Наследница огненных льдов (СИ) - Ванина Антонина - Страница 33

– А что насчёт охоты? – обращаясь к Вистингу, продолжил застольные разговоры Аструп. – Куда собираешься идти?

– Собирался через горы прямо на север – на Песцовый остров, потом на Тюлений. Но пограничная служба на сей счёт иного мнения. Чувствую, как только прибудет "Альфред Ульсен", путь мой лежит прямиком в Рювелан.

– Да ладно тебе, найдётся на них управа. Как кто-то может запретить подданному империи охотиться на имперских же землях?

На это Вистинг как-то кисло улыбнулся, но ничего не сказал. Аструп же продолжил:

 – Пустят тебя на охоту. Помурыжат до приезда губернатора и пустят. Я ведь для чего спрашиваю, может, ты не будешь спешить на Песцовый остров, а по пути на Медвежьем задержишься?

– Что мне там делать? Гонять одомашненных оленей по лесам?

– Лучше медведей. Там этим летом страшные вещи творятся. Ты же знаешь, местные до медведей слишком суеверны, а им очень нужен хороший охотник, который не побоится голодного зверя.

– Это медведи-то голодные? – усомнился Вистинг. – В газетах писали, что в этом году путина принесла рекордный улов лосося.

 – Так ведь рыболовам принесла и переработчикам. Ты только подумай, этот Лундборг снюхался с директором тамошнего рыбокомбината и через него дал добро рыбакам ловить столько лосося, сколько смогут. И они начали ловить – выслеживают косяк ещё в море, и пока рыба не зашла в реки, преграждают ей путь сетью. Или вообще подходят к устьям рек, перекрывают их сетями и тянут рыбу на свои шхуны тоннами. Всё, этим летом на Медвежьем острове рыба в реки не зашла – всю выловили ещё в море. Люди голодают и уходят в леса. Медведи голодают и идут к людям. Уже семь человек подрали. Один медведь даже вломился в дом через окно, его еле пристрелили. Самцы едят медвежат. Медведицы вытягивают собак из будок, что потом кровища по всему двору. Люди очень боятся. Идти в лес за дичью – страшно. Выйти из дома за дровами – страшно. Даже дома сидеть небезопасно. А сейчас начинается зима, медведи жир не нагуляли, значит не залягут спать. Думаю, объяснять тебе, чем опасен шатун, не нужно. Тут только один выход – отстреливать тех, кто идёт к людским жилищам. Иначе быть большой беде. Так что, поплывёшь на Медвежий остров?

– Это не от меня зависит, – глухо произнёс Вистинг, излишне резким движением проколов вилкой последний кусок лососины.

– Да пустят тебя на охоту по островам, не переживай ты, – подбодрил его Аструп.

– Ничего не могу обещать, – был ему непреклонный ответ.

Вскоре обед подошёл к концу и Вистинг вынужден был попрощаться с Аструпом, чтобы покинуть дом. Попрощался он и со мной.

– До скорой встречи, принцесса. Больше не преграждайте дорогу водяным крысам.

И он ушёл, одарив меня напоследок многообещающим взглядом. На какую это скорую встречу он намекал? Уж не думает ли он, что я сама напрошусь в гости в его губернаторские апартаменты? Каков нахал! Да за кого он меня принимает? Пусть лучше губернатор поскорее вернётся в Кваден и уже даст разрешение Вистингу переплыть с одного острова на другой. Должен же кто-то спасти несчастных людей от голодных медведей. Почему бы это не сделать пусть и бывшему, но всё же военному? Или Вистинга потому и отправили в отставку, что усомнились в его способности защищать мирное население? Хотя, Аксель Аструп в Вистинга верит, а ведь они явно знакомы не первый год. Осталось только дождаться губернатора Лундборга, чтобы он разрешил Мортену Вистингу отправляться на охоту, а то Соболий остров стал слишком тесен для нас двоих.

Глава 18

Наконец, долгожданный день всё-таки настал – командир Ялмар Толбот объявился в Квадене. И сообщил мне об этом Эспин, держа в руках письмо, которое принёс в дом Аструпа человек из губернаторской канцелярии.

– Надо же, Толбот готов нас принять, даже прислал приглашение, – известил меня Эспин и с ехидством в голосе добавил, – Ну что, кузина, готовься, вечером мы идём на ужин к людоеду.

Хорошо сказать: "Готовься". А кто выменял мои единственные туфли на растоптанные ботинки? Правда, этот кое-кто обещал мне купить десять пар на замену, и я не упустила возможности припомнить Эспину его слова. Вот только ничего хорошего из этого не вышло. Единственный в Квадене магазин промышленных товаров похвастаться богатым ассортиментом не мог. Всё что там было из женской обуви, так это войлочные боты и неказистые сапоги с голенищем до колена и серым мехом наружу.

– Неужели нет ни одной пары туфель? – спросила я длинноусого продавца, а он усмехнулся и ответил:

 – Что вы, какие туфли? Их раскупили сразу же, как только сгрузили с парохода. Даже до склада не успели довезти.

– Ну хоть какая-нибудь вечерняя обувь у вас есть? – взмолилась я.

– Конечно, есть, как нет? – и он снял с полки те самые мохнатые сапоги и поставил их на прилавок. – Вот, унты, самая незаменимая на севере обувь и утром, и днём, и вечером. Только посмотрите, стелька из собачьей шкурки, голенище из меха толсторога, снаружи мозаичный орнамент из кусочков оленьего меха в старых добрых традициях Песцового острова. Во всём мире нет теплее сапогов, чем эти. Берите, не пожалеете.

В итоге из магазина я ушла ни с чем. Теперь мне стали понятны речи Аструпа о нестяжательстве – деньги на Полуночных островах и вправду ничего не стоят. Что они есть, что их нет – какая разница, ведь на них нечего купить.

Пришлось идти на приём в роскошную резиденцию в стоптанных ботинках и невзрачном платье им под стать. Хорошо, что все присутствующие сделали вид, будто ничего ужасного в моём внешнем виде нет. Губернатор и вовсе отвесил комплимент, прежде чем усадить меня за стол.

На вид Сандер Лундборг оказался малоприятным типом: колючий взгляд, резкий голос, напряжённое выражение лица. Правда, он всеми силами изображал из себя приятного и находчивого собеседника. Только присутствие Ялмара Толбота веселья за ужином не прибавляло. А неожиданное появление Мортена Витинга и вовсе заставило меня растеряться.

Вот она, та самая скорая встреча, о которой он говорил. Неужели Вистинг знал, что губернатор пригласит нас с Эспином в свою резиденцию? А как он вообще мог знать, что на ужин позовут и его? Не так давно Вистинг жаловался на притеснения со стороны властей, а теперь сам губернатор приглашает его за свой стол. К чему бы это?

Как только Вистинг вошёл в зал, губернатор тут же направился к нему, чтобы поприветствовать. Лишь краем уха я уловила начало их разговора, пока губернатор вёл своего гостя к столу.

– … все недоразумения улажены, можете хоть завтра отправляться в путь. Но у меня будет к вам небольшая просьба.

– Медвежий остров? – предположил Вистинг.

– Он самый, – кивнул Лундборг. – Я даю вам полную свободу действий. Стреляйте столько лесных медведей, сколько хотите. Все шкуры, когти и зубы можете забрать себе. Но если вам попадётся морской медведь или даже парочка, привезите их шкуры вместе с головами мне. Договорились?

– Морской медведь не живёт на Медвежьем острове, – садясь за стол, сообщил ему Вистинг. – Он обитает на севере. Изредка появляется на Песцовом острове, но чаще всего его видят на западном побережье Тюленьего острова.

– Но ведь вы собираетесь на охоту именно туда, – с нажимом в голосе произнёс губернатор. – Раз вы получили разрешение на поездку, думаю, добыть двух морских медведей вам не составит труда.

– Позвольте полюбопытствовать, зачем вам две шкуры?

– Как же? Одну постелю возле камина в своём кабинете, а вторую отправлю во Флесмер, семье. Пусть дома тоже будет частичка северной экзотики.

Всё ясно, прожжённый казнокрад Лундборг разрешил Вистингу отправиться на охоту только при условии, что тот прикроет его промахи, убив оголодавших на безрыбице лесных медведей, да ещё добудет бесплатно две шкуры дорогого промыслового зверя.

Ковёр он хочет из них сделать для себя и для семьи… А почему семья живёт во Флесмере, а не разделяет со своим главой все тяготы жизни на подведомственной ему территории? Была бы жена и дети рядом, Лундборг бы старался облагородить Кваден и обеспечить комфортную жизнь, если не для жителей, то для семьи точно. Живи губернаторша здесь, в магазине всегда были бы туфли, а так… Всё ясно, Лундборгу не для кого стараться, а всё самое ценное он обязательно отправит в своё флесмерское гнездо.