Мои волки. Любовь истинная и нет (СИ) - Жнец Анна - Страница 37

— Уезжаю, как видишь.

Я пинаю коробку, о которую зацепился, когда шел открывать дверь.

Ведьма хмурится, а потом говорит то, что делит мою идиотскую жизнь на до и после:

— Я беременна.

Вот так, черт побери, без подготовки, вываливает на меня эту ошеломительную новость.

Первые секунды я смотрю на шаманку, вытаращив глаза. Просто смотрю, моргая как придурок. Мне словно со всего размаха заехали по лицу дверью. Неожиданно и резко.

— Бля-а-адь…

Я закрываю глаза руками, приваливаясь к стене.

— Бля-а-а…

— Примерно такой реакции я и ожидала, — спокойно говорит Хлоя, оттесняя меня и проходя в дом. — Может, чая предложишь, если не все упаковал? А себе налей коньяка.

Я бы и рад, да только вчера прикончил последнюю бутылку.

Беременна.

Хлоя беременна!

От меня!

О боги!

— Как… Как это получилось? Ты же говорила, что я бесплоден? Что детей не будет?

— Ну, ты же пил мои зелья, — Хлоя невозмутимо идет по коридору, заглядывая в пустые комнаты. — Все пять лет исправно следовал инструкциям. И вуаля — лечение помогло.

— Но с Элен…

— Иммунологическая несовместимость. Такое бывает.

Я смеюсь как чертова истеричка. Не могу поверить. Проклятие!

— Ты беременна?

— Да.

— От меня?

— Нет, ветром надуло.

Из груди вырывается совершенно не мужественный стон. У меня будет наследник. Я должен радоваться, но не получается, потому что совместный ребенок связывает родителей на всю жизнь. На Хлое придется жениться. Черт!

В голове речитатив из трехэтажных нецензурных конструкций.

— Смотри на все позитивнее, — вздыхает Хлоя. — Тебе, считай, приговор отменили.

Один — отменили, другой — впаяли. От счастья хочется проблеваться радугой.

Мне требуется пять минут тишины, чтобы вернуть самоконтроль, вспомнить о том, что я мужик и должен нести ответственность за свои поступки. Пока я стою с закрытыми глазами, пытаясь успокоиться, Хлоя бродит по дому: длинная юбка шуршит от движения, браслеты позвякивают, скрипят под ногами отдельные половицы.

— Поедем со мной, — говорю я обреченно и смотрю на Хлою — пытаюсь найти в ней привлекательные черты, что-то красивое лично для меня.

Цыганка. Мелкая мартышка. Вот кем она мне кажется.

Но я альфа, а не конченная тварь, способная бросить беременную волчицу.

— Да, конечно, — кивает Хлоя. — Обязательно. Но после родов. Дальняя дорога, вся эта тряска, нервотрепка не пойдут ребенку на пользу. Вдруг воды отойдут? Или схватки начнутся раньше срока? С переездом, к сожалению, придется повременить.

Она права. Проклятие! Она права.

С этой мыслью я направляюсь к машине, чтобы начать выгружать коробки и относить обратно в дом.

Глава 29

— Посоветуйте, пожалуйста, самые вкусные булочки, — раздается над ухом, и я испуганно вздрагиваю.

Вот те на! Уснула на работе, прямо за прилавком, положив руки под голову. Покупателей не было, за два часа дверь магазина ни разу не открылась, и я сама не заметила, как задремала в уютной тишине. И была разбужена посетительницей! Как неловко!

А виновата беременность! С каждым днем сил все меньше, и глаза просто слипаются. Посижу-посижу, да начинаю клевать носом. Куда это годится? Сонная муха — вот кто я теперь.

Женщина у прилавка тем временем продолжает говорить, словно не замечая моего растрепанного вида:

— Только не с вареньем. У моего старика аллергия на некоторые ягоды. Вот такой сыпью покрывается, если съест хотя бы одну. Он, конечно, не признается, что у него есть проблема. Как же! Суровый и грозный волк, глава семьи. Не может у такого быть слабых мест. Вот и молчит, пень трухлявый, но каждую булочку, перед тем как съесть, ломает пополам и обнюхивает. Начинку проверяет. Видели бы вы его со стороны!  

Незнакомка улыбается своим мыслям. На ней расстегнутый белый пуховик и джинсовый комбинезон с большими карманами. А на голове — соломенная шляпа. И так здорово эта кокетливая шляпка сочетается с ее белыми волнистыми волосами и круглым, пухленьким лицом, что глаз не отвести.  Гусиные лапки у век и милые ямочки на щеках делают внешность незнакомки очень доброй, да и сама она буквально излучает гармонию и счастье. Смотришь на нее — и понимаешь: все у этой женщины хорошо. Брак удачный, дети успешные и послушные, дом — полная чаша. Судя по глубоким морщинам у губ, улыбается она часто. А лоб гладкий, значит, не хмурится совсем. Абсолютно довольная жизнью волчица.

Если бы не запах и не фраза о муже — суровом, грозном волке, страдающем аллергией, — я бы приняла ее за человеческую дачницу. Шляпа, комбинезон, куртка простого кроя — незнакомка будто вышла из огорода, где ухаживала за цветами или сажала рукколу. Но она была наполовину зверем, как и я.

— Есть булочки с шоколадом. Есть с маком, с корицей, с яблоками и орехами.

Показывая ассортимент, я ощущаю на себе внимательный взгляд, словно не выпечка интересует женщину, а продавщица.

— О, вы в положении, — говорит она. — Чудесное время. Отец ребенка, наверное, вне себя от счастья. Мой, когда в первый раз узнал, что станет папашей, прыгал до потолка. Образно говоря, конечно. Имидж, эмоции приходится сдерживать. Но вы бы видели его глаза. Они сияли.

— С отцом ребенка все сложно.

Добрая внешность женщины располагает к откровенности, и я сама не замечаю, как вываливаю на незнакомку часть своих тревог.

— Мы пока не вместе. Не уверена, что могу ему доверять.

— А кому доверять, как не своему истинному?

Женщина лукаво улыбается, а потом показывает на корзину с пышными кексами, политыми белой глазурью.

— Возьму, пожалуй, эти. Сегодня вечером у нас праздничный ужин. Знакомлюсь с невестой сына. Будем с дочками делать стол. Старик мой на охоту отправился за свежим мясом для барбекю. А на десерт возьму эти кексы. В них же нет ягод?

Зеленые глаза женщины внезапно кажутся знакомыми. Пока она расплачивается за выпечку, я мучительно пытаюсь вспомнить, на кого она так похожа. Что-то в ее недавних словах настораживает, вот только понять бы, что именно?

— Почему вы решили, что мы с отцом моего ребенка истинные? — спрашиваю я, когда покупательница уже стоит в дверях. — Настоящие пары — редкость.

Женщина оборачивается, и лучики морщин разбегаются от ее знакомых зеленых глаз.

— Приходи вечером, Элен. Возвращайся домой, в лес. Там все тебя ждут.

Улыбаясь, она закрывает за собой дверь, и я, изумленная, понимаю, с кем только что разговаривала.

О духи! Это мама Эштера!

* * *

Только возвращаясь в Авалонский лес, понимаешь, как сильно тебе его не хватало. Магия, что живет в его земле, покрытой травой и лишайниками, в древних деревьях, в редких оврагах и быстрых ручьях, заставляет дышать полной грудью, дарит гармонию, удивительное чувство свободы от суеты. Здесь, под тенью ажурных крон, ты ощущаешь единение с природой, но главное — со своим зверем. И нет ничего прекраснее, чем дышать лесным воздухом, слушать шелест листьев над головой и ток крови, бегущий по венам далекой добычи. Встречать просыпающегося внутри себя хищника.

Когда город оказывается позади, а вдоль дороги вырастают шеренги вековых сосен, ты понимаешь, что едешь домой. Что твой дом не может быть среди кирпичных коробок и тарахтящих машин. Что твое место тут и нигде больше. 

Становится ясно, почему любой волк мечтает жить в поселении. Звери рвутся к природе. В естественную среду обитания.

— Волнуешься? — Эштер мимолетно касается моей ладони и снова возвращает руку на руль.

Фары огромного джипа освещают дорогу и обочину, заросшую травой. Я сижу на переднем кресле, рядом с водителем, и держу на коленях плетеную корзинку, накрытую полотенцем. Салон весь пропах ванилью и корицей — ароматом свежей выпечки.

— Твоих сестер и маму я уже видела. Они очаровательны. Меня пугает встреча с вожаком.

Эштер смеется:

— Снаружи отец грозный и внушительный, как скала, а внутри мягкий, словно кексы в твоей корзине. И очень боится, что об этом кто-то узнает. Но все домашние давно его раскусили. Тина и Келли веревки из него вьют.