Дом ведьмы. Большая уборка (СИ) - Волховец Вера - Страница 20

— Ну, тогда выдвигаемся, — я наклонилась, прихватила Вафлю под мягкое пузо и бережно опустила её в сумку. Кто-то в нашем мире таскает в сумочках той-терьеров, а я — буду носить дракошку. И ей хороший обзор, и мне быстрее добраться.

Рынок в Завихграде открывался ненадолго, а я все-таки хочу там осмотреться и поторговаться.

Вафля поелозила в сумке, вытащила со дна крупную золотистую пуговицу с блестящим камнем и все-таки уставилась на мир, высунув из раскрытой сумки все три свои любопытные головы.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Мы были готовы выдвигаться.

Куча с листьями была отложена как не самая насущная из всех проблем. Одно меня радовало — её возвели рядом с каменным забором, сложенным из брусчатки, в самом его углу, а значит — если вдруг в Завихграде прямо сейчас не случится никакого торнадо, обратно по двору листья не разметает. С этим вопросом мы разберемся чуточку позже. Ну, а всем любопытным я буду врать, что это ландшафтный дизайн такой. Как сад из камней, только не из камней!

До свалки мы с Тришем прогулялись вместе, а на рынок я зарулила уже после — он оказался почти у самого моего дома, захватил ближайшую к нему площадь.

Пока Триш провожал големов непосредственно до дома и возвращался обратно, я решила, что за погляд платить не просят, и сунулась на площадь в одиночку.

Нет, конечно, Завихградский рынок очень сильно уступил бы по площадям торговому центру “Европейский”, но мы, попаданки, не придирчивые, мы сравнивать не будем.

Хотя, конечно, кофейного автомата мне для полного счастья и не хватило, потому что гулять по волшебному рынку с пустыми руками оказалось… слишком дерзко! По крайней мере — для местных торговцев. Стаканчик бы меня точно спас, но его у меня не было. И потому…

— Красавица, эльфийские шелка, не проходи мимо, не отводи взгляд! Сшей из такого платье — и оно точно станет твоим подвенечным.

Не, спасибо, нам сейчас подвенечные платья зачем? Нам бы лучше пару половых тряпок, но их мы и в гардеробе садовника поищем.

— Пыльца феи, пыльца феи! Свежая! Зелье бесконечного шарма получится первоклассным!

Спасибо, конечно, но мы и сами у мамы с усами вышли. В смысле — смерть какие очаровательные. И зачем такому круглому совершенству как я какая-то там пыль?

Я шла по рынку медленно, игнорируя, но с любопытсвом выслушивая предложения горластых торговцев и почесывая напружинившуюся и вертящую головками во все стороны Вафлю по напряженной спинке для успокоения.

Я если что морально была готова схватить дракошку за ее длинный спинной гребешок. Блестяшек тут было навалом, чего стоили только волшебные зеркальца на лотке у тощего парня с глазами настоящего проходимца.

Когда меня догнал Триш, я немножко успокоилась — в конце концов, хорошо, когда рядом с тобой шагает… нет, не человек, но все равно — очень разумное создание, которое… Ну, если что хотя бы скажет, в каком именно месте я накосячила.

— Миледи, смотрите, вон там хозяин швейной лавки, — Триш потянул меня за локоть и махнул влево белой когтистой лапкой, — если хотите продать пуговицы, вряд ли кто-то кроме господина Эрнста даст вам лучшую цену. Его портнихи, скорей всего, будут жать цену до последнего, чтобы побольше в свой карман положить.

Ни за что бы не догадалась, что вот этот тип и есть хозяин швейной лавки!

Этот мир вообще очень старался доказать мне, что невозможное возможно, и я еще не все тут чудеса видела. Маги? Маги это скучно, а вот звери-маги, способные превращаться в людей — как вам? Говорящие звери, стоящие наравне с людьми — потрясающая Нарния. И вот теперь…

Лепрекон! Вылитый!

Представленный мне хозяином швейной лавки господин Эрнст вдруг оказывается невысоким, буквально — маленьким, доставшим бы в обычной жизни мне только до колена, коренастым мужичком в зеленом высоком цилиндре, из-под которого торчали рыжие вихры.

Стоял, или будем точнее, парил он — натурально парил над землей, на уровне человеческой головы — у дальнего от входа лотка с тканями и придирчиво перетирая между пальцами какую-то грубоватую и не очень яркую ткань.

Судя по выражению его лица и по выражению лица продавца — торг был в самом разгаре.

Что ж, прислушаемся.

Торопиться и отвлекать мужчин от их безумно важных игр я решила нерациональным.

А вот «изучить рынок и разведать обстановку» — мне надо, да!

13. Глава о сделках, больших и маленьких

Слушала я, прикидываясь, что меня ужасно заинтересовал огромный глиняный горшок у лотка местного гончара. Горшков у него было много, у меня получилось даже спрятаться за ним и оставаться вне поля зрения как господина Эрнста, так и торговца, с которым он разговаривал.

Господин Эрнст торговался. Со знанием дела и невыносимым раздражением, а его оппонент по торгам неожиданно — не торопился сбавлять цену.

— Это обычный грубый холст, Рост, — недовольно ворчал лепрекон, даже скручивая ткань щипком своих коротких пальцев, — что-то я не помню, чтобы на него была цена в семь серебрянок за полосу в разворот плеч. Одна — красная цена, и то, только потому, что я знал твоего батюшку

— Да бросьте, господин Эрнст, — возражал ему тем временем стоящий за прилавком темноволосый парень в короткой суконной куртке, — все знают, что вы получили крупный королевский заказ на пошив тюремной униформы. Все знают, что шелка корона на преступников тратить не будет, но и платой вам — скупиться тоже не станет. Будь я не стеснен  обстоятельствами — конечно, я бы уступил вам ткань дешевле. Но мой отец болен, жена на сносях, а у дома обвалилась крыша. Шесть с полтиной серебрянок, только заради того, что батюшка не простит мне, если я обдеру вас до нитки.

— Расскажешь мне про него? — я присела на корточки, притворяясь, что мне очень надо подтянуть шнурки на высоком ботинке, и склонилась поближе к уху Триша. — Не про Эрнста, про торговца.

Как показала практика — крыс действительно знает в этом городе если не всех жителей в лицо, то как минимум — самых известных и полезных.

— О, — Триш оправдал мои ожидания, как всегда оказался полезней любой энциклопедии, — Ростимей Ласких — сын известного купеческого семейства. Его не очень любят на рынке, он часто собирает сплетни по поводу чьих-то нужд, скупает весь имеющийся товар через подручных задешево, а потом — задирает на него цены, пользуясь тем, что покупателю надо и он не может ждать.

— Как господин Эрнст сейчас? — уточнила я, еще сильнее приглушая голос. Сомневаюсь, что королевские закупщики согласятся ждать, когда лепрекон найдет ткань подешевле.

Крыс кивнул.

Ага, значит, Рост у нас спекулянт! Понятно! Плавали, знаем, не любим таких.

— А у него и вправду отец больной? — спрашиваю я, чтобы успокоить засвербевшую совесть.

— Ну-у-у, — крыс смутился — кодекс чести дворецких, кажется, не одобрял распространение информации такого рода, — вообще-то Борс Ласких отличался всегда воловьим здоровьем, страдал только болезненной любовью к питейным заведениям…

А, ну тогда ладно. Если там из болезней только похмелье — я сочувствовать никому не буду. Я с похмелья, вон, вчера полкухни от хлама выгребла.

Тем более, что я ж не собираюсь разорять многоуважаемого Ростимея, всего лишь хочу помочь господину Эрнсту сэкономить немного деньжат, которые он потом может потратить на что-нибудь другое. На… Пуговицы, например.

Ну, нет у меня никаких гарантий, что он так сделает, но если я ему помогу — вдруг он рассмотрит этот вариант, а?

Ох, и кто бы мне сказал: «Удачи, Марьяша», — и скрестил за меня пальчики.

План был простой, дурацкий и самонадеянный. Потому что, если он не сработает — мне придется объяснять недовольному лепрекону, что я его обманула, но честно-честно хотела только помочь.

— Подержи Вафлю, Триш, — сумку с дракошкой я протянула крысу. Искренне понадеявшись, что он все-таки сможет за ней уследить. — И не высовывайся.

Крыс ответственно обхватил моего фамилиара за брюшко, пытаясь изобразить на морде бравое выражение.