Благородная леди замуж не желает (СИ) - Соколова Надежда - Страница 14

«И лет сто еще не видела бы». Подтекста я не скрывала, но и тетушка, и Стивен предпочли его не заметить.

Ненаглядный братец был одет по последней моде. Мне даже интересно стало, откуда он узнал, что сейчас носят при императорском дворе, если был в ссылке столько времени.

Светло-голубой камзол, расшитый посеребренными нитями, и черные штаны, идеально выглаженные, со стрелками, сидели на Стивене по фигуре. Впрочем, с личным портным по-другому и не бывает.

Тетушка рядом красовалась в одном из своих «вдовьих» платьев, на этот раз темно-серого цвета, как обычно полностью закрытом.

— Здравствуй, Ингира, — Стивен посмотрел на меня снисходительно, как опытный кот, собиравшийся играть с тихой испуганной мышкой. А вот фигу тебе, милый братец, у мышки очень острые когти. А ты слишком долго жил вдали и многого не знаешь. — Очаровательно выглядишь. Еще не присмотрела себе жениха?

Я с трудом сдержала смех. Наивный Стивен. Он думал, что ответил мне шпилькой на шпильку. Ведь в местном обществе девушка моего возраста уже обязана была выйти замуж, иначе ее станут все вокруг жалеть и за спиной называть старой девой. Но между мной и Ингирой была огромная разница.

— Нет, и пока не собираюсь, — легкомысленно пожала я плечами. — Да и не за кого. Мельчают нынешние мужчины. Им лишь балы и развлечения подавай. Женщинам приходится делом заниматься.

Тетушка стала багровой, прямо вся налилась краской. Стивен смотрел на меня с изумлением, как будто видел впервые. Сюрприз, милый.

Пока они оба переваривали сказанное мной, я дошла до своего места, опустилась на стул и стала ждать, когда служанка наполнит мою тарелку сладковатой кашей. Наконец, когда она отошла, Стивен поинтересовался:

— Я слышал, ты прогоняешь женихов? Не боишься остаться в одиночестве?

— Мечтаю об этом, — честно призналась я. — Люблю покой, тишину, одиночество. А что, беспокоишься, что некому будет тебя, старичка, развлекать?

Поджатые губы тетушки на меня впечатления не произвели. Это с ней я могла себя сдерживать, помня о ее почтенном возрасте. Стивен же был практически моим ровесником, еще и претендовавшим на мой бизнес. Так что его я жалеть не собиралась.

Стивен ухмыльнулся.

— Я жениться собираюсь, в ближайшие дни. И приживалка мне не нужна.

— Приживалка? — моя улыбочка стала еще слащавей. — Насколько я помню, приживалкой называют женщину без денег, связей и семьи. У меня же есть и деньги, и дело.

«И связи», — добавила я про себя.

— Это мое дело, — отрезал Стивен.

— С чего бы? — наигранно удивилась я, неспешно делая глоток горячего фруктового чая. Развивала его я, занималась им полгода тоже я. А ты трусливо отсиживался где-то.

— Ингира! — возмущенно воскликнула тетя. Я никак не отреагировала. Пусть покричит. Легкие разовьет.

— Я смотрю, ты совсем обнаглела, сестренка, — угрожающе прищурился Стивен, — забыла свое место в обществе?

— Хочешь мне на него указать? Попробуй.

Нервы у Стивена были ни к черту, впрочем, как и у тетушки. Но прямо сейчас именно стул-кресло Стивена заскрежетал ножками по полу. И через несколько секунд хлопнула дверь. Входная. Мой ненаглядный братец бросился вон из дома, жаловаться своему венценосному покровителю? Ну-ну. Удачи ему.

— Ингира, где твое воспитание?! — возмутилась тетя.

— Там же, где и воспитание Стивена, — лениво пожала я плечами.

«А воспитывала нас в основном ты», — добавила я про себя, помня, что мать Ингиры и Стивена очень любила балы и торжества, а потому дома появлялась крайне редко. Так что и пенять тете стоило исключительно на себя.

Пока она подбирала слова для ответа, я доела два блинчика, допила уже остывший чай, поднялась и направилась к себе. Надо переодеться и ехать в лавку. Бумаги ждать не будут.

А еще я не сомневалась, что Стивен попытается проникнуть в лавку, с любого из входов. Значит, следовало обезопасить себя от взлома.

Примерно через полчаса я снова спускалась по ступенькам лестницы. На этот раз на мне было надето светло-голубое платье, расшитое серебристыми нитями по лифу и подолу. В ушах — сережки с аквамарином, на пальцах — два кольца с таким же камнем. Легкий дневной макияж. Волосы под шляпкой уложены в стильную прическу. На ногах — элегантные кожаные туфельки под цвет платья. Я вышла на тропу войны.

Кареты не было, что, впрочем, и не удивительно. Не мог же Стивен не нагадить своей любимой сестре. Только он, наивный, все еще видел во мне бывшую скромницу и тихоню Ингиру. И искренне считал, что прогулка своим ходом до лавки может меня опозорить. Ну-ну. Да, по этикету у женщин было намного меньше свободы, чем у мужчины. И если ему могли простить пеший ход до дворца и обратно, то ей обязательно промыли бы все косточки, рассказали бы и о недостатке средств, и о неприличии. Как же, показаться вне дома, на улице, без сопровождения! Да еще и одетой, словно на бал, но при этом не в карете! Ах, какой позор!

Я только хмыкнула про себя. У меня всегда отлично получались импровизации. Вот и сейчас я намеревалась с помощью незапланированной прогулки привлечь в лавку новых покупателей. А Стивен пусть потом себе локти кусает.

Словно для помощи в воплощении моей идеи впереди показалась пара — граф и графиня Чарские, дальние родственники тетушки и, наверное, едва ли не единственные аристократы во всей столице, с которыми я довольно неплохо общалась.

— Нейр Чарльз, нейра Августа, — я ослепительно улыбнулась им в ответ на приветствие, — вы слышали? На днях в лавку завезли прекрасные пирожные, из самой эльфийской империи. Поговаривают, в одном из них спрятан приносящий удачу трилистник императрицы! Ах, повезет кому-то! Божественное благословение получит!

Я говорила всего лишь на полтона выше допустимого, но и этой громкости хватило, чтобы привлечь к своим словам внимание около десятка аристократов, непонятно каким образом оказавшихся в пределах слышимости.

Улыбнувшись еще раз дальним родственникам, я присела в книксене и отправилась дальше, в лавку.

Собственно говоря, я практически никого не обманула. Трилистником императрицы называли небольшие съедобные горошины, сладкие на вкус. Их часто добавляли в пирожные для создания нужного привкуса. Но никто и никогда не додумался связывать горошины с удачей, которая обязательно придет к тому, кто найдет трилистник. И только я, землянка, связала два этих факта.

Дошла до лавки я быстро, по пути поделилась новостью еще с двумя знакомыми. И когда подходила к лавке, возле нее уже выстроилась очередь из слуг. Я была уверена, что знаю, за чем конкретно послали их господа.

Желание получить выгоду перевесит слухи о моем якобы недостойном поведении. Так что усилия братишки пошли прахом.

Эльвира и Рита работали не покладая рук, обслуживали клиентов, не отвлекаясь ни на секунду. И я не стала их беспокоить, тихонько зашла во внутренние помещения и направилась в свой кабинет. Дела, дела. Их всегда много.

Через час Эльвира заглянула в мой кабинет, сообщив, что все пирожные разобраны. Кроме того, купили чуть ли не половину остальных эльфийских товаров. Я удовлетворенно кивнула. Вот что делает правильный подход к рекламе.

Практически сразу же после Эльвиры в моем кабинете появился Эльгар. Ни фамилии, ни принадлежности к роду. Просто Эльгар. Темный тип для темных дел и решения различных, не всегда официально разрешимых вопросов. Высокий плотный шатен с чертами лица эльфа и телосложением тролля. Всегда хмурый, сосредоточенный, внимательный к мелочам. От него буквально веяло опасностью. Артиус лонр Ронискар как-то увидел Эльгара, выходившим из моего кабинета. И после этого устроил мне головомойку на тему: приличные леди, тем более незамужние, с такими типами не связываются. Я выслушала все, до единого слова, молча. А потом поинтересовалась, кто ему сказал, что приличные незамужние леди ведут дела с главой вампиров. Артиус психанул, но отстал.

После того как мы поприветствовали друг друга, я положила на стол перед Эльгаром мешочек с золотыми монетами.