Выбери любимый жанр

Мигуми. По ту сторону Вселенной - Лунёва Мария - Страница 5


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

5

Девчонка только из школы выпущенная, еще ароматы дезинфекторов не нюхавшая. Хотя вид у нее сейчас и без того нездоровый, зеленоватый какой-то.

– Ты не постараешься, а сделаешь, – рыкнула я на нее, – и если не контролируешь организм, то проваливай на крейсер, а то проблюешься мне тут.

– Я в норме, семьсот сорок шестая, – прошипела она.

Ну, это ничего, гонор у таких пропадает быстро.

Хмыкнув, я еще раз сурово глянула на эту новоиспеченную мигуми. Мне уже понятно, что это ее первое и, скорее всего, последнее задание. Во всяком случае, в моем отряде. По возвращении откажусь от нее, указав банальную причину: «несоблюдение уставных отношений». А дальнейшая ее судьба меня не волнует. Так будет лучше и для нее, и для нас. Но пока ей об этом знать не стоит.

– Заканчивайте здесь, – поторопила я остальных.

К сожалению, растерзанная Ирвана оказалась далеко не единственной. Остальных охранниц постигла примерно та же судьба: изнасилованных женщин, насаженных на вмонтированные в стену крюки для фиксации заключенных, мы находили все чаще и чаще. Возле них порой валялись и тела их терзателей. Охранницы задорого отдавали свою невинность и жизнь.

Идентифицируя одну за другой, я вдруг поняла, что мужчин- охранников не видно. Либо согнали их куда и прикончили, либо взяли в заложники. Скорее всего, второе. Не могли зеки, наигравшись, не понять, что мигуми прибудут рано или поздно, и тогда ни с кем тут переговоры вестись не будут. Перебьют и все. А значит, пришла им в голову мысль, как спасти свои шкуры. Охранники- мужчины с хорошим генотипом, способные зачать детей, были ценны. И это знали все.

– Девяносто шестая, отсутствуют тела мужского пола со статусом «охрана». Найдена только дюжина на пропускном пункте.

– Я это тоже заметила, – незамедлительно ответили мне.

– И какие будут распоряжения в случае появления заложников? – поинтересовалась я, уточняя рамки дозволенного.

– Гражданских по возможности сохранить, но первостепенная цель – зачистка заключенных. Право принятия решения за тобой, семьсот сорок шестая.

– Я вас поняла, – улыбнувшись, ответила командиру.

Такое положение дел радовало. Жизни охранников меня вообще мало волновали. Раз пошли служить сюда – значит, понимали, что не детишек на качельках охраняют. Денег здесь платили много, но и риск велик.

– Мы закончили, – услышала я.

Обернувшись, увидела, что тела уже сложены на магнитную доску. И тут же тренированным зрением уловила движение за дверью. Вскинув бластер, безошибочно определила цель.

За приоткрытой дверью в следующий сектор стояло как минимум трое. Мигающий свет то и дело освещал их тени на стене. Умом притаившиеся явно не отличались и, похоже, даже не понимали, что легко обнаружили себя.

Остальным мигуми ничего объяснять не пришлось.

Двенадцать облаченных в серое женщин тихо прислонились к решетчатым стенам. Медленно мы продвигались к входу. Подойдя вплотную к незапертой двери, шестьсот восемнадцатая с силой пнула ее. Судя по воплям, кому-то она травму нанесла, это точно. Не мешкая, я и стоящая напротив меня мигуми выскочили в коридор, парой прицельных выстрелов уложили на пол убегающих заключенных, облаченных в одни черные штаны. За нами вышли и остальные.

Подойдя к одному из покойников, я носком ботинка перевернула свежий и теплый труп. Небритый детина мерзкой наружности. Низ его живота и резинка брюк были в крови, явно не его. Насильник! Видимо, рыскали и высматривали тут кого-нибудь для развлечения. Это одновременно и плохо, и хорошо. Раз ищут, значит, еще не всех перебили. Плохо то, что шастают они, не сидят на месте.

Второй уровень зачистили быстро, оставались воздушные шахты. Указав пальцем на люк в потолке, отдала немой приказ семьсот двадцатой. С ней мы знакомы еще со школы мигуми, сидели в одном ряду на уроках. Так что понимали друг друга без слов уже как минимум десяток лет. Не мешкая и не нарушая царящую вокруг тишину, моя подчиненная сорвала крюком крышку. Активировав нанобеспилотник размером с ноготь мизинца, девятьсот пятьдесят первая запустила его в шахту.

Камера, встроенная в нашу юркую «мушку», четко фиксировала все происходящее внутри. Тепловые визоры обнаружили пару крыс да одно остывающее тело, которым эти грызуны и обедали. Поразмыслив, решила, что лезть за ним никто не будет. Одним трупом больше, одним меньше. Можно подумать, кто-то из родственников безвременно скончавшегося и обглоданного крысами пожелает забрать труп и предать его дорогостоящему ритуалу погребения. Да еще спасибо скажут, что мы его тут забыли, как бы цинично это ни звучало. Так что, взяв с помощью нашего беспилотника пробу ткани для установления ДНК покойника, мы двинулись дальше.

Если кому-то покойничек этот потребуется, так и без нас достанут. Запустят сюда ремонтную бригаду для восстановления тюрьмы и вытащат то, что от жмурика этого останется. А обнаружится там немного: крысы тут неизбалованные, обглодают тело до белых костей.

Усмехнувшись своей черствости, двинулась дальше.

У открытых дверей в сектор для особо опасных и буйных зеков мы ненадолго остановились. Вламываться туда всей дружной женской компанией чревато. Тел заключенных нашлось очень мало, от силы треть. Отдав приказ пятьсот сорок второй и триста первой, оставила их у входа для подстраховки. За нашими спинами живых точно нет, но береженого, как известно, высшие силы берегут. А терять кого-то из отряда я не хотела: мы давно знакомы, сработались уже, в какой-то степени сдружились и притерлись. Да и писанины потом не оберешься.

Активировав все ту же «мушку», запустили ее в еще не обследованный отсек. На экране моих гало-очков появилось трехмерное изображение пустых камер, в некоторых обнаружились тела в черной робе, сваленные на нарах. Одни заключенные – и пока ни одного охранника.

А вот дальше… мой желудок предательски ухнул. Что случалось крайне редко.

Залетев в комнату отдыха и по совместительству столовую для заключенных, «мушка» села на стену и беспристрастно продемонстрировала, что там творилось. Картина открывалась жуткая. По стенам на трубах были повешены искалеченные охранники-мужчины. Все они еще живы. Датчики, встроенные в беспилотник, четко фиксировали их сердцебиение. Раны поверхностные и не угрожающие жизнедеятельности.

Но не это показалось мне жутким. На столах возле подвешенных лежали две женщины. То месиво, в которое их превратили, препятствовало определению личности. Распухшие, почерневшие лица, разбитые губы и изувеченные тела. Все в порезах и запекшейся крови, с вывернутыми ногами и болтающимися словно плети руками, они представляли собой страшное зрелище даже для меня, видавшей всякое. Каким же монстром нужно быть, чтобы совершать такое? И что за изверги наблюдали за истязаниями, не вмешиваясь в происходящее?

Стиснув зубы так, что на скулах заиграли желваки, я заставила себя проверить женщин на жизнеспособность. Первая оказалась мертва, но вторая… ее сердце билось. Медленно, едва слышно. Пытаясь успокоиться, я потерла вспотевшую шею.

Конечно, она не жилец, но позволить ей и дальше мучится как-то неправильно. Совсем неправильно и недопустимо.

Вокруг за столами расселись заключенные. Они пировали. Пищевой аппарат был разворочен; всюду валялись грязная посуда и перевернутые стаканы.

– Обнаружено около трех десятков заключенных, сосредоточены в одном помещении. Приказ, – я выдержала паузу, – тотальное уничтожение без переговоров. На стенах подвешены охранники, все условно живы, поэтому огонь вести прицельно.

Серыми тенями мы бесшумно двинулись вперед. По пустым коридорам разносился приглушенный топот наших ботинок.

Заглядывая в камеры, я подсчитывала трупы – камера фиксировала каждый из них. По моим оценкам, те тридцать в столовой были последними. Остальные сто с чем-то тел кучей свалены в камерах.

Все как я и думала. Эти твари, растерявшие все человеческое, просто перегрызли друг другу глотки. Не останься живых охранников, я вообще бы оставила их тут – все равно подохли бы с голоду. Но гражданских бросать не принято, и приходилось проводить такие вот зачистки. Сколько их уже было, таких тюрем и шахт-поселений? И везде одно и то же. Трупы и деградировавшие моральные уроды, возомнившие, что они выше закона и имеют право распоряжаться чужими жизнями. Калечить и насиловать.

5
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело