Сказ о Халлеке Торсоне (СИ) - Дмитриев Валентин Григорьевич - Страница 3

На палубе появились вёдра с водой, на случай, если противник пустит зажигательные стрелы. Корабли сближались под острым углом, не сбавляя хода.

— Серый хочет долбануть его носом, там бронзовый брус наклёпан на киле и скулы обиты. Если хорошо повернём, то можем и борт расколоть, — пояснил Хругнир.

— Посмотрим, — Халлек надвинул личину и присел на банку, скрывшись за поднятым щитом. Вовремя. Первая стрела вонзилась точно в верх щита, и пройдя его почти навылет, застряла оперением. В ответ залязгали самострелы. На корме Бьярн и рулевой с рёвом налегли на водило, "длинный" круто покатился вправо и над морем разнёсся отчётливый треск дерева. "Ветер ночи" врезался в противника почти под прямым углом, раздробив вёсла, верхние доски борта и планшир. Предупреждённые о манёвре, его воины удержались, в то время как на другом почти все попадали кто на палубу, кто за борт. Последний залп самострелов.

— Ыырррррыыыыыыы! — Бьярн издал жуткий вопль и первым перепрыгнул через фальшборт. Банки гребцов были на точно таком расстоянии, когда перепрыгиваешь их по две без запинки, и следом за Бьярном Серым хлынула лавина из девяноста воинов. Ошеломлённые таким натиском, враги — а этот корабль принадлежал клану Лося, с которым ни Медведи, ни Росомахи никогда не дружили — опомнились не сразу. Но те, кто первым пришёл в себя после таранного навала, кинулись в атаку. Халлек отклонился от прямого удара топора, поднырнул под руку и всадил кинжал в подвздошье, снизу вверх. Узкое лезвие проникло между клёпками на куртке и вонзилось в тело. Шаг вперёд, меч поперёк, закрываясь от замаха, развернуться, спустить удар по клинку вскользь, полоснуть в ответ, вложив в движение остаток разворота. Халлек действовал уверенно и не раздумывая. "Когда либо ты либо тебя — думать не надо. Позволь телу самому решить, как двигаться. И вот этому я и буду вас учить" — сказал когда-то старый, седой как снежная сова воин из мужского дома.

Закончилось всё неожиданно быстро. Халлек едва успел сцепиться с третьим противником, когда тот неуклюже качнулся и повалился вперёд. Хругнир вытер о его штаны кинжал. Он так и дрался, в одних своих кожаных портках, судя по всему, вся кровь на нём была не его.

— Вот так, — пожал он плечами. — Первый выход и сразу драка. Это знак, Мелкий.

После боя воины привели в порядок свой корабль, закрепив всё, что отлетело при ударе, перегрузили к себе добычу, оружие и доспехи, а сам "длинный" честь по чести подожгли, разложив тела по палубе. Можно враждовать, но уважение должно выказывать даже противнику. Иначе Свальбард потом спросит строго.

Как и предположил Бьярн Серый, погода долго сопутствовала "Ветру ночи". Почти десять дней "длинный" шёл, делая по восемь-десять узлов. Во время хода под парусом появляется возможность заняться своими делами или посостязаться в поединках на деревянных мечах. Их вырезали из выдержанных кедровых брусков. Убить таким не убьёшь, разве что со всей дури по голове треснуть, но даже в куртке и кольчуге получаешь синяки. Халлек с удовольствием принимал участие в таких боях. Бил, сам бывал бит, но на то оно и учение.

Пришла пора заворачивать южнее, в сторону Тихого моря и порта Мон, куда Бьярн вёз на продажу ценные меха и заказное оружие. Море называлось Тихим, потому что глубоко вдавалось в материк, с севера и северо-востока его надёжно прикрывала прибрежная горная цепь. Редко какой ураган добирался сюда. Незадолго до точки поворота Бьярн задумчиво стоял на приподнятой носовой палубе и смотрел в небо со стороны океана.

— Тебе что-то не нравится? — Халлек посмотрел туда же, но ничего необычного не увидел.

— Многое. Посмотри на цвет воды у горизонта, на вон ту тёмную полоску чуть выше. Это линия шторма. Хорошего шторма. Ладно ещё мы успеем встать к нему ровным килем. А до берега полторы сотни вёрст, в лучшем случае.

— Но обычно ураган толкает перед собой ветер, — пожал плечами Торсон. — Он может донести нас с хорошей скоростью.

— Ты прав, можно оседлать шторм, как мы это называем. Но ураган настигнет нас милях в двадцати-тридцати от берега, да. Ну что, потягаемся… Вёсла на воду! Прими левее, у нас на хвосте буря. Если не хотите кормить крабов, гребите, будто за вами гонится драугр любимой тёщи!

Вот теперь Халлек узнал, что такое по настоящему налегать на вёсла. И полностью признал правоту Хругнира. Сходить на тёплые источники с двумя девицами и то меньше сил требует. По словам Серого, нужно было увеличить разрыв самое меньшее на двадцать миль, пока их не нагнал фронт урагана. С запада они приходили редко, но даже у самого удачливого вождя везение величина непостоянная. Гребли так, что хрустели плечи. Волна становилась всё круче, ветер крепче, "длинный" нёсся по валам, мягко изгибаясь на гребнях. Но всё-таки это ещё был не ураган. Бьярн цепко наблюдал за небом, морем и облаками, утверждая, что время в запасе ещё есть. Конечно, вровень они не шли, но сохраняли шансы добраться до какой-нибудь бухты до того, как буря настигнет их в полную силу.

— Держитесь! — прокричал Бьярн с кормы, где вместе с рулевым держал водило, направляя корабль ровно поперёк валов. — Волна идёт! Садимся ей на холку!

И расхохотался, подобно морскому демону. Могучий пенистый гребень ударил в ахтерштевень и, рассыпавшись, окатил воинов прохладными брызгами. "Длинный" соскользнул в ложбину между двумя высокими волнами. Халлек завороженно увидел, как их корабль словно застыл на месте, двигаясь в этой ложбине вместе с водой. От них требовалось только держать ритм, не давая "Ветру ночи" отстать или опередить ход волн. Бьярн хохотал, крепко вцепившись в водило.

— Вот это, Мелкий, и есть "сесть на загривок"! Где ты ещё такое увидишь!

Руководствуясь одному ему понятными приметами, Серый скомандовал:

— Суши вёсла!

"Длинный" сразу превратился в огромную многоножку и стал отставать от ложбины, следующая волна плавно приподняла его, вновь щедро осыпав людей брызгами.

— Вперёд!

Халлек восхищённо покачал головой. Он и раньше понимал, что водить "длинные" в открытом море это настоящее искусство, не уступающее работе кузнеца, но понимал это головой. А теперь увидел своими глазами и почувствовал на себе.

Но ураган постепенно нагонял их. Где-то впереди уже маячила тёмная полоска берега, когда Бьярн, оглянувшись, мастерски выругался, помянув все девять колен проклятого рода Морского Котика.

— Парус долой! Всем привязаться!

И началось. Будто огромная ладонь подбросила корабль и понесла вперёд. Халлек увидел, что на самом деле берег был уже близко, может, милях в четырёх-пяти. Им не хватило совсем немного. Бьярн кликнул кого-то из кормовых гребцов, чтобы тот заменил его на руле, а сам побежал на нос. Оттуда он управлял жестами, поднимая и опуская руки в той степени, какой борт должен был грести сильнее, а какой тише, чтобы удерживать "длинный" на ровном киле. Волынщик уже не играл, а только повторял его жесты. Оставалось надеяться, что волна уложит корабль на пологий берег, а не шваркнет об него с размаху. Такое не перенесёт даже гибкая конструкция "Ветра ночи".

Но было похоже, что удача Бьярна Серого на этот день исчерпалась. Халлек только успел заметить, как берег неожиданно вырос настоящей стеной, "длинный" попал на гребень волны и круто соскользнул вниз. Попади они в ложбину, прочный киль из цельного кедра, может, и выдержал бы относительно пологий выезд на галечниковый берег. Форштевень сложился, брызнув сотнями щепок и бронзовыми заклёпками. Конец, которым Халлек привязался к банке, лопнул будто гнилой, и тут же сзади их нагнала следующая волна. Мелькнуло клубящееся клочковатыми тучами небо.

В себя Халлек пришёл от того, что какая-то насекомая мелочь решила изучить внутренности его ноздрей. Чихнув, он открыл глаза. Всё тело ломило, будто по нему вдумчиво топтался дикий индрик. Хотя, домашний тоже потопчется, мало не будет. Но вроде всё ощущалось на месте: руки, ноги, голова и другие, не менее важные части. Небо было чистым и светлым, но без послеполуденной дымки. Из этого он заключил, что провалялся на берегу остаток дня и ночь, а теперь уже позднее утро.