть по нему привычным взглядом. Стадион напоминал перевёрнутый тазик, покрытый белой штукатуркой. А на вершине красовалось трёхметровое, позолоченное изваяние двухглавого орла.

И тут вдруг моё разглядывание прервал знакомый, запыхавшийся голос, раздавшийся позади меня:

— Иван! Вань! Обожди!

Я обернулся и увидел раскрасневшегося от быстрого шага Шурика. Его тулуп был распахнут на груди, а шапка сидела набекрень.

— Ты будто только из боя, — с усмешкой сказал я, когда братец подошёл ко мне.

— Да всё этот зал. Столько народа. Едва выбрался из него. Думал, помру, — пожаловался Санек и с завистью добавил: — Это вас с Корсаковой пропускали, точно вы императорская чета, а меня едва не затоптали.

— Тебя затопчешь, — со смешком произнёс я, выразительно оглядев его объёмную фигуру.

— Я уже похудел на четверть пуда! — гордо заявила он, а потом вдруг нерешительно облизал губы и почти прошептал: — Иван, ко мне тут по дороге один мужичонка подошёл в форме местного дворника и кое-что предложил.

— Шурик, не соглашайся. Гетеросексуальная стая обратно тебя не примет, — сострил я. Жаль, Сашка ничего не понял. Такая шутка пропала. Так что я с разочарованным вздохом бросил ему, продолжив путь к общежитию: — Рассказывай, что там тебе предложили.

— Ну, не совсем мне, — замялся он, скрипя снегом под ногами. — Скорее — тебе.

— Хм, — заинтересованно хмыкнул я и вопросительно заломил левую бровь.

Шурик всё понял и поспешно продолжил рассказывать:

— Так вот этот дворник шепнул мне, что кое-кто готов дать тебя пятнадцать тысяч полновесных рублей, ежели ты проиграешь виконту Гроссу. Пятнадцать тысяч! Представляешь? Это же сколько всего можно купить на эти деньги? Курей, свиней, коров, земли и даже новый дом построить в Калининске.

— Никакие деньги не стоят позора и оторванных яиц. Можешь быть уверен, что Корсакова мигом отчекрыжит мне причиндалы, ежели я проиграю, — твёрдо выдал я, быстро смекнув что мужичонка — это слуга рода Гросс или просто нанятый ими простолюдин. А в дворника его обрядили для того, чтобы он сумел попасть на территорию академии.

— Да, княжна такая, — помрачнел братец, в голове которого звучал шелест множества червонцев. Но вдруг в этой самой голове что-то щёлкнуло, и Шурик жарко протараторил, словно сыскарь, нащупавший связь между уликами и подозреваемым: — А что же это получается? Значит, правдивы слухи, что между тобой и Корсаковой есть какая-то любовная связь?

Санек с любопытством и затаённой надеждой посмотрел на меня. Видать, сильно он хотел породниться с семьёй Корсаковых.

— Может и есть. Но ты молчи, иначе всему конец, — отчеканил я, лязгнув сталью в голосе.

— Ого! — обрадованно выдохнул он, выпучив свои глазёнки, а потом горячо залопотал: — Нет, Иван, в таком случае, не смей проигрывать виконту. Ишь чего удумал! Деньги — тлен. Запомни мои слова. Корсакова не простит тебе поражения. А от твоей свадебки с ней мы, Корбутовы, гораздо больше выиграем. Не нужны тебе эти пятнадцать тысяч. Тьфу на них.

— Эвоно как ты выкрутил, — восхитился я братом. — Будто это я уже прикидывал, что можно купить на эти деньги.

Санек смутился и замолчал. Но в его глазах продолжался внутренний диалог. Только теперь речь шла не о пятнадцати тысячах, а о родстве с Корсаковыми. Что конкретно оно даст Корбутовым и лично Шурику? Кажись, Санек был мастером делить шкуру неубитого медведя.

И он даже в комнате общежития продолжал прикидывать какие ему светят плюшки от моей гипотетической свадьбы с княжной. Я же в это время готовился к предстоящим магическим дуэлям. Подбирал заклятия из уже имеющихся и написал парочку новых. А когда подошло время идти на дуэль я уже был во всеоружии.

Часть VIII. В ожидании бури

В полдень стадион был битком набит. Все трибуны оказались усеяны студентами разных курсов и гостями. Наверное, тут собралось не меньше пары тысяч зрителей. И все они жадно смотрели на овальную арену. Она была покрыта крупным, жёлтым песком, а над ней покоился прозрачный купол из прочного стекла, исписанного ярко-красными рунами. Последние в случае чего могли отразить заклятия, не дав им повредить купол.

Внутри же купола сейчас сражались два неизвестных мне первокурсника. Я внимательно наблюдал за ними из второго ряда, сидя рядом с Шуриком. Братец восторженно ахал, следя за вырывающимися из пергаментов заклятиями. А когда один из дуэлянтов искрящейся молнией сумел пробить защиту противника, Санек вскочил на ноги и стал рьяно аплодировать, в числе прочих зрителей.

Я же снисходительно хмыкнул и принялся наблюдать за поверженным первокурсником. Он быстро встал с песка и что-то яростно процедил сквозь зубы. Молния не нанесла парню никаких видимых повреждений. Он избежал их благодаря тому, что перед боем судьи наложили на обоих дуэлянтов магическую защиту высочайшего уровня. Молния прошила лишь ту защиту, которую уже во время боя студент наложил сам на себя. А вот заклятие одного из судей молния предсказуемо не осилила. Но к обоим участникам закончившейся дуэли все равно подбежали два мага жизни из преподавательского состава. Они убедились, что студенты не пострадали, после чего три судьи единогласным решением присудили победу любителю швырять молнии.