Его покорная невеста (СИ) - Щабельник Виктория "Тера" - Страница 21

Не знаю, чего было в его словах в тот момент больше — сарказма или признательности. Он говорил со мной тихим мягким голосом. А взгляд… Сложно понять, о чем думает мужчина, глаза которого мерцают тьмой.

— Ты никогда больше не будешь рисковать. Никогда больше не подставишься под удар, и не посмеешь ослушаться моих приказов, — склоняясь ко мне все ниже, продолжил он.

— Но вас могли убить! — возразила с горячностью, — я не смогла на это просто смотреть и ничего не делать!

— Я воин, мужчина. Моя задача проливать кровь, а твоя — подарить мне наследника. Ты же рисковала своей жизнью в заведомо проигрышной ситуации. Шанти, что же ты за человек?

— Самая обычная, — насупилась, прикрыла глаза, уходя от острого взгляда Императора, под которым я робела.

Внезапно ощутила движение. Жених нагнулся и прильнул к моим губам. Поцелуй получился мягким, нежным, долгим и каким-то невинным, по сравнению с тем, прошлым. А затем резко почувствовала прилив силы и бодрости.

— Никогда не рискуй напрасно, — Император слегка отстранился, не сводя взгляда с моих губ, — я не всегда буду рядом, чтобы успеть исцелить. А ты слишком добра и неопытна, чтобы выпить чью-то жизнь ради своей.

Он произнес это достаточно жестко, даже угрожающе. А затем… Снова на своих губах я ощутила поцелуй, на это раз в нем не было ни мягкости, ни нежности.

Император вышел из комнаты невесты, жестом приказал обеим телохранительницам караулить у двери и прошел к поджидавшему его Рыцарю Тишины.

— Кайден, следуй за мной, — рыцарь коротко склонил голову и проследовал за Императором.

Император восседал в кресле в своем рабочем кабинете. Мимо иллюминатора бодро проносились истребители и вальяжно плыли корабли сопровождения. Атака была отбита. Враг, так и не добившись цели, решил удалиться — быстро и, не прощаясь. Выжившие агемы, те, над кем поработали дознаватели и менталисты, мало что смогли рассказать. Император был уверен лишь в одном — атака должна была отвлечь основные силы империи, а роль пушечного мяса отводилась его гвардейцам. Что это было — реальная попытка переворота, когда противник его сильно недооценил, и агемы лишь очередные пешки, которых жестоко использовали или проба сил?

— Я должен выразить тебе свою благодарность, Рыцарь Тишины, первый десятник моей армии, — начал бесстрастно Император. По его тону было трудно понять, испытывает ли он в этот момент вообще какие-либо чувства. Не говоря уже о самой благодарности.

— Я выполнял свой долг, — не сводя взгляд с Императора, твердо ответил Кайден.

— За штурвалом истребителя, на эсминце, с клинком в руках. Ты убиваешь моих врагов. И делаешь это хорошо. Вы с братом прекрасные воины, я доволен вашей службой.

Кайден коротко склонил голову, а после резко поднял взгляд, успев уловить едва видимую усмешку, промелькнувшую на губах Алессандро.

— Я мало кому могу доверять. Предают близкие, враги могут лишь уничтожить. Предательство бьет всегда больнее. На этот раз подобрались слишком близко, и если бы ты не успел вовремя, все могло бы закончиться гораздо хуже.

— Служить вам лучшая награда, — процитировал Кайден устав, и Император слегка скривился от горько-кисого привкуса во рту. Именно так он ощущал ложь, но, ни один из братьев до сих пор никогда не лгал ему столь дерзко и откровенно, прямо в лицо. Недоговаривали, скрывали, возможно, даже вели собственную игру. Братья были замкнутыми, общались лишь друг с другом и никогда не шли на контакт. При традиционной проверке они оказались чисты и не связаны интересами ни с одним из анклавов. Они быстро достигли занимаемого положения, были бесстрастны, невозмутимы, хладнокровны и безжалостны и Алессандро без сомнений доверил им охрану своей будущей невесты. Возможно ли дело только в этом? Обычная мужская ревность к более удачливому сопернику? Но соперничества он не видел. Кайден не искал с его невестой встреч, они не были близки. Расположение, доверие, симпатия — те чувства, которые испытывала Шанти по отношению к своим стражам, вполне объяснимы для юной впечатлительной девушки. Тогда почему внутренний голос буквально кричал о том, что его спаситель и верный воин представляет угрозу?

— Я рад, что среди моих воинов есть те, кто готов отдать за своего Императора жизнь не только на словах, — Алессандро встал, обошел стол и облокотился на него бедром, — такое рвение нельзя оставить невознагражденным.

Кайден взглянул на Императора, упорно и бесстрашно. Казалось, он готов принять любое вознаграждение, как и наказание.

— На Месклайских территориях поднимаются волнения. Прошлый наместник слишком туго затянул пояса… к сожалению, на глотках своих оппонентов. Их уважали. Было неразумно убивать тех, с кем ты расходишься во мнениях. Я назначаю тебя наместником Месклая. Это достаточно удаленная территория, можно сказать, окраина. Но эти планеты важны для поддержания равновесия в Империи и мы не можем их потерять.

— Ваше Величество… неожиданно, — Кайден ожидал чего угодно — заключения, разжалования, казни. За непослушания, за то, что оставил свое звено в самый разгар сражения, и без всяких видимых причин вернулся на эсминец. Но никак не почетной ссылки. Это было коварным, но стратегически верным решением со стороны Императора. Кайден это понимал, это понимал Алессандро. Если Император решился на подобный шаг, то он понимал куда больше, чем хотел бы рыцарь. Понимал или подозревал, насколько важно для него оставаться здесь, рядом с Шанти и самим Императором?

— Ответь мне еще на один вопрос, — Алессандро коварно улыбнулся, — что именно привело тебя в совершенно закрытый и экранированный от магии зал, где на меня было совершено покушение?

Кайден молча смотрел в лицо Алессандро. Не многие могли выдержать бездушный змеиный взгляд Императора, и оставаться хладнокровными.

— Интуиция? Страх за жизнь своего сюзерена? — предположил Император, словно наталкивая рыцаря на ответ, и остро следя за его реакцией.

— Ситуация казалась спорной. Атака была хорошо подготовлена, однако перехватчики противника слишком явно пытались оттеснить наши силы от эсминца. Я предположил двойное нападение и предательство. И не ошибся.

— И не ошибся, — повторил Алесандро. — К счастью для нее.

Он ждал, ответных эмоций, которые мог бы уловить. Разделить по полочкам, проанализировать и убедиться в том, о чем подозревал уже некоторое время. Но их не было. Ни эмоций, ни чувств. Перед ним стоял невозмутимый, сдержанный воин, без чувств, сомнений и сожалений.

— Что ж, верительные грамоты ты получишь завтра с утра. Счастливого пути!

Император дождался от рыцаря короткого поклона и проводил его взглядом до двери.

Спустя час он все еще был сдержан и хладнокровен. По крайней мере, в разговоре с братом прилагал к этому усилия.

— Мы можем начать прямо сейчас! — глухо произнес Кайден, когда убедился, что они остались совершенно одни, — мы достаточно сильны, чтобы вызвать его и победить.

— Мы не готовы! Послушай себя! Из-за бабы, ты способен разрушить все! Забыть тех, кого уже нет с нами? Забыть ту, что пострадала безвинно? — слова Горана звучали яростно и непреклонно.

— Не смей, слышишь? — рука близнеца взлетела раньше, чем он смог сдержаться и придавила Горана за горло к стене, — она не из тех, о ком можно говорить в подобном тоне!

— Остынь, брат!

— Чем мы будем лучше, если допустим, чтобы Шанти погибла? — почти прорычал Кайден.

— Оставь чувства, они ничто, — прохрипел слегка придушенный близнец, не делая ни малейшей попытки освободиться. — Мы должны мыслить здраво и рационально. Эмоции вредят тебе. Пойми, она мне тоже небезразлична. Но… Она принадлежит ему, и разделит его участь. Императорский род не должен оставить после себя ни следа.

— Ты подумал о том, что став его женой, она успеет понести? Ты способен не просто отдать ее другому, своему врагу, но и отправить на смерть?